В поисках любви
Шрифт:
Волшебник поправляет ворот просторной рубахи, и я вижу капли пота, блестящие на его морщинистой шее. Увидеть большего сейчас, мне не дано.
— Оксана?
— Мм?.. Почему я уехала? — задумываюсь, но ласковые руки неба утягивают меня вверх. К облакам. Не знаю ответа. — Вы же читали мой дневник. В нем я говорила — почему.
Кивает, откидываясь на спинку кресла. Сидит за рабочим столом, словно в тюрьме, из которой его выпустит только смерть.
Ты сам закрыл себя в этой клетке! Не бойся свободы!
Как
Мы должны помочь друг другу. Так предначертано свыше. Ты мой отец, а я твоя дочь. Наши судьбы тесно переплелись в прошлых жизнях. В моих венах течет твоя кровь. И так будет всегда…
Солнце выглядывает из-за облака, обнажая людские тени. Провожу пальцами по крышке стола.
— Я погналась за мечтой. За взрослой жизнью, — чувствую, как первый крюк вопросительного знака достигает цели, расковыривая старую рану. — Я была глупым ребенком тогда. И вот во что все это вылилось.
— Это случилось бы в любом случае, с вами или без вас.
— Вот именно. Без меня, — вспоминаю Сашкино лицо. Сдерживаю слезы. — Вы знаете, я сегодня собиралась к ней. Мы ведь так хотели съездить на море этим летом. Но съездила я одна, всего на пару часов, да и море было не тем, о котором мы мечтали, — грустно усмехаюсь. — Но она так хотела поехать… Я набрала ей воды…
Пережидаю горький комок в горле. Не могу говорить.
— Оксана?
Я взрослая. Я смогу справиться с этим.
— Не хотите поехать со мной?
— К Александре?
Киваю, закусив губу. Смотрю на него с надеждой. Но на то он и психолог, чтобы читать настроения людей. И его ответ очевиден:
— Конечно… Хочу…
Не хочет. Но все равно поедет. Потому что это — часть его жизни. Его судьба.
Сколько людей умерло у тебя на руках? Кто ты на самом деле? Неужели где-то, в далеких галактиках, ты мог быть убийцей, черным некромантом, сеющим смерть в надежде на всходы?
Я не верю. Не потому, что это невозможно, но потому, что мы здесь и сейчас. В этом времени и на этой планете. А тут все иначе.
— Спасибо.
— Вы скучаете по ней?
Вопрос не психолога. Отца, потерявшего дочь. Но может ли эта горечь иметь сходство?
— Очень.
— Мне тоже не хватает Александры. Жаль, что все случилось именно так…
— Да. Жаль…
Слезы уходят. И я снова возвращаюсь к солнцу, лучи которого раскаленным металлом заливают небо.
— А кошмары? Они остались прежними?
Он долго подбирался к этой теме, и вот, наконец, спросил. Вонзил еще один крюк в мое худое тело.
— Да. Они остались прежними, — рассматриваю свои коленки, выглянувшие из-под юбки. Замечаю несколько шрамов. — Но теперь мне кажется, что и Сашка бывала там. В этом подвале.
— Вот как? — оживляется, склонившись над столом. — И почему вы так решили?
— Сигареты. Там повсюду разбросаны ее сигареты. Марка, которую она любила. Сейчас, — достаю из сумочки тонкую пачку «Vogue». — Вот эти.
— Хм, — он снова откидывается на спинку, задумчиво поглаживая руки. — Цепь событий не разрушается, но достраивается, как карточный домик. Нам нужно успеть это прекратить до того, как конструкция рухнет.
— Это может быть опасным?
— Грозит сумасшествием.
— Боже…
— Не волнуйтесь, я помогу вам.
Вопрос разбухает на языке, как нарыв — как помог тогда, когда лечил меня осознанным сном?!
Я не спрошу этого. Потому что и так забираю много времени и сил у человека, который помогает мне, ни разу не заикнувшись о бартере. Могла ли Сашка ошибиться, или специально напугать меня, чтобы я была осторожней? Могла ли предвидеть свою смерть?
После того, что я видела в больнице, я верю в это. Но зачем ей было оберегать меня от Волшебника? Ведь он не способен причинить вреда.
Может быть, она видела его другую жизнь?
— Оксана, очнитесь.
— Что?.. — гляжу на него с непониманием. — Вы что-то сказали? Простите, я задумалась.
Он качает головой. Не злится. Замечаю улыбку, спрятанную в уголках его губ.
— Сегодня третий сеанс, но вы постоянно летаете в облаках. Что вы видите там, Оксана? Лучшую жизнь? Поверьте, любой мир станет темным, если мы принесем в него свою горечь.
Убираю волосы с лица.
— О чем вы хотели поговорить?
— О вашей ночной жизни.
Искры слов проносятся по телу, поджигая низ живота.
— Откуда вы знаете?
— Ваш дневник… — Волшебник роется в ящиках стола. Перебирает кипу книг на столе. Снова возвращается к ящикам. — Хм. Странно. Я точно помню, что положил его сюда…
— Вы потеряли его? А что если…
— Нет! Спокойно. Он в квартире, потому что я никуда его не выносил, — поднимается из кресла. Подмышки его рубахи пропитаны потом. — Сейчас мы его найдем. Я старый человек, и иногда забываю, куда кладу вещи…
— Вы нервничаете?
— Нисколько.
Он выходит из-за стола и покидает кабинет. Сижу на кушетке в полном недоумении. Принимаюсь терзать ногти, которые после каждого сеанса превращаются в кровавое мясо. Волшебник занервничал когда не нашел дневника. Почему? Неужели кто-то мог шариться в его ящиках, пока он был на работе? Но если да, то кто?
Встаю с кушетки и осторожно перегибаюсь через стол. Верхний ящик открыт. И из него на меня с ненавистью смотрит его дочь. Рамка с фотографией лежит на стопке отчетов не пытаясь спрятаться от посторонних глаз.