В последний раз спрашиваю по- хорошему: Ты на мне женишься? (дилогия)
Шрифт:
— Получилось! — почему-то шепотом сказал Эг, а потом заорал во весь голос: — Получилось! Я ошибся. Эта бирюзовая пленка является броней защищающей то, что находится под ней. Надо было воздействовать не на броню, а на тело, которое она прикрывает.
— Ура! — в восторге закричала и Лорри. В порыве чувств она бросилась Эгу на шею, наградив его за победу, горячим поцелуем. Потом все еще в эйфории от небольшой, но очень значимой победы, она оглянулась, ища глазами Шертеса. Но, ни его, ни Мариссы на поляне не было. — Шертес, как-то растерянно позвала она, и еще более растеряно посмотрела на Эга: — Куда они делись?
— Куда? —
— Да я же просто так, я же поцеловала не по тому, что ты мне нравишься, а просто от радости…
— Я это так и понял, — постарался успокоить ее Эг, а потом, не зная, что еще добавить, брякнул: — Зато теперь ты знаешь, что, Шертес страшно ревнует тебя. Гордись!
— Гордится?! С чего это я должна гордиться?!
— Ну, насколько я понимаю, ревность мужчины приятна любой девушке. Все девушки хотят, чтобы их ревновали.
— А я не хочу! — с яростью закричала Лорри. — Я не хочу, чтобы Шертес меня ревновал, не хочу! Я не хочу, чтобы наши отношения строились на подозрениях. Я не хочу, чтобы всплеск его чувств происходил только в моменты, когда он ревнует. Я не хочу этого, не хочу таких чувств. Слышишь? Не хочу!
— Слышу, — спокойно ответил Эг. — Ты этого не хочешь. Ты не хочешь, чтобы он ревновал, вернее, не хочешь, чтобы его любовь провоцировалась вспышками ревности. Так? — Лорри кивнула. — А какие же чувства ты хочешь? О каких чувствах мечтаешь? — с интересом спросил он.
— Я хочу быть для него самым родным, самым близким и важным существом в этом мире. Хочу, чтобы в минуту хоть победы и триумфа, хоть в минуту поражения и отчаяния, в кругу тысяч знакомых и друзей, он искал в первую очередь глазами меня, чтобы поделиться всем, чтобы ни произошло. Хочу, чтоб он хотел разделить со мной и боль, и обиду, и счастье, и радость. И только тогда радость становилась бы радостью, а боль не была бы такой болючей, когда она поделена со мной!
— Ну-у-у, — уважительно протянул Эг, — этого все хотят.
— А вот, и не все! Кому-то нравиться жить в клубке эмоций, каждую секунду заставляя партнера мучиться и переживать, любым способом вызывая всплеск чувств. Мне этого не надо. Чувства, вызванные таким способом, кажутся мне искусственными и ненастоящими. Это, как допинг. Взрыв эмоций, а потом один пепел… — Лорри хотела продолжить, но ее остановило странно изменившееся лицо Эга. Резко обернувшись, она увидела Шертеса, внимательно прислушивающегося к их разговору. От неожиданности она ахнула, потом страшно покраснела, поскольку меньше всего ей хотелось, чтобы Шертес услышал ее слова, но она сразу же успокоилась: они с Эгом разговаривали по-русски, а, значит, вампир все равно бы ничего не понял. И все же… — Эг, — с беспокойством сказала Лорри. — Узнай у Деттера, в этом мире существуют амулеты, с помощью которых Шертес смог бы нас понять? — Успокойся, — Эг даже не счел нужным обращаться к Деттеру. — Скорее всего подобные амулеты существуют, но они работают также, как и электронные переводчики, то есть для начала необходимо ввести перевод каждого слова…
Тогда почему Шертес так странно на меня смотрит, словно он понял или догадался, о чем я только что говорила, — перебила Лорри его рассуждения.
— Деттер говорит, что возможно у него есть амулет, позволяющий прочувствовать чужие эмоции. Это, конечно, не то же самое, что переводчик, но некоторые мысли, он уловить вполне способен.
— А как от него защититься?
— Деттер говорит, что надо контролировать свои эмоции, но если забыть об этом хоть на минуту, то тот, у кого амулет, может легко тебя прочувствовать.
— Вот же гадство! — выругалась Лорри. — А как узнать, есть у Шертеса такой амулет или нет?
— Никак — коротко ответил Эг. Лорри зло посмотрела на вампира, внимательно оглядывая его в поисках новых украшений, которые могли бы быть тем самым амулетом. Ничего нового она не обнаружила, но то что Шертес не поинтересовался с какой такой стати она так внимательно его разглядывает — уже было подозрительно.
— Слушай, Эг, — неожиданно обратилась она к мужчине. — А что ты можешь сказать, с точки зрения науки, на потерю памяти Шертесом? Может, есть какой-нибудь способ попробовать ее вернуть?
— А как это вообще случилось?
— Ну, — Лорри наморщила лоб, пытаясь сообразить, как рассказать всю историю покороче и попонятнее:- Шертесу вводили яд, не знаю для какой цели, потом Марисса нашла мага, и тот создал похожее зелье и им напоили Шертеса. Он помнит все до момента первого введения яда, и не помнит ничего, что было потом. А в эти самые "потом", как раз и входит вся история нашего знакомства и нашей свадьбы, — с тоской закончила она.
— Может Шертес специально не хочет вспоминать момент свадьбы? — вполне искренне предположил Эг. — Ну, так бывает у мужчин избегающих женитьбы и той ответственности, что на них ложиться в связи с этим событием.
— Ты что дурак? — возмутилась Лорри. — Мы с Шертесом были счастливы!
— Я говорю о подсознании, — вкрадчиво объяснил Эг. — Это, знаешь такая сложная штука. Вроде бы все хорошо…
— Если ты сейчас не заткнешься… — ласково пообещала Лорри.
— Хорошо, хорошо, — замахал руками Эг. — Предположим, что Шертес и вправду хочет вернуть память, — Лорри хотела возмутиться на слово "предположим", но не стала этого делать, поскольку ей важнее было услышать ответ. — Представим память Шертеса в виде прямой, — Эг прочертил на листе бумаги длинную линию. — На каком-то участке на него воздействовали ядом, — и он поставил жирную точку, символизирующую тот день, когда лори перебросило в этот мир. — Потом прошло какое-то время и новое воздействие этого яда, снова перебросило его назад, — и Эг стрелкой обозначил возврат к тому страшному дню. — Хм — хмыкнул Эг и задумался на некоторое время. — Судя по всему, вот эта часть воспоминаний находится в некоем коконе. Мне, кажется, нужна встряска, чтобы кокон лопнул и воспоминания вернулись.
— Снова попробовать тот яд? — встрепенулась Лорри.
— Нет, только не яд! Нужно что-то другое.
— А что если его шандарахнуть током? Причем не двести двадцать вольт, а, например, триста восемьдесят? — тут же предложила она.
— Триста восемьдесят? Ты что? Его мозги спекутся!
— А вдруг не спекутся?
— О чем вы говорите? — перебил их Шертес. Лорри и Эг одновременно посмотрели на вампира, и, тому не понравился ни взгляд Эга, светившийся интересом ученого, задумавшего интересный эксперимент, ни взгляд Лорри, в котором горела решительность.