В постели с незнакомцем
Шрифт:
Перед глазами почему-то сразу же появился образ этого Назара. Его холодный стальной взгляд, пронизывающий до самой глубины души. Именно он никак не давал Вере покоя. Всю ночь она ворочалась, пытаясь избавиться от неприятного ощущения. Но что её беспокоило больше всего - это вновь вернувшиеся сны, кошмары, которые мучали её годами, перемежаясь один с другим. После работы с психотерапевтом они на некоторое время остались в прошлом, но вдруг вернулись сегодня ночью, и именно после встречи с Тумановым.
Совпадение, безусловно. Но оно тревожило. Душу царапало непонятное
– Ладно, побегу, а то на электричку опоздаю, - Вера поднялась и затолкала в рот последний кусок бутерброда, торопливо запив завтрак чаем. Мама собрала опустевшие чашки и с лёгким звоном опустила посуду в раковину.
– Может, сядешь снова за руль? Быстрее насколько будет и проще тебе. Всё по вагонам не отираться.
– Нет, за руль точно нет! – твёрдо отчеканила Вера, просовывая руку в рукав пальто. – Мы же уже сто раз говорили об этом.
– Тогда продала бы уже машину, что ли… Три года стоит в гараже, ржавеет, - вышла в коридор Зоя Пална, вытирая руки о вафельное полотенце.
– Может, и продам… подумаю, - буркнула Вера, не желая развивать эту неприятную для неё тему.
Её маленькая Киа, купленная когда-то в кредит, действительно вот уже почти три года бесхозно пылилась в арендованном гараже.
Когда-то она любила скорость, драйв, любила ездить по ночной Москве. Ей нравилось ощущение свежего ветра, гуляющего в волосах, нравился приток адреналина... Сегодня всё это осталось в далёком прошлом.
– Ну всё, побежала, - Вера клюнула родительницу с морщинистую щёку и, не вызывая лифт, пошла пешком на первый этаж.
Лязгнула подъездная дверь, стук каблуков стих. Только тогда Зоя Пална вошла в дом и взялась за флакон валерьянки.
Она тоже не спала всю ночь. Сердце сжималось от непонятной тревоги. Как будто должно произойти что-то нехорошее. Не нравилась ей эта новая работа дочери. Не нравилась и всё.
Глава 5
– … звоните мне, если что. В любое время, - отдала последнее указание Анжела и выскользнула из комнаты.
Ночная сиделка Анжела была точно такой же, как и Ира: сбитой кругленькой пышкой с крепкими руками. Она запросто вертела Ларису туда-сюда, как будто та абсолютно ничего не весила. Анжела с неприкрытым сомнением в глазах осмотрела новенькую – доходяга, такая ложку едва удержит, а тут лежачий больной. Но распоряжение хозяина – закон.
Едва оставшись с Ларисой наедине, Вера ощутила себя крайне неуютно: женщина полулежала на приподнятой под углом кровати и так же безучастно смотрела перед собой. Руки недвижимо покоились на белоснежном одеяле, сливавшемся с оттенком бледной кожи, и лишь накрашенные ногти словно спелые вишни отчётливо выделялись на общем фоне холодной чистоты.
Вера видела массу больных, больных безнадёжно: после страшных аварий с оторванными конечностями, после инфарктов, смертельных отравлений. В реанимацию другие не попадают. Люди так же лежат там под белыми простынями, абсолютно обнаженные, беззащитные, овитые паутиной трубок, торчащих из всех возможных мест. Кому-то везло, и они с вялыми улыбками на ожившем лице переезжали в отделение терапии, а кому-то везло не очень, и они тоже переезжали, только в морг.
Смерть давно стала чем-то обыденным для Веры, с такой работой волей-неволей научишься смотреть на жизнь проще. Но даже там, в реанимационном блоке, среди полутрупов, она чувствовала себя комфортнее, чем здесь. Женщина перед ней была фактически жива и даже глаза её были открыты, но невозможность понять, что же творится в её голове, и творится ли там вообще что-то, не давало Вере покоя. Маникюр, драгоценности, нарядная одежда - всё это выглядело так нелепо и неестественно…
Это был не страх, нет - неприятие ситуации и безумный дискомфорт, связанный с мрачным домом и его странными обитателями. Но что есть душевный дискомфорт, когда эту самую душу греет перспектива снять тяжкий груз с сердца и выполнить обещанный зарок, ну и погашение кабалы в виде ипотеки тоже поднимало боевой дух.
– Ну, привет, Лариса, я Вера. Надеюсь, мы подружимся, - вслух произнесла Донская и ощутила себя круглой идиоткой.
Ты бы ещё в реверансе перед ней присела. Ей всё равно!
Вера подошла ближе и рассмотрела внимательнее пациентку, зачем-то наклонилась, пощёлкала пальцами у лица.
– Да она не понимает ничего, ей пофигу, - громко произнесла откуда ни возьмись появившаяся Анечка. Вера вздрогнула, отпрянув от Ларисы.
Конопатая весело рассмеялась и, положив стопку чистых полотенец на комод, вальяжно развалилась на маленьком диванчике у окна.
– Хотя мамка говорит, что она всё понимает и только прикидывается дурочкой.
– Это невозможно, Аня, её мозг мёртв, он способен лишь на безусловные рефлексы, и только, - мягко возразила Вера, складывая полотенца в ящик комода.
– А мама говорит, что видела, как Лариса Петровна осознанно водила глазами, провожая взглядом своего молодого муженька, - хихикнула Аня, и Вера испытала непонятное чувство при упоминании Туманова. Сегодня она с ним не столкнулась, хотя, положа руку на сердце, войдя утром в полутёмную гостиную, в первую очередь взглянула на кресло у камина, с долей разочарования отметив, что оно пустовало.
– И всё-таки я больше склонна верить слову медицины, - Вера задвинула ящик и обернулась на девчонку.
– Аня, а… ты знаешь, что с ней произошло? Из-за чего Лариса впала в кому?
– Конечно знаю! – уверенно отчеканила горничная и чуть понизила тон: - Вернее, разные слухи ходят: вроде как говорят, что она неудачно упала на горнолыжном курорте и ударилась головой, но всем понятно, что это всё он. Назар.
– Аня загадочно кивнула на дверь.
– Что ты имеешь в виду?
– Кокнуть он её хотел, вот что! Он же и женился на ней, дураку понятно, что только из-за денег, - прошептала Аня и с важным видом откинулась на спинку дивана.
Какие пикантные подробности. Вере стало невыносимо интересно послушать ещё что-нибудь о хозяине дома, но было как-то неудобно сплетничать в первый же рабочий день.