В поисках силы
Шрифт:
Попытка Убеждения… Успех!
— Чёрт с тобой, мальчишка, делай, что хочешь, — махнул рукой Бреннер. Сареф, пока гном не растерял последний запал, тотчас открыл Системное окно.
Рука Пересмешника — цель Бреннер Кожеголовый. Отменить.
Рука Пересмешника — цель Бреннер Кожеголовый. Использовать.
Интеллект будет уменьшен на 5. Сила будет увеличена на 7.
Интеллект будет уменьшен на 5. Ловкость будет увеличена на 7.
— Подтверждай, — скомандовал Сареф.
— Ну, давай, давай, — с горечью фыркнул Бреннер, — может, с таким уровнем безмозглости это, действительно, будет не так страшно.
Бреннер Кожеголовый, уровень 17.
Первичные Параметры:
Сила — 33
Ловкость — 48
Интеллект — 5
— Уважаемый, — Сареф повернулся к Арбалетчику, предварительно проверив, что Тёмное обнуление откатилось, — давайте, пожалуйста, по той же схеме.
— С удовольствием, — фыркнул Арбалетчик, — право слово, наблюдать, как вы друг с другом срётесь, а потом избивать вас — у меня уже лет сто не было такого развлечения!
В этот раз Арблетчик, вероятно, чтобы подстегнуть Бреннера, выстрелил ему точно в самое уязвимое место между ног. Несчастный гном выпучил глаза, а потом с бешеным воплем подскочил, держась за промежность…
— Ну, всё, сука проклятая, убьюююю!!! — от громкости стеклянного голоса у Сарефа едва не лопнула голова. Но в него уже летел огненный снаряд от Арбалетчика, а в следующее мгновение вместе с болью в груди перед ним вспыхнуло сообщение:
Получен урон 160! Получено Состояние При Смерти. Тёмное обнуление!
Снова живительная вспышка холода — и снова Сареф стоит с полным запасом здоровья. Обернувшись в сторону Бреннера, он увидел, что гном всё так же парит в тёмном облаке, но уже через пять секунд оно пропало. А гном, поднявшись на ноги, пробормотал:
— И ведь какое дело, а? Когда мозгов нет — то и правда, не так страшно. И…
Он замолк, поднеся руки ко рту. А потом в голове Сарефа раздался радостный возглас:
— Получается! Мальчишка, там появился небольшой отросток. И… кровь, кажется, идёт. Но ты был прав, Сареф, прав, чёрт возьми: не с первого раза — но получается! Только, — он со смущением посмотрел на него, — продолжать надо тогда, да? Если уж начали…
Сареф вздохнул. Он уже понимал, что сейчас его ждёт не самый приятный час в жизни. Но… но, с другой стороны, дружба и уважение Бреннера стоили всего этого. Так что если за них придётся заплатить этим — значит, будет так…
***
Час спустя Сареф сидел, прислонившись к камню, вымотанный до крайности. Им пришлось ещё целых четыре раза проворачивать эту операцию. В последний раз уже даже Арбалетчик смотрел на них с сочувствием. Но, проклятье, это себя стоило. Потому что перед ним стоял Бреннер, который прикрывал руками рот и то и дело отворачивался, наверное, чтобы никто не видел, как с его глаз то и дело скатывается предательская слеза.
— У… меня… получилось… — бормотал он, и это уже был не стеклянный голос его медальона, а вполне себе свой, живой голос, хотя пока и с хрипотцой. После стольких лет вынужденного молчания ему явно было очень тяжело разговаривать, да и свежевыращенный язык наверняка плохо его слушался. Наверное, какое-то время придётся привыкать. Но самое главное было сделано. И светившийся от счастья гном был лучшей наградой для Сарефа.
— Что ж, мальчишка, — медленно и явно со старанием, но вместе с тем — с удовольствием выговаривал гном, подойдя к нему, — ты сделал для меня то, что не сделал никто в этой треклятой Системе. И я торжественно заявляю, что ты заслужил искреннюю и преданную дружбу Бреннера Кожеголового… на 8 лет, 3 месяца, 2 недели и 6 дней, — торжественно закончил он.
— А, — Сареф улыбнулся, — почему именно на такой срок?
— Как это почему? — удивился гном, — потому что это те самые три тысячи золота, которые ты мне сэкономил на лечение моего языка. Так что вот на этот срок — я тебе самый лучший и преданный друг. Ну а дальше — извиняй, по обычному тарифу, золотой в день.
Сареф с трудом удержался от того, чтобы не рассмеяться. Конечно, Бреннер наверняка шутил, но даже если нет… Если он действительно рассчитывал провести рядом с ним восемь лет, то за это время хитрый и искусный, но, в общем-то, довольно простодушный гном так прирастёт к нему душой, что эту связь уже ничем будет не разорвать.
— Вот блин, — подал голос молчавший всё это время Магмовый Арбалетчик, — вы, конечно, придурки, но вы такие трогательные придурки, что аж глаза платочком промокнуть хочется. Жаль только, что в Системе ещё не изобрели огнеупорные платочки. Ну и что теперь, будем драться или как?
— В смысле… зачем? — искренне удивился Сареф, — мы пришли сюда для того, чтобы вылечить моему товарищу язык. Вы нам помогли, спасибо вам за это. Нет, мы, конечно, понимаем, что вы обычных ходоков не любите, но ведь мы же договорились. Так что теперь мы, наверное, пойдём и не будем вам докучать.
— Так а… это… вы, может… это… — неловко начал Арбалетчик, и судя по тому, с какой силой замерцали его артерии и вены с жидкой лавой внутри, он явно волновался, — ну, короче, может, раз вы не такие конченые оказались, то мы посидим и отметим это дело? Ты же, гном, знаешь ведь, о чём я говорю?
— Магмовая настойка? — у Бреннера глаза на лоб полезли, — да это же легендарная добыча, которая ходокам раз в год, наверное, падает! И… и ты что, так просто нас ею угостишь?
— Ну, если вы согласны распить её со мной, а не отнимать и тащить наверх, чтобы обменять на гору золотых кругляшей — то да! — сердито сказал Арбалетчик, который уже явно начинал жалеть о своём предложении.
— Да почему бы и нет? — ответил Сареф, — я думаю, что если бы ты хотел нас убить — давно бы уже убил. А так… хорошая компания тоже иногда нужна каждому. Что скажешь, Бреннер?
— Ты что, шутишь? — глаза гнома сияли воистину детским воодушевлением, — вы мне сегодня вылечили язык, так ещё и предлагаете отметить это дело легендарной выпивкой? Святая Система, да это будет лучший день в моей жизни с тех пор, как я выиграл свои Системные Состязания! Вот только… чем мы будем закусывать? Мы так-то собирали сюда довольно скромную жратву. Как то… стыдно будет закусывать этим магмовую настойку.