В поисках прошлого

О'Коннор Джемма

— Все было просто замечательно, пока не скончалась сестра Анжела. А потом Элли просто отказалась с кем-либо общаться, все время в стенку смотрела. Последние месяцы я ездил к ней почти каждую неделю. А теперь она подхватила пневмонию, и антибиотики бедняжке не помогают.

— Ох, а я почему-то думала… — Роза не стала договаривать. — Надеюсь, она скоро поправится, — проговорила она и, переступая через собственные привычки, спросила: — Я могу вам чем-нибудь помочь?

Муррей посмотрел на нее:

— Спасибо, Роза. Никогда не забуду, что вы устроили поминальную службу по Эванджелин. — Он наклонился ближе к ней: — Больше ведь никто и палец о палец не ударил. Даже этот ее близкий приятель, О’Дауд, свалил куда-то.

Надеюсь, вы знаете, как высоко я ценю ваше участие… Может быть… — Он заколебался. — Если что-то… если бедная Элли… — Он провел ладонью по своим редеющим волосам. — Если Алкиона… Вы, наверное, знаете, как все это организовать… похороны там, поминки…

— А как же монахини? Она ведь…

— Я ведь говорил, монастырский приют закрылся. А монахини в Клонмеле, те немногие, что еще остались, ее едва знают. Думаю, нам самим придется все делать.

— Ах так, тогда, конечно, Муррей, сразу же мне позвоните. — Роза протянула ему свою визитную карточку. — В любое время. Можете на меня рассчитывать. — Она медленно поднялась и пошла за еще одним бокалом вина.

Когда она вернулась к столику, Муррей пребывал в противоречивых чувствах.

— Роза, знаете что? Извините, что я к вам пристал со своими проблемами. Стрессовое состояние, надо полагать. Кресси так много сделала для Элли, и я ей очень признателен. Все дело в том, что с тех пор, как заболел ее отец… — Он так и не закончил фразу. — Сами знаете, как это бывает. Мы очень близки с Кресси и Фрэнком. — Он стыдливо улыбнулся. — Вот такой уж я, самому стыдно…

— Да ладно вам, Муррей, все в порядке. Со всяким время от времени случается. И выглядите вы совершенно измотанным, уж простите за откровенность.

— Да я и чувствую себя ужасно. — Он снова улыбнулся. — Так вы считаете, что Кресси и Фрэнк могут заинтересоваться своим старым домом в устье Глара? — вдруг спросил он.

— Не уверена, хотя… Для Кресси Корибин — это не просто дом. Она обожала это место. Я всегда поражалась, как это молодая женщина может жить так изолированно ото всех, но Кресси одиночество никогда не заботило. — Роза наклонилась вперед: — Вэл Суини жестоко с ней обращался, вы же знаете, и с ребенком тоже. У меня всегда было такое ощущение, что эта глухота Гила… Вэл был мужчиной физически сильным… — Роза внезапно остановилась. — Извините, не надо, наверное, вспоминать старые сплетни.

— Тогда зачем Кресси туда возвращаться? Дом, должно быть, полон для нее тяжелых воспоминаний.

— Это было давно. Немногие нынче помнят хоть что-нибудь про те события.

— Насколько я знаю, дом тогда купил Весельчак — Джер О’Дауд. Там еще, кажется, было поле для гольфа или причал для яхт, не так ли? — Магро почесал затылок. — Интересный малый! Никогда не мог его толком понять!

— Кажется, он не смог получить разрешение на перепланировку — так мне, во всяком случае, говорили. Если это правда, в ней, вероятно, основная причина. — Пожилая дама язвительно фыркнула. — И еще говорят, он здорово сдал, когда Эванджелин убили. — Она не привела второе замечание ее информатора — что О’Дауд и Эванджелин выглядели как пара престарелых аристократов, слишком уж претенциозные — что он, что она. Этот Весельчак всегда любил приодеться, попижонить, да к тому же выставлял себя сущим идиотом, приударяя за замужними женщинами, недавно здесь появившимися. — Кретин несчастный, — пробормотала она.

— Вы его хорошо знаете?

— Лично мы не были знакомы. Но я знаю одну пару, они живут на Трианаке. Дело в том, что именно эти люди несколько лет назад купили дом Эванджелин у О’Дауда и потом использовали его как маленькую гостиницу. Кресси их знает, Мэрилин приходила к ней убираться.

