В поисках Оюты
Шрифт:
— Получилось! — надрывно возликовал Марк и тут же закашлялся.
— Наверх, там капсула, — в голосе своего гурсана я снова чувствовала ту уверенность, что придавала мне силы.
— Нужно положить в нее Шу, — теперь начала командовать я, правда, сиплым шёпотом.
— Боюсь, ма, мы впихнем туда тебя, — пробормотала Оюта. — А господину ШуЭхору и манжеты хватит. Ну и вгоним несколько препаратов.
— Не говори глупости, — я откашливалась, пытаясь отчистить легкие.
— Так, все наверх! И подвиньтесь, — Марк обошел нас и шустро принялся поднимать
— Ага, — спохватилась она и потянула меня вслед за ними.
Но идти сил уже было никаких, поэтому, упав на колени, я поползла на четвереньках, ничуть не стесняясь того, как глупо сейчас выгляжу.
— Мамочка, — испугано шептала Оюта. — Мама!
Я до конца не понимала причину её страха, но подозревала, что выгляжу сейчас не лучшим образом.
— Всё хорошо, милая, — остановившись у входа на мостик, выдохнула.
Сквозь пелену на глазах разглядела, как Марк со знанием дела дергает нашу медицинскую капсулу, выдвигая её вперёд.
— Ты знаешь, как пользоваться этой штукой? — переполошено затараторила Оюта. — Маме нужно сделать укол.
— Конечно, знаю! — фыркнул он в ответ. — У нас в приюте было правило: хочешь быть здоровым — иди и лечи себя сам.
Выдернув, наконец, капсулу, он подтащил её к Шу.
— Сначала мать, — заупрямился гурсан.
— Сам знаю, кого сначала, — неожиданно возразил мальчишка. — Вы сейчас нужнее.
С этими словами он схватил его здоровую руку и, вынув из нее бластер, натянул на запястье широкую диагностическую манжету. Прицепив к ней портативную капельницу с гибкими тонкими трубками, что-то спешно нажал.
— Ну вот. Сейчас в вас эта штука зальет все, что нужно. Оюта, — Марк обернулся на нас с дочерью, — я сказал тебе — кроссовки с мамы снимай!
— Но они оплавились все. А вдруг ей больно будет, — возразило моё сокровище.
— А то ей сейчас не больно! — рыкнул сын. — Ты своей жалостью только хуже делаешь.
Подлетев ко мне, он принялся осторожно буквально отдирать от меня обувь. Оюта, быстро придя в себя, схватилась за второй кроссовок. И всё это под таким страшным взглядом Шу. Казалось, его трясет от гнева и беспомощности.
— Несколько ожогов и только, — пробормотала и прикусила губу, чтобы не закричать, когда одна моя ступня оказалась на свободе.
— Да, мама, кажется, круче тебя я реально никого не видел, — пробормотал Марк.
— Мне нравится, как это звучит, — шепнула, наконец улыбнувшись через всю эту боль.
— Что звучит? — не понял он.
— "Мама". Называй меня так.
— Да это я легко. А сейчас марш в капсулу!
— Нет, туда Шу, — я покачала головой.
— А взлетать я сам буду, что ли? — возмутился Марк. — Вы, это того, голову не дурите. Делайте, что сказано!
— Каков командир, — уголки моих губ приподнялись выше.
— Луиза, я тебя прошу — делай, как он сказал, — прорычал Шу. — А мне нужно перебраться в кресло. Здесь все ещё опасно. Начнут они бомбить нас, придется отстреливаться.
Сообразив, что мои возражения только отнимают время, так же на коленях добралась до капсулы и, подтянувшись, забралась внутрь.
— С плечом что? — Шу заметил мой ожог.
— Напоролась на какую-то железку, — честно призналась.
Мой гурсан замолчал, а потом рывком сел, выпуская шумно воздух через нос, и потянулся здоровой рукой в медицинской манжете к своему креслу. Оюта, быстро сориентировавшись, подкатила его к нему. С бешеным рыком Шу поднялся на ноги и пересел. При этом пятно крови на его груди резко стало больше. Запищали датчики медкапсулы, и по прозрачным трубочкам системы скользнула красная жидкость.
— Сейчас эта штука вгонит ему нужное количество плазмы и заблокирует повреждённые сосуды, — шепнул Марк. — Считай, ты нас всех спасла, мама.
— Не я, сынок, — покачала головой и опустилась на гелиевый матрас капсулы. — Без вашего нового папы всех бы нас уже не было.
Он лишь пожал плечами и вытащил вторую манжету.
Глава 35.2
… Глядя, как Марк крепит к моему запястью диагностическую манжету, Шу хмурился. Его что-то беспокоило.
— Это всего лишь незначительные ожоги, — просипела я. — Быстро пройдет.
Он медленно кивнул, я же не могла отвести взгляд от укороченного штыря, который всё ещё торчал из его груди. По прозрачным трубкам продолжала поступать в его организм синтетическая плазма, а значит, кровотечение продолжается.
Но между тем мой гурсан держался слишком хорошо для такого ранения. Что-то тихо пискнуло над пультом управления.
Отвернувшись от нас, Шу пристально вгляделся в изображение на мониторе перед собой. Там снаружи к кораблю слетались всё новые чистильщики. Они кружили как воронье вокруг убитых и пытались сообразить, что к чему.
Наблюдая за этим, Шу все больше мрачнел.
— Оюта, доченька, замени брата, — наконец, скомандовал он. — Марк, ко мне.
Мы с сыном переглянулись, но спорить с нашим капитаном не стали. Вручив сестре бочонок с гелем, Марк заспешил к штурвалу.
— Мне помощь твоя будет нужна, — негромко, чуть хрипло пробормотал Шу. — Когда-нибудь кораблем управлял?
— Нет, конечно, — у Марка глаза мгновенно вдвое больше стали.
— Сейчас будешь учиться!
— Шу! — перепугалась я да так, что голос окончательно на писк сорвался.
— У меня одна рука, Луиза, второй я пошевелить неспособен. Значит, я буду стрелять во всё, что не мы, а Марк поднимет нашу пташку. Шлюзов здесь уже нет. Нужно просто оторваться от поверхности.
— Но как? — голос Марка заметно дрогнул.
— Подтягивай второе кресло и быстрее, — скомандовал Шу. — Они поднимают свой корабль, видимо, пробили нас и смекнули, что законники в гостях. А моего брата чистильщики не любят.
Я сглотнула и взглянула на перепуганную Оюту. Дочь немного постояла и, словно опомнившись, принялась покрывать мою покрасневшую и опухшую стопу слоем геля.