В поисках тигра

Хоук Коллин

Мистер Кадам перевел:

– Пожалуйста, прости меня, о благородный! Я, как мог, противился демону, но он истязал мою семью. Теперь моя жена и дети мертвы. Мне незачем больше жить. Если ты не захочешь вернуть мне честь, я покину свое племя и отправлюсь умирать в джунгли.

Подняв руки к голове, мужчина осторожно распустил свой пучок. Длинные волосы, развернувшись, черной волной упали ему на колени. Добавив еще два слова, мужчина взмахнул ножом, вонзил его в свою гриву и одним махом отрезал ее. Не говоря ни слова, он уткнулся лбом в землю и на вытянутых руках протянул свои откромсанные волосы Рену.

Рен

долго смотрел на распростертого перед ним мужчину, потом кивнул и протянул свои руки ладонями вверх, готовясь принять его волосы. После этого он произнес несколько слов, которые мистер Кадам любезно перевел для меня.

– Я принимаю твое подношение. Мы все пострадали от рук демона. Мы покараем его за совершенные преступления, включая твое беззаконное пленение и убийство твоих родных. Твои поступки против меня прощены. Я возвращаю тебе честь. Оставайся в своем племени и обрети мир в душе.

Мужчина отдал ему волосы и, пятясь, отошел. Следом знахарь привел двух красивых девушек байга. Они опустились на колени перед Реном и Кишаном, скромно сложив руки на коленях и глядя в землю.

У обеих были очень длинные, красивые черные волосы и нежные, точеные черты лица. Их тонкие талии были подчеркнуты узкими поясами из полированного камня. При этом у обеих были такие формы, каких у меня никогда в жизни не будет. Руки и ноги красавиц были покрыты сложной татуировкой, убегавшей под вырезы и подолы их легких платьев. Я невольно задумалась над тем, насколько большая часть их тел покрыта живописью. Теперь я понимала, почему в племени байга татуировки считались признаком красоты. Эта нательная роспись не имела ничего общего с тем, что я так часто видела в Америке. Никаких гигантских орлов или надписи «Я люблю мамочку» с сердечком на месте глагола.

Татуировки байга были изящны. Завитушки, спирали, витки, цветы, листья и бабочки сбегали по рукам и ногам красавиц, словно изящная рамка картины или орнаментальные заставки средневековых книг. Татуировки обрамляли и подчеркивали красоту женщин, превращая их в утонченные, загадочные создания. Знахарь снова заговорил, указывая сначала на одну девушку, потом на другую.

Рен с трудом поднялся, широко улыбаясь. Я с жадностью смотрела на него. Я знала, что в бункере он не узнал меня из-за моего камуфляжа, но сейчас мне больше всего на свете хотелось обвить руками его шею, обнять и увести отсюда. К сожалению, мы должны были до конца исполнять свои роли. Прихрамывая, но сохраняя достоинство, Рен обошел вокруг девушек. Потом взял одну из них за руку, поднес ее пальцы к губам и с улыбкой поцеловал. Я смущенно нахмурила брови. Девушка подняла глаза на Рена и тоже стыдливо заулыбась. Лицо Кишана перекосилось, мистер Кадам помрачнел, как туча.

– Что это значит? – шепотом спросила я. – Что происходит?

– Подождите немного, мисс Келси.

Кишан встал и что-то негромко сказал Рену. Тот сложил руки на груди и снова посмотрел на девушек. Кишан стал что-то тихо втолковывать брату. При этом он несколько раз поглядывал то на меня, то на мистера Кадама, как будто искал помощи. Рен выглядел скорее сконфуженным, чем рассерженным. Он что-то спросил у брата, но я не расслышала, что именно. В ответ Кишан резко взмахнул рукой и указал на знахаря. Рен расхохотался, взял прядь волос девушки, потер между пальцами и произнес несколько слов, заставивших красавицу звонко рассмеяться.

– Эти

девушки тоже собираются отрезать себе волосы? – спросила я.

Мистер Кадам еще больше помрачнел.

– Нет. Не думаю.

Кишан поклонился знахарю и обеим девушкам, сказал несколько слов, потом повернулся к Рену спиной и вернулся на свое место рядом со мной. Рен улыбнулся девушке, пожал плечами и сел рядом с ним.

– Мистер Кадам! Да скажите же мне, что все это значит?

Тот смущенно откашлялся.

– Ах, да… видите ли, байга хотят предложить нашим с вами сыновьям стать полноправными членами племени.

– То есть предлагают им вступить в клуб байга? Ну и замечательно, в чем проблема? Что в этом плохого?

– Мисс Келси, нашим с вами богоравным сыновьям предлагают вступить в племя, взяв в жены этих прекрасных девушек. Эти две сестры предложили себя нашим мальчикам.

– Ой, – только и смогла сказать я, в смятении морща брови. – Но тогда… о чем спорили Рен и Кишан?

– Полагаю, о том… принимать это предложение или нет.

– Ого! А зачем Рен трогал волосы этой девушки?

– Я… простите, этого я не могу вам сказать, – пробормотал мистер Кадам и отвернулся от меня, явно не желая продолжать этот разговор.

Еще раз обдумав все увиденное, я толкнула локтем Кишана.

– Кишан, если ты хочешь взять в жены девушку-байга, то не раздумывай, – горячо зашептала я ему на ухо. – То есть, если, конечно, тебе это по душе. Они обе просто прелесть.

Он раздраженно рявкнул:

– Я не хочу брать в жены байга, Келси. А теперь помолчи, я тебе потом все объясню.

На этот раз я смутилась и даже слегка взревновала, но постаралась побыстрее избавиться от этих чувств, напомнив себе о том, что представители разных культур могут ошибочно трактовать поведенческие стереотипы друг друга. Поэтому я решила выбросить из головы этот эпизод и наслаждаться праздником. К тому времени, когда он закончился, я уже дремала, уронив голову на плечо мистеру Кадаму.

Кишан потряс меня.

– Келс? Просыпайся. Пора идти.

Он поставил меня на ноги, забросил мой рюкзак себе за спину, потом дал Рену какие-то указания. Мне показалось, что поручение Кишана пришлось Рену очень по душе. Мистер Кадам попрощался с байга, которые остались ночевать в джунглях, а мы продолжили путешествие к своему сборному пункту. Мистер Кадам включил какой-то ультрасовременный военный прибор, похожий на наручные часы с видеоэкраном размером с карточную колоду, на который по мере нашего продвижения загружалась спутниковая карта с точным указанием количества миль или километров, оставшихся до места назначения.

Стоило нам снова войти в джунгли, как Рен превратился в тигра. Кишан сказал мне, что в этом виде он будет быстрее поправляться. Я попробовала было идти самостоятельно, но моя лодыжка распухла до размеров хорошего грейпфрута. Перед праздничным ужином мистер Кадам перевязал ее эластичным бинтом и дал мне таблетку ибупрофена, чтобы снять боль и опухоль, но моей бедной ноге не помешал бы лед. Лодыжку все еще дергало. Поскольку я продолжала настаивать, Кишан позволил мне пройти несколько шагов, опираясь на его руку. Когда Рен поравнялся со мной, я машинально протянула руку, чтобы погладить его по голове. Белый тигр негромко зарычал на меня, оскалив зубы, и Кишан поспешно встал между нами.