— A-а, так это Донованы! Они и мебель Эванджелин купили. — Магро поднял брови. — Не столько купили, сколько сделали мне одолжение, избавив меня от забот об этой рухляди. Очень ловкие ребята, надо отдать должное, — буркнул он, внезапно охваченный отвращением. В то же время в глубине его души поднялась жалость к Крессиде. Роза только что едва не проговорилась, не обвинила Суини вслух в глухоте Гила и по аналогии в неполноценности Алкионы — по поводу последней Муррей терзался уже многие годы. Его вовсе не удивляло, что Кресси бежала из этих мест. Как иначе ей удалось бы оберегать Гила? Если бы она здесь осталась, пришлось бы жить среди непрекращающихся сплетен о ее покойном муже. И о полицейском офицере, который стал ее любовником, о чем Муррей с Грейс догадались, едва познакомившись с этой парочкой через три дня после убийства бедной Вэнджи. Роза уверяла, что по прошествии стольких лет люди уже позабыли про тот скандал. Что-то не очень похоже, мрачно подумал Муррей, слушая ее болтовню.

Он поднялся:

— Мне пора. Роза, вы уж меня извините, но вам самой придется сообщить Крессиде про дом. Мне что-то не хочется в это вмешиваться. Не хочу, чтобы они узнали, что я… э-э-э… обсуждал их дела. Могу только сказать, что лично я, черт меня побери, на ее месте ни за что бы туда не вернулся.

— Не вернулись бы? Может, вы и правы. Но и ее, и Фрэнка здесь любили. Все ведь понимали, что Крессида не в состоянии никому причинить никакого зла. И Фрэнк тоже. Он хороший человек. Я такое от многих слыхала. — После чего оба они замолчали.

Потом Муррей долго размышлял над тем, что имела в виду Роза, когда заявила, что Крессида и Фрэнк «не в состоянии никому причинить никакого зла». Раздумывал он над этим и сейчас, когда они с Крессидой въехали во двор больницы. Но все свои беспокойные мысли все же держал при себе.

Е-мейл от Фионы Мур Шону Брофи

Шон, я перед вами в долгу. Нет, не так — многократно в долгу. Вы всю мою жизнь перевернули. Последние годы у меня выдались скучные и убогие. Заняться серией очерков — отличная идея. Завтра еду обратно в Корк побеседовать с этим молодым художником, специалистом по инсталляциям, с Божьей помощью. Одновременно гордо продемонстрирую О’Дауду собранный материал. Как я уже говорила, он не в состоянии унять свою желчность, так что мне лучше держаться от него на расстоянии. Все время что-то вякает про Спейна. Удалось ли откопать хоть что-нибудь об этой якобы праведнице Эванджелин? Я иду по следу ее предполагаемого мужа — он занимался историей искусств в галерее Куртолда в Лондоне, но откинул копыта уже много лет назад. Следующий в моем списке — книготорговец из Оксфорда. За мной ленч. В том же заведении или где-нибудь еще для разнообразия? Полагаю, поздний ужин вдвоем пока еще в программе не стоит?

Фи

Глава 10

Больница Св. Бриджет, современное медицинское учреждение, располагалась в пригороде Клонмела. Крессида и Муррей поднялись по недавно окрашенной лестнице на второй этаж и по длинному коридору прошли в отделение, где было несколько четырехместных палат. Алкиона лежала прямо в середине, напротив поста дежурной медсестры. Одна из кроватей здесь была пуста; две другие были заняты пожилыми женщинами — обе либо спали, либо находились в коматозном состоянии.

В последний раз Крессида навещала Алкиону месяцев пять назад и сейчас испытала настоящий шок, увидев, как та исхудала. Молодая женщина тоже спала, лежа абсолютно неподвижно. Светлые локоны прилипли ко лбу и кудряшками закручивались возле ушей. Когда Муррей подошел к постели, ее веки задрожали, глаза открылись, и она посмотрела словно сквозь него, дальше, где в ногах кровати остановилась Крессида. «Алкиона?» — шепотом позвала та. Тупой, вялый взгляд на секунду задержался на гостье, потом ушел в сторону.