В поисках Рейчел Уоллес
Шрифт:
– А слуги не заметят?
– Нет. Повар никогда не отлучается из кухни, а горничной незачем лазать во все уголки. Когда я там жила, у нас были только повар и горничная.
– И конечно, старина Минго.
– Его наняли после моего отъезда, я его не знаю.
– Знаете что, – предложил я, – давайте сейчас пройдем ко мне домой, это тут неподалеку, на Марлборо-стрит, и нарисуем план дома вашего братца.
– Это дом моей матери, – поправила Джулия.
– Чей бы он ни был, – ответил я. – Нарисуем план, а позже я туда съезжу.
– Что вы собираетесь делать?
– Сначала – план дома,
– Не знаю, смогу ли я нарисовать план.
– Конечно, сможете. Я помогу, обсудим. Вы вспомните.
– Мы идем к вам домой?
– Да. Это совершенно безопасно. У меня сейчас женщина, она проследит, чтобы я вас не изнасиловал. А на улице не удастся – слишком холодно.
– Я не это имела в виду.
– Ну ладно, идемте.
Мы снова вышли в метель. Казалось, она ослабела, а ветер по-прежнему крутил снежными хлопьями. Когда мы прошли полквартала по Бикон-стрит, Джулия взяла меня под руку и цеплялась за меня всю дорогу до Марлборо-стрит. Если не считать двух желтых снегоуборочных машин, которые грохотали и скрежетали сквозь пургу, и нас двоих – могло показаться, что мир, полностью замер.
Когда мы добрались ко мне домой, Сьюзен лежала на кушетке у окна и читала Роберта Коулза. На ней были джинсы, она оставила их у меня недели две назад, и моя серая футболка с большими красными буквами XL спереди, доходящая ей почти до колен.
Я их познакомил, взял у Джулии куртку и повесил в стенной шкаф в прихожей. Зайдя в ванную, я заметил, что белье Сьюзен сушилось на стержне душа. Мне стало интересно, что же осталось под джинсами, но я отогнал эти мысли. Потом я взял из кухонного шкафчика рядом с телефоном пачку желтой линованной бумаги стандартного размера, маленький прозрачный пластмассовый треугольник и черную шариковую ручку, и мы с Джулией уселись за кухонный стол. В течение трех часов мы составляли план дома ее матери, указывая не только комнаты, но и то, что в них находится.
– Я там уже год не была, – заметила она.
– Я знаю, но люди обычно не передвигают большую мебель. Кровати, диваны и подобные им вещи, как правило, стоят там, где всегда стояли.
Мы сделали общий чертеж дома, а затем начертили каждую комнату на отдельном листке.
Я пронумеровал все комнаты и листы с их чертежами.
– Зачем вам подробности? Мебель и прочее?
– Всегда полезно получить максимум информации. Я даже не совсем представляю, что собираюсь предпринять. Просто собираю информацию. Я столько не могу узнать и стольких вещей не могу предвидеть, что хочу узнать как можно больше, чтобы иметь возможность сосредоточиться на непредвиденном, если оно-таки случится.
Пока мы рисовали планы, Сьюзен приготовила большую тарелку сандвичей с ветчиной, и мы съели их с кофе, сидя у камина.
– Для женщины ты неплохо управляешься с огнем, – похвалил я Сьюзен.
– Это легко, – ответила она. – Я потерла друг о друга двух сухих сексуальных маньяков.
– Замечательный сандвич, – сказала Джулия.
– Да, мистер Самец достает ветчину откуда-то с востока штата Нью-Йорк.
– Миллертон, – вставил я. – Готовится с помощью соли и черной патоки. Коптится на орешнике, и никаких нитратов.
Джулия посмотрела на Сьюзен.
– Да, а что насчет другого дела?
– "Хвост"? – уточнил я.
Она кивнула.
– Вы можете направиться домой, чтобы он вас засек, а потом я сниму его с вашей спины.
– Домой?
– Конечно. Раз уж он потерял вас и если он действительно собирается следить за вами, то будет ждать вас у дома, пока вы не покажетесь. Что еще ему остается?
– Думаю, ничего.
– Заметить его будет нетрудно, – вставила Сьюзен. – Губернатор выступал по телевидению. Шоссе перекрыли, автобусы не ходят, никаких поездов, в город никто особенно не рвется.
– Я не хочу домой, – призналась Джулия.
– Тогда вы можете спрятаться где-нибудь на время, но я хотел бы знать, как вас найти.
Она покачала головой.
– Послушайте, Джулия, – сказал я. – У вас есть выбор, но он не безграничен. Вы связаны со всем, что случилось с Рейчел Уоллес. Не знаю, как именно, но связаны, и я от вас не отстану. У меня-то большого выбора нет. Я должен иметь возможность найти вас в любой момент.
Она посмотрела на меня и на Сьюзен, которая потягивала кофе из большой черной чашки, держа ее обеими руками, наполовину опустив туда лицо и смотря в огонь. Джулия три раза качнула головой.
– Хорошо, – проговорила она. – Я живу в квартире на Тремонт-стрит, 64. Одна девушка из дома моделей уехала в Чикаго и пустила меня пожить, пока ее нет. Это на пятом этаже.
– Я вас провожу, – сказал я.
28
Погода, как всегда после сильной метели, была замечательная. Солнце светило как сумасшедшее, снег чист, машин нет, и повсюду гуляют люди с собаками, дружелюбно улыбаясь друг другу.
Мы со Сьюзен шли по Бойлстон-стрит к Массачусетс-авеню. Когда мы в ноябре ездили по Нью-Гемпширу в поисках дешевых старых вещей, она купила старую, слегка потрепанную енотовую шубку с плечиками, наряд дополняли большие сапоги на меху и шерстяная шапочка с большим помпоном.
Мы прожили вместе два с половиной дня, и если бы я знал, где Рейчел Уоллес, то все было бы прекрасно. Но я не знал, где она, и, что еще хуже, – я подозревал, где она может быть, но не мог туда попасть. Я позвонил Квирку и сообщил ему все, что знал. Но он не мог даже пальцем тронуть такого человека, как Инглиш, без весомой причины, а такой причины, по нашему совместному заключению, у нас не было. Я сказал, что не знаю, где находится Джулия Уэллс. Квирк не поверил, но весь личный состав был занят борьбой с чрезвычайным положением, сложившимся из-за снегопада, и некого было послать, чтобы под пыткой добыть у меня эти сведения.
Итак, мы со Сьюзен шли по Бойлстон-стрит и смотрели, какие магазины открыты, чтобы Сьюзен могла купить себе кое-какое белье и парочку рубашек. Все движение было прекращено, поезда стояли.
Сьюзен купила в "Саксе" какое-то очень модное белье, джинсы "Ливай'с" и две блузки. Мы шли обратно по Бойлстон, когда она спросила:
– Пойдем домой примерить белье?
– Не думаю, что оно мне подойдет, – ответил я.
– Не о тебе речь, – рассмеялась она.
– Черт возьми, – пробурчал я, – наверное, придется тащиться туда пешком!