В полете за счастьем

Май Вита

– А что случилось? – как-то подозрительно поинтересовался Дей.

Тори тяжело вздохнула, начинается самое трудное, но ведь она сама решила всё рассказать.

– На Гелле есть социальная служба, которая распределяет сирот по семьям, в которых изъявили желание помочь таким детям. Дед знал это, а потому договорился с семьёй, которая дружила с моими родителями, чтобы они взяли меня на воспитание. Я их тоже знала, они часто приходили к нам в гости, а потому думала, что будет всё хорошо… Сначала так и было. Мне выделили свою комнату и даже учитывали мое мнение при её ремонте. Накупили много книг и одежды…

– А потом? – поторопил её Деймир.

Тори замялась, как бы рассказать это всё так, чтобы Дей не начал её жалеть, а то он уже и так как-то остро реагирует на её рассказ. А ведь

она ещё не дошла до самого плохого. И какой бог надоумил её откровенничать? Угораздило же её вспомнить самое неприятное событие в жизни! Вечно она так – сначала поддастся порыву, а потом страдает. Но отступать было поздно, тяжело вздохнув, Тори продолжила:

– Потом стало так странно. Я долго не могла понять, что не так, пока в школе не понравилась одному парню. Он пытался привлечь моё внимание и часто смотрел на меня. Я чувствовала его взгляд даже спиной и тогда поняла, что точно такое же чувство появляется у меня в доме Лернов. Как будто на меня кто-то смотрит, следит. Это продолжалось довольно долго, но я всегда отбрасывала свои подозрения: и Олан, и Дирая вели себя просто замечательно. А потом я проснулась и поняла, что в моей комнате кто-то есть. И этот кто-то смотрит на меня, – Тори сжала ладони в кулаки. Оказывается это трудно, вспоминать. Она старалась говорить как обычно и ничего не драматизировать, но невольно волоски на теле встали дыбом и к ней вернулись детские ощущения страха и ужаса. Почувствовав тот липкий взгляд, она тогда замерла и не смела ни пошевелиться, ни вздохнуть. Ей казалось, что стоит ей сделать лишнее движение, и этот невидимый, а потому жутко страшный кто-то, набросится на неё. Сердце колотилось с бешеной скоростью, а спина покрылась холодным потом. Тори закрыла глаза, отгоняя призраков прошлого, и продолжила. – Я сильно испугалась, а потом этот кто-то ушел. Так было несколько раз, и я начала бояться темноты. Бояться спать. Что только не приходило в мою голову. Там, в темноте, я представляла то бесплотных приведений, то злобных вампиров, то лохматых оборотней, но всё оказалось гораздо банальнее.

Тори замолчала, на неё опять накатила неприятная волна страха, заставляя цепенеть, и девушка разозлилась. Столько лет прошло, а она, оказывается, до сих пор об этом переживает. Нет, от этого надо избавляться! Она всё расскажет, как бы неприятно это не было, а потом с чистым сердцем выкинет всю эту гадость из головы.

– В общем дошло до того, что я стала спать с фонариком, и когда опять проснулась от того пугающего взгляда, машинально его включила. Свет тут же выхватил из темноты дядю Олана, и я от неожиданности заорала. Тут же прибежала растрёпанная Дирая. Она глянула на меня, потом на мужа, а затем включила свет и вытолкала его из моей комнаты. Он тогда казался мне каким-то странным и заторможенным, но, даже выходя из спальни, он не отводил от меня своего немигающего взгляда. Дирая вернулась, успокоила меня, а утром я уже собирала свои вещи. Она сказала, что Олан заболел и я больше не могу с ними жить. Социальная служба в тот же день нашла мне новую семью, и вечером я уже спала в новом месте. У Парков кроме меня было двое своих детей, и вскоре я поняла, что нужна им больше как нянька, чем как ещё один ребёнок.

Тори опять сделала паузу, вспоминая Ялу и Фила. Она тогда быстро подружилась с малышами и с удовольствием проводила с ними своё время. И пусть их родители так и не полюбили её как родную, в их семье она обрела сестрёнку и братишку, которых у неё никогда не было. Сейчас они уже выросли и учились в одном из колледжей Деноса, но ни один из них не забывал её. На каникулах они приходили к Тори в гости, а она отправляла им на Денос многочисленные видеописьма и была в курсе всех их дел.

– Тебе там тоже было плохо? – тихо спросил Дей.

– Нет, что ты, - опомнилась Тори и продолжила, - У Парков за мной никто не подглядывал, а маленькие Яла и Фил мне сразу же понравились. Я стала для них любимой старшей сестрой, а они стали членами моей маленькой семьи. Но вот как только я пошла опять в школу, чувство, что за мной следят, снова появилось. Я стала думать, что становлюсь параноиком, что мне всё это кажется, но как-то на школьной стоянке в открытом окне аэрофлая увидела Олана. Мне опять стало страшно.

Я не могла понять, что ему от меня надо, – Тори иронично усмехнулась. – Вернее сказать, что я сразу поняла, что ему надо, как-никак я была уже взрослой девочкой, но изо всех сил старалась гнать эти мысли от себя. Убеждала себя, что мне всё кажется, что он прилетел сюда случайно, что он ждёт кого-то другого… В общем, убеждения не помогли. Он прилетал каждый день, ждал, когда я войду в школьный аэрофлай, и летел следом. Когда он понял, что я его вижу, то перестал таиться. Я боялась выходить из школы и караулила школьный аэрофлай в главном корпусе, чтобы, когда он прилетит, пулей вылететь из холла, и, не задерживаясь на стоянке, нырнуть в салон и сесть на своё место. Но как бы быстро я ни бежала, краем глаза я всегда видела его. Теперь он не прятался внутри, а напряжённо стоял, скрестив руки возле своего аэрофлая, и не мигая смотрел на меня. Мне казалось, что стоит мне помедлить, и он сорвётся со своего места, но он начинал двигаться, только когда я скрывалась в школьной машине. Он садился в аэрофлай и следовал за мной, ждал, когда я выйду возле дома Парков, а затем улетал…

Он улетал, а Тори не могла заставить себя выйти из дома. Она не ходила в гости, не гуляла на улице, она пряталась в комнате малышей и пыталась забыть об этом психе за весёлыми детскими играми. Она стала лучшей ученицей, потому что забить голову учёбой лучше, чем думать, что там, на улице, её ждёт Олан.

– Ты рассказала об этом своей новой семье? – Тори вдруг осознала, что Дей уже второй раз задаёт этот вопрос.

– Нет, не рассказала. В чём я могла его обвинить? Что он смотрит на меня издалека? Так это никому не запрещено. А то, что это мне не нравится, так это мои проблемы.

– Ты была ду… - возмущённо начал Дей и тут же замолчал, решив не продолжать.

– Дурой? – закончила за него Тори и горько улыбнулась.
– Я знаю. Но тогда мне казалось, что никто мне не поможет.

– Ты была не права.

– Может быть. Но в то время дедушка был на преобразовании, с Парками у нас не сложилось доверительных отношений, а подружкам в школе казалось это романтичным. Они считали меня глупой - такой мужчина оказывает мне внимание, а я, как идиотка, от него бегаю. Девчонки не собирались сочувствовать, а всё их советы сводились к одному – выйти из школы и уехать вместе с ним.

– Надеюсь, ты их не послушала.

– Ну… - Тори замялась и покраснела.

– Нарх! Зирт хеше далек! – выругался Деймир. – Ты что, пошла к этому уроду? Проклятье! Тори, ты …

– Я не дура! – обиделась Тори, не замечая, что только недавно назвала так сама себя. – Я просто не могла этого больше выносить. Я устала бояться и решила с ним поговорить. Я уговорила двух подружек пойти со мной и в один из дней вышла из школы и отправилась с ними на стоянку. На всякий случай я засунула руку в сумку, где у меня валялся шокер, так что я была очень осторожна, - успокоила Дея Тори и улыбнулась.

Как же приятно, когда кто-то о тебе переживает и волнуется. Девушку затопила нежность к Дею. Она положила голову ему на грудь, и все её страхи и неприятные воспоминания потеряли свою остроту, растворились в крепком мужском объятии. Тори подняла голову и чмокнула Дея в подбородок, а потом уже совершенно спокойно и даже легкомысленно продолжила:

– Ты представляешь, я его испугала! Он совершенно не ожидал, что я решусь к нему подойти, и когда я с подругами решительно приблизилась, Олан нырнул в свой аэрофлай, и я в тот день наконец вздохнула спокойно… Он всё ещё прилетал, но уже не выходил из машины, а через месяц пропал. В общем, я стала думать, что всё закончилось и я легко отделалась,… пока не оказалась полностью парализованная в багажном отделении его аэрофлая.

Дей крепко сжал Тори своими руками, и девушка почувствовала, что он сейчас взорвётся, а потому накрыла его рот своёй рукой и быстро продолжила:

– Подумаешь, бдительность потеряла. Знаешь, как тяжело всё время настороженной ходить и чуть что оглядываться? В тот вечер я отправилась в кафе, у одноклассницы был день рождения, а когда пошла в туалет, опять же не одна, а с подружками, то и подумать не могла, что что-то плохое может случиться.

Тори убрала руку и, не глядя на Дея, продолжила: