Шрифт:
– Ну, что тут можно еще добавить? Разве что взять, свернуть все в трубочку и выкинуть. Или сжечь. Я думаю, что сжечь будет даже лучше, чтобы никто этого бреда не видел.
– Ты охренела что ли? Я два дня возле этого холста провозился!
– Лучше бы ты эти два дня на что-то полезное потратил. У тебя обои в коридоре скоро в рулоны сами начнут сворачиваться, а ты фигней страдаешь.
– Какой фигней? Я пытался написать картину. Мне стало это интересно и я захотел помотреть, что из этого получится. Я позвал тебя, чтобы ты просто выразила свое мнение по этому поводу, а не читала лекции, что мне делать.
– Я и выразила свое мнение.
– Ты считаешь, что оно, это мнение, выражается в такой вот форме?
– У меня получилось именно в такой форме. А если ты все так болезненно воспринимаешь, значит, у тебя проблемы с самооценкой.
– И?
– Что и?
– Продолжай. При чем здесь самооценка?
– При всем.
– Знаешь, если у меня и возникают проблемы с самооценкой, то благодаря именно тебе. Ты постоянно разносишь в пух и прах все мои начинания.
– Если бы ты занялся реально полезными вещами, я была бы только рада. А ты что?
– Что?
– Ты постоянно выдумываешь какую-то бредятину, просто страдаешь фигней. Что у тебя вообще в голове происходит?
– Ну, и какая может быть у меня самооценка после всего выше услышанного?
– Нормальная! Займись чем-то дельным!
Вот так.
Это моя девушка Ирина, и она страх как не любит, когда я занимаюсь какими-то своими делами. Ну, хорошо. Типа делами. Назовем эти дела увлечениями. Она хочет, чтобы все свое свободное время я проводил рядом с ней, а если я уж и надумаю что-то творить или делать, так чтобы с этого занятия была какая-то польза или прибыль. Очень практичная девушка мне попалась. Я иногда подумываю, а не послать ли ее куда подальше. Если сейчас она устраивает такие козни, то что будет, когда мы поженимся. Уверен, что она тоже задумывается о целесообразности нашего с ней дальнейшего совместного проживания. Какой толк с этого балбеса, наверное, думает она.
– По-моему, ты перегибаешь палку, – продолжаю я наши с ней дебаты, – и пытаешься контролировать любое мое действие.
– Никто тебя не контролирует. Ты сам хотел узнать мое мнение. Пожалуйста.
– М-да? Неужели все так плачевно?
– Я тебе уже все сказала. Что ты еще хочешь от меня услышать?
Наверное, я сделал уж слишком глупое выражение лица, потому что Ирина разозлилась не на шутку.
– Короче, я ушла. Спустишься на землю – звони.
И, действительно, ушла, на удивление даже не хлопнув дверью. Я, конечно, пытался ее остановить, но она девушка принципиальная.
Ну, и скатертью дорога, подумал я. Хотя где-то в потаенных уголках души, конечно же, расстроился. Совсем чуть-чуть. Потому что как только закрыл за Ириной дверь, сразу вернулся к своему холсту и взял в руку кисть. Надо бы кое-что завершить. А я в последнее время начал себя приучивать доделывать все до конца. Идти, так уж до победы.
Спускаться на землю я не собирался. Да и какой в этом был смысл? Все равно через какое-то время меня снова потянет в облака. Я себя знаю и поделать с этим ничего не могу.
Ирине я не звонил. Она мне тоже. Я даже конкретно надрался в один из дней во время нашего с ней такого вот печального штиля в отношениях.
В тот день я похвастался своему знакомому, с которым выпивал, своей картиной. У меня была ее фотография на смартфоне. Он тогда всего лишь сказал.
– Опа! Прикольно… Скинь мне.
Я скинул ему фотку на телефон, а он потом добавил.
– Закинь ее на какой-то сайт. Ну, есть же там всякие, для художников, где они свои картины продают.
– Ага, – ответил я и налил в рюмки еще водки.
Где-то недели через полторы мне позвонили. Номер неизвестный.
– Алло, – сказал я в трубку, теряясь в догадках, кто бы это мог быть.
– Мне Ваш номер телефона дал Никита.
– Какой Никита?
Незнакомец назвал фамилию моего знакомого. Того самого, с которым я тогда выпивал.
– И? Чем обязан?
– Я хотел поговорить по поводу Вашей картины.
– Опа! Даже так, – вырвалось тогда у меня.
На картине было изображено морское дно, на котором плавали скелеты рыб. Абсолютно ничего мрачного. Все в ярких цветах. Даже головешки у скелетов улыбаются. В общем, не смотря на всю унылость сюжета, смотрелась она весело, я бы даже сказал, жизнерадостно.
Мы договорились о встрече, и на следующий день я повез свое творение на смотрины.
Это был суши-бар, а человек, который мне звонил, был владельцем этого заведения. Короче, он забрал у меня картину за сто пятьдесят долларов. Ровно за ту цену, которую я озвучил, когда встал вопрос о продаже. Мало того, он попросил, чтобы я попробовал написать что-то еще в таком же стиле. У него в нашем городе было еще три суши-бара и ему хотелось украсить интерьер чем-то необычным. И мою картину он нашел весьма интересной и подходящей для своих заведений.
Если Вам когда-либо приходилось переживать настоящее воодушевление, Вы знаете, какое это внеземное состояние. По дороге домой я парил. Все было ярким, цветным и насыщенным. Непередаваемое чувство.
После того, как я продал свою первую работу, то сразу позвонил Ирине.
– Надумался, наконец-то, – первое, что я от нее услышал.
– Что-то ты не очень рада моему звонку. Неужели не соскучилась?
– Представь себе. Я даже уже начала тебя забывать.
– С чего это?
– Потому что ты забыл обо мне.
– Нет. Я все это время о тебе думал и вспоминал. Каждый день по несколько раз.
– Чего тогда не звонил?
– Слишком долго витал в облаках. Я и сейчас еще там… Короче, давай встретимся. Я реально за тобой соскучился.
Ирина какое-то время еще повозмущалась, но все же согласилась прийти на встречу.
Я пригласил ее в тот самый суши-бар, где теперь на одной из стен висела моя картина.
Я договорился с хозяином, чтобы столик, над которым висело мое творение, к определенному времени зарезервировали за мной.