В поисках девяти десятых
Шрифт:
Отсюда, конечно, появляются и искушения, как приглашение к чему-либо, вызывающему богатый спектр эмоций, способных довести тебя до ЧУШИ, ДИЧИ и, если уж ты такой упоротый, даже до Сознательного выбора действием. выбор (а это и есть выбор), как всегда, за тобой. Большого значения этот твой выбор, конечно же, не имеет: с тебя все равно получат то, что причитается… Однако, есть еще один немаловажный вопрос: насколько все дальнейшее будет травматично и разрушительно для тебя лично…
Искушения, впрочем, дело сугубо индивидуальное, и действуют они точечно, хотя и могут подаваться, как массовое явление…
Другое дело, поток событий, или, как любят выражаться всевозможные бродячие философы, «обыкновенное чудо». И это ни в коей мере не всевозможные чудеса левитации, не обратный ход времени, и даже не манна с неба или остановившееся Солнце… Вовсе нет… Скорее, всевозможные обыденные, вполне подчиняющиеся законам физики события, вероятность которых, правда, очень близка к нулю… Типа всевозможных встреч в странных местах, эквилибристики столовых приборов и неожиданных подарков (как в кавычках, так и без) от судьбы…
Маловероятность и внутреннее изящество происходящих событий, конечно же, заставляют задуматься об их «нерукотворности»… И в этом есть определенный смысл, ибо, если так уж посудить, никакие это не «подарки», а лишь попытка перебросить тебя, родимого, в иной контекст, более, что называется, богатый на возможности выбора… Это, можно сказать, и есть тот самый талант из притчи, который можно пропить, можно закопать в саду, а можно и вложить в дело…
Есть и всевозможные казни египетские…
Происходят они в случае, когда большая часть населения некой области, погрязнув в тихой и спокойной жизни, забывает о своем истинном предназначении… Или наоборот, безнадежно теряет контроль над очередной ДИЧЬЮ.
Второй случай, как правило, фатальнее: ведь на кону вселенское равновесие, и промедление здесь. Как и в любых других важных вещах, смерти подобно.
Ну, а что касается первого, тут, все-таки, используется акцент на то, что выбор в условиях, когда от него зависит буквально твоя жизнь, стоит более остро, и, как следствие, в большей степени насыщен личными, ни от кого не зависящими эманациями, то есть в большей степени проявляет интенциально-волевую неопределенность…
Ведь согласитесь сами, редко, когда удается прочесть интересную книгу, описывающую, как у всех все хорошо… Должны быть перипетии… Должна быть драма… Должен быть конфликт…
Представьте себе, что вы своей жизнью пишете книгу для Бога… Или снимаете фильм… Клянусь всеми святыми мира, вы многое поймете…
Да, конечно, война – это плохо… Но, скажите мне на милость, как в ином контексте вы опишете храбрость и трусость, героизм и предательство… А ведь Создателю нашему надо познать все… Абсолютно все, что так или иначе достижимо в реалиях того, что он создал…
В поисках собственного ритма
Парам-пам-пам…
То, что невыразимо словами
И тут дело, дорогие мои, даже не в том, чтобы следовать каким-либо инструкциям, заповедям, законам, советам, канонам и экзистенциальным модальностям…
И даже не в том, чтобы, проводя якобы «независимую» политику нонконформизма, впадать во всевозможную ДИЧ и поступать наперекор всем-всем (даже здравому смыслу).
Конечно, хорошо бы знать инструкцию к самому себе любимому, где ясно, четко и понятно, без двусмысленностей и обиняков прописана твоя, дорогой ты наш человек разумный, функция и задача…
Но нет ее, этой инструкции… Нет, не потому что мы, такие глупые и ненадежные, ее когда-то прочитали, потеряли, а потом забыли…
Просто нет ее, этой самой инструкции, в принципе… Нет и не будет, ибо знать простым смертным о том, какая их истинная цель и предназначение, а также задачи, функции и гарантийные обязательства, совершенно не положено.
Ну, вот на самом деле, как вы себе это представляете, такие все умные и разумные?
Опять ангел со своими раскладами?
Или голос в башке?
Или скрижаль, найденная в чулане?
Обычный (читай среднестатистический) человек эту скрижаль в своем чулане просто не увидит…
Если увидит, не поймет…
Если поймет, не поверит…
Если поверит, не примет…
Если примет, сойдет с ума или повесится…
И даже если увидит, поймет, поверит, примет, и при этом не сойдет с ума и не повесится (и иже с ним не вскроет вены, не кинется под поезд и не помрет самопроизвольно от ужаса и отчаяния), в его действиях не будет больше той великой профанической искренности, этой безупречной невежественности, что есть основа основ интенциально-волевой неопределенности, а, следовательно, всего трогоавтоэгократического процесса.
Отныне он будет всегда и везде сверяться с положением звезд на небе, гаданием на стеблях тысячелистника, раскладами карт Таро, и будет всегда и везде искать знаки и знамения: в голубином помете на воротнике, в порванных на неприличном месте штанах и невесть откуда взявшейся в зубах посреди зимы малиновой косточке…
А если этих знаков не будет, он будет молить Господа или придумает их сам…
И будет сомневаться…
И будет колебаться…
И будет разрываться…
Между тем, чтобы спасти траву от гусениц, гусениц от птиц, птиц от куниц, куниц от волков, волков от охотников, охотников от комаров, комаров от ос, ос от пауков, пауков от жаб, жаб от змей, змей от птиц покрупнее…
И тем, чтобы спасти всех вышеперечисленных от голода.
Поэтому…
Мы не хотим ничего знать… Всего того, что разрушит наш уютный, более-менее известный и давно нам знакомый мирок изменит до неузнаваемости достаточно простую, пусть и не очень понятную парадигму нашего существования.
Нам не нужны эти свалившиеся на голову, как снег среди лета, чужие великие «правды»…
Нам нужна Правда своя, только своя: пусть маленькая, тесненькая, никому другому в принципе не понятная, но своя… Ибо для тебя она, эта Правда, пусть и маленькая, но с большой буквы, и ничуть не тесненькая, ибо она у тебя одна, и другой нету…