В поисках прошлого
Шрифт:
— Могу спорить, что ты не плох в каком-нибудь спорте, Суини. С такими-то плечами! — И хлопнула меня по спине. А когда я даже не покачнулся, добавила: — Вот и отлично. Скажу, что ты новый тренер. — Тут она вдруг напустила на себя важность и произнесла, совсем как взрослая: — Эти тренеры вечно от нас уезжают! В Данкреа нет спортивного центра, вот они и бегут отсюда. Школа нынче не может себе позволить держать хороших тренеров. — Не знаю, кого она изображала, но было ужасно смешно. — Ладно, давай вот как: ты кончил школу, скоро начнешь заниматься
— Нет уж! Имечко для зануды-онаниста.
— Заткнись. Будешь Джулиан Рей.
— Ты когда-нибудь видела человека с таким именем?
— Конечно. В прошлом семестре у нас в школе работал. Преподом английского. Продержался целую траханую неделю, так что, если бы я не играла с ним в теннис, в глаза бы его не увидела.
— Ты играешь в теннис?
Она рассмеялась:
— Научилась бы, если б он чуть подольше здесь протянул. Здоровый малый, очень привлекательный. Прямо как ты, Суини.
— Это, надо полагать, комплимент?
— Как хочешь, так и думай, Джулиан.
— О’кей, Норин, — ответил я и получил еще один тумак по спине. Для семнадцати лет она вела себя все-таки по-детски.
Вскоре в коттедже Спейна стали появляться некоторые весьма полезные предметы из дома Донованов. Шэй «позаимствовала» парочку непромокаемых курток, старый велосипед отца, маленький керосиновый обогреватель, чистые полотенца и стеганое пуховое одело. Начались и постоянные поставки продуктов.
— А твоя мама всего этого не хватится? — спросил я.
— He-а. У нее такого полно. К тому же она в отъезде. Все эти штуки до будущего года никому не понадобятся, если вообще кто про них вспомнит. Как думаешь, мы сможем починить этот старый велик?
Шэй то и дело появлялась в коттедже. Несколько раз я заставал ее занимающейся уроками за столом, когда возвращался с отмелей. Когда я высказывал беспокойство, что ее кто-нибудь выследит, она всякий раз напоминала, что ходила в этот коттедж годами и никому ничего и в голову не пришло.
— В конце концов засекут, конечно, — сказала она, — если уже не засекли. Но тебе-то, Суини, беспокоиться не о чем. Они просто решат, что «эта молодая Донован» что-то там затеяла. Но говорить об этом в открытую никто не станет. Ты, наверное, и сам замечал — старики всегда побаиваются молодежи. Замечал, Суини? Вот пускай и поволнуются. Мы ж никому зла не делаем, правда?
Я не был до конца уверен, что братья Салливан не догадываются, где я устроил себе логово, подозревал, что они об этом знают. Как сказала Шэй, Трианак — странное место, сплетни и слухи лезут здесь прямо из мокрой травы. Или откуда-нибудь еще.
После полудня мы исследовали устье реки. «По вечерам, Суини, по вечерам. У нас тут не говорят „после полудня“». Но этим мы занимались не каждый день и не всегда в одно и то же время, хотя и старались выполнять намеченную программу. Я описывал ей дома и виды, что сохранились у меня в памяти, и если Шэй узнавала что-то знакомое, то вела меня туда. Единственное место, которого мы избегали, был дом ее тетки — Шэй не хотела, чтобы ее застали прогуливающей уроки. Первые пару дней я ей все описывал только в общих чертах, а на третий день, когда спросил, где именно тут убили женщину, она чуть не вывалилась за борт.
— Какую женщину?
— Ту, что нашли мертвой в саду, — сказал я и замолчал — не потому, что у Шэй отвисла челюсть и рот образовал идеальное О, но из-за картин, внезапно замелькавших перед моим мысленным взором. Картины были какие-то затемненные, но я ясно видел женщину. Голую. Она смеялась. Я судорожно глотнул. — Тут где-то неподалеку женщину убили.
— Убили? Ты сказал — убили? — В голосе ее зазвучало возбуждение. — Когда? Где?
— Я думал, ты знаешь, — ответил я и рассказал ей о заметке в «Данкреа лиснинг пост».
Она медленно покачала головой:
— Значит, в этом все дело? — Обвела рукой вокруг, махнула в мою сторону, в сторону реки. — В убийстве! Ух ты! Эта убитая тебе кем-нибудь приходилась? — с любопытством осведомилась она.
— Не думаю. — Внезапно меня так затрясло, что я бросил грести. Шэй перехватила весла и оттолкнула меня в сторону.
— Ладно, давай назад, в коттедж. Поговорить надо.
Когда мы вернулись, я зажег керосинку и начал с самого начала. Рассказал ей, что при рождении меня звали Гил Суини и что я жил в устье реки, пока не произошло какое-то ужасное событие с моим отцом, после чего нам пришлось уехать. И что дом каким-то образом тоже в этом замешан.
— Какой дом?
— Думаю, тот, где убили ту женщину.
Она слушала очень внимательно, не перебивая и не комментируя. Потом спросила:
— А с чего ты взял, что это было именно здесь? На Трианаке? Почему так в этом уверен?
— Не знаю… — начал было я и замолк. Закрыл глаза, сконцентрировался. — Это где-то здесь, рядом. Рядом с коттеджем. — Слова у меня будто клещами изо рта вытягивали. Потом я почувствовал, что Шэй схватила меня и держит, и уронил голову ей на плечо. — Я был там.
— В доме?
— Нет. В машине, где-то высоко над землей. И было темно. — Я опять замолчал.
— Высоко над землей? Хочешь сказать, машина была высокая? Внедорожник какой-нибудь? Или джип?
У Фрэнка был джип, мы им много лет пользовались.
— Нет, не джип. Что-то побольше, может, «рейнджровер». Не помню.
— Расскажи про дом! Как он выглядел?
— Большой. Стоял отдельно, возле скалы. Высокое такое здание. Я тут все вокруг осмотрел и не нашел ничего похожего. — И тут у меня челюсть отпала чуть не до самого пола. — Господи! Как это я забыл! У меня же есть его фотография!