В постели с дьяволом
Шрифт:
Я выглядела экзотично и незнакомо. Совершенно другой человек. Я была в замешательстве от перемен. С одной стороны, я выглядела шикарно, богато и изысканно. С другой стороны, я тосковала по своему прежнему образу. Ощущение было таким, будто у меня отрубили руку или ногу. Казалось, что важная часть меня исчезла, и я бы и рада ее вернуть, но не могу отыскать.
Я застегнула ремешки туфель, специально подобранных под платье.
Джордану захотелось какого-то конкретного сорта вина, и он отправился за ним. В кои-то веки я осталась одна в этих роскошных апартаментах.
С тех пор как я сбежала с Джорданом, ни разу еще не говорила с людьми, которыми прежде была заполнена моя жизнь. Как и сейчас, я всегда была чем-то занята, но это были другого рода хлопоты. Вечеринки и футбол по воскресеньям, когда к нам с пивом и пиццей заходили приятели Стива, танцы ночь напролет в любимых клубах, семейные ужины в доме его родителей…
Кто-нибудь задумался, где я и чем занимаюсь? Кто-нибудь соскучился по мне?
Не знаю, почему я все это время с ними не связывалась, даже с Мэри, с которой мы одно время были очень близки. В своем стремлении остаться с Джорданом я поспешила оборвать все прежние связи. К тому же что-то подсказывало, что Джордану вряд ли понравится, что я поддерживаю отношения со своими знакомыми.
Глупо избегать их только из страха вызвать его недовольство. Я не могла понять, как дошла до жизни такой. Мои отношения с друзьями совершенно не должны его касаться. Зачем позволять ему мной командовать? До встречи с ним я бы такого не потерпела. Почему же терплю сейчас?
Я схватила трубку и крайне удивилась, обнаружив, что у меня трясутся руки, словно я делаю что-то предосудительное. Я набрала номер Мэри и ждала, ждала, ждала, ждала. Когда включился автоответчик, я не могла понять, что чувствую — огорчение или облегчение. Что бы я ей сказала? Какие слова будут уместны спустя месяцы?
Я повесила трубку. Нахлынула беспробудная тоска. По прежней жизни, по прежним знакомым, по себе прежней. Я снова подняла трубку и набрала номер, на этот раз Стива, стараясь не думать, зачем я это делаю.
Он ответил после третьего гудка.
— Алло.
Этот до боли знакомый голос разбудил теплые воспоминания. Слова застряли в горле, и я застыла как статуя. Что именно я собиралась ему сказать? Понятия не имею.
— Алло, — повторил он.
На заднем плане послышался голос Мэри:
— Кто это?
Мэри он всегда очень нравился. Может, они сошлись? Мне и в голову не приходило, что жизнь у него могла вполне наладиться и без меня. Хотя если уж быть до конца откровенной, то с тех пор, как ушла, я почти о нем не вспоминала.
И тут он удивленно произнес:
— Мэг, это ты?
Тут вернулся Джордан с вином, и я очень аккуратно положила трубку. Я так нервничала, словно совершила тяжкий грех, что само по себе было нелепо. Я несколько раз глубоко вздохнула, чтобы унять сердцебиение и привести в порядок растрепанные чувства. Я схватила из коробки салфетку и промокнула лицо и глаза, боясь, что он
А что я ему скажу? Что, пока его не было, я звонила Стиву поинтересоваться, как у него дела?
Этот вариант я отмела сразу.
— Мэг, ты где?
Голос его звучал встревоженно, словно я могла куда-то удрать, пока он спускался в фойе.
— Я заканчиваю одеваться, — ответила я.
— Дай-ка я посмотрю.
Вихляющей походкой я вошла в гостиную, стараясь держаться грациозно на этих ужасных каблуках. До Джордана я почти не носила туфли, привыкать было сложно. Казалось бы, зачем мучиться, но его одобрительно-оценивающий взгляд несколько облегчал страдания.
— Очень мило.
Он сделал круговое движение рукой, которое означало, что я должна покрутиться, что я и сделала. Подол платья легкомысленно и кокетливо закружился, что было совершенно не в моем стиле, но все равно выглядело впечатляюще.
— Неплохо, правда? — пробормотала я слегка смущенно.
— Очень даже неплохо.
Сам он был одет в темно-синий костюм. Единственный случай, когда я видела его в одежде делового стиля. Он будто сошел со страниц журнала GQ или Forbes и являл собой образ успешного предпринимателя или миллионера, которым, по сути, и являлся.
Я подошла к нему ближе и небрежным движением потеребила лацканы пиджака.
— Ты тоже выглядишь очень сексуально.
— Неужели?
— О да!
Мы собирались пойти на наше первое настоящее свидание: ужин в ресторане и все такое. Когда он предложил куда-нибудь сходить, я сначала не поверила, что ему может захотеться чего-то еще, кроме секса. Я не чаяла, что это когда-нибудь случится, и сейчас ожидала какого-нибудь чрезвычайного происшествия, которое все испортит. Я чувствовала себя заключенным, который наконец-то сбежал из тюрьмы, рабом, который вырвался на свободу.
— У меня для тебя есть подарок, — сказал он.
— Какой?
Он достал из кармана жемчужное ожерелье и серьги к нему. Изящная камея из слоновой кости по центру ожерелья подчеркивала вырез платья и привлекала внимание к ложбинке между грудями или отсутствию таковой.
Я улыбнулась.
— Очень мило.
— Повернись.
Он застегнул ожерелье, помог вдеть сережки, потом отошел на шаг в сторону, любуясь результатом.
— Превосходно, — заявил он.
— Думаешь?
— Уверен. Пойдем.
— Не хочешь перед выходом выпить немного вина?
— Уже поздно, наш столик могут занять. Выпьем, когда вернемся.
Мы вошли в лифт, и он в мгновение ока доставил нас на улицу. Спустя несколько минут водитель остановил машину у ресторана на берегу Уилламетта. Название ресторана было мне не знакомо, но, судя по декору, место это было дико дорогое и страшно эксклюзивное. Служащие вились вокруг Джордана, словно он был у них постоянным клиентом, и их подобострастие выбивало меня из колеи. Оно подчеркивало, насколько мало, в сущности, я о нем знаю.