В постели сводного брата
Шрифт:
Закатив глаза, пацан всё-таки отпускает сводную и удостаивает меня красноречивым ответом:
– С чего бы мне отходить от своей девушки? Убирайся, тебе здесь не рады.
– Разве кто-то спрашивал
– Марк, прекрати сейчас же! Оставь меня в покое! – настойчиво просит Романова, но по голосу сразу ясно: сильно нервничает.
– А то