В поисках Рая
Шрифт:
— Я ни чего не думаю. Ворчун не вчерашний, знает, что да как, — голос Боцмана всё же выдавал тревогу за друга.
— Так и там не желуди вроде. Вон как быстро нас выследили.
Ива присела рядом со Шрамом.
— Обсушится бы, — улыбнулась она, снимая с мокрой одежды прилипшую тину.
— Выберемся из болота и обсушимся, потерпи, — Шрам осекся, чуть не сказав «Солнышко». Это заметил Проныра и подсел к ним.
— Интересно, сколько нам ещё по этим топям петлять, — спросил он у Ивы.
— Не знаю, у Кока спроси, — Ива
— Эх, сейчас бы в баньку, да с веничком, — мечтательно сказал профессор глядя в небо.
— Может тебе ещё пивка и девочек, — засмеялся Глыба.
— Вот, что ты за человек, Глыба? Живёшь только своими инстинктами, выпивка да бабы только на уме, — возмутился Профессор.
— Ну, да, и пожрать ещё хорошо. Чего ещё–то надо, — не понял, что собственно не понравилось Профессору.
— Потерпите, — перебил всех Боцман, — придём в Эльдоград и всё будет. И бабы и веники. Жемчуг есть, гороха много набрали. Заживём.
— Стой, стой, — остановил Якута, Ворчун.
— Что тебе? — Якут оглянулся
— Ты кто вообще такой? Почему меня спас? Куда мы идём? Я тебя видел в группе Бурого.
— Знаю, знаю. Стрелять в меня. Ты хорошая стрелок, но на лежке наследить сильно, я быстро тебя увидеть, — улыбнулся Якут,
— И я не из банда Бурого, он силой держать меня, — следопыт показал браслет на запястье.
— Это что? Маяк? Они же нас вычислят в два счета!
— Не работать маяк. Не работать. Видишь огонёк красная, а был синяя. Не работать, понял? Идём, идём. Здесь опасная. Уходить нада. Табоцер здесь.
— Ты откуда знаешь?
— Я его слышать здесь, не очень давно. Смерть, смерть. Все умирать здесь. Бурый и я только убежать. Идём.
— Мне надо к своим.
— Да, да, идём к своим. Уводить их нада отсюда. Табоцер всех убить. Идём. Идём, — Якут пошёл вперёд. Он даже шестом не пользовался, словно и так знал, куда можно ступать, а куда нельзя.
Шрам задремал. Разбудил его звук, от которого мурашки пошли по коже. Продолжительный низкий вой раздался эхом над болотом. Словно кто–то то дул в адскую трубу. Все резко поднялись на ноги. Защелкали предохранители и затворы на оружие.
— Это что за хрень? — прошептал Глыба.
— Не знаю, и не хочу узнать. Всё, привал окончен, — Боцман поднял свой шест. Осмотрел сканом местность. Ни кого.
— Болота шумит, — обернулся Якут к побледневшему Ворчуну, — я уже слушать такое много раз. Табоцер не шумит так. Идём, идём.
Часть 3
Наконец группа вышла из болота.
— Привал, — с выдохом сказал Боцман и тут же уселся на твёрдую почву.
Остальные тут же уселись, кто, где стоял. Снимали мокрую обувь, чтобы дать ей хоть немного просохнуть. Шрам практически выдохся. У него уже начинало темнеть в глазах от усталости. Но то что хрупкая Ива идёт впереди и не стонет, да ещё так же, как и все тащит
— До Багдада осталось всего ни чего, — сказал Кок.
— О, это очень радует, — улыбнулся Проныра и растянулся на земле, — жрать хочется, горячего. Продрог весь.
Боцман прервал Проныру. Он резко поднял руку вверх. Это означало, всем замереть. Потом показал два пальца Глыбе и направление, то есть, двое там. Глыба приготовил пулемёт, чтобы открыть огонь.
— Осторожно, Глыба. Ещё подстрелишь ненароком, — Раздался голос Ворчуна из кустов. Глыба медленно опустил пулемёт. Из кустов вышли Ворчун и Якут.
— Ворчун! — обрадовался Глыба, — ты что, у Проныры научился бегать. Быстрее нас прибыл.
— Да нет, это вон ему спасибо, — Ворчун указал на своего попутчика, — если бы не он меня уже в живых не было. Вытащил из–под минометного обстрела. Это тот самый следопыт Бурого. Зовут Якут.
— Я Боцман, старший здесь.
Увидел браслет на руке Якута, он насторожился.
— Это то, что я подул, — спросил он хмурясь.
— Маяк. Не работать, — улыбнулся Якут и указал на красный мигающий огонёк, — Бурый плохой, его люди тоже плохой. Якут убегать от Бурого.
— Ладно, возьмём тебя до Багдада, там видно будет, — решил Боцман.
— Табоцер быть здесь, — следопыт указал на болото, — теперь нет. Он уходить.
— А Табоцер, мифическая Элита, которую ни разу, ни кто не видел? — протянул Кок
— Я не видеть, Бурый не видеть, только слышать. Далеко быть. Все люди Бурого тогда умирать. Табоцер всех убить. А мы убежать.
— И куда же делся, этот Табоцер? — спросил Боцман.
Но следопыт только пожал плечами:
— Этого не знать. Он следов не оставлять. Хитрый зверь. Опасный зверь. Сильный зверь. Это смерть.
— Да ладно не пугай сверх меры, — подошёл Глыба.
— Так он и не пугает, — вмешался в разговор Ворчун, — ты когда–нибудь видел, как выглядят два скрученных прута арматуры?
— Сто раз улыбнулся Глыба.
— А теперь представь, два скрученных в такой узел калаша. А ещё представь развороченный БТР, вскрытый как консервную банку. А ещё представь половину колеса от КАМАЗа, а вторую половину кто–то откусил, пожевал и выплюнул.
— Чего ты жути то нагоняешь, — еле выговорил побледневший Проныра.
— Жути? Да я сам в тихом шоке был, когда всё это увидел. Якут показал, где люди Бурого нарвались. В километре отсюда. Хочешь, сходим.
— Не горю желанием.
— Ну за то, я вон что там нашёл, — Ворчун ушёл в кусты и скоро вернулся.
— РПГ! — обрадовался Глыба, так же как ребёнок радуется долгожданной игрушке. (РПГ — ручной противотанковый гранатомёт)
— Правда, в комплекте ещё оторванная рука была, но её я решил не брать.
— Ворчун, у тебя чувство юмора появилось? — заметил молчавший всё это время Профессор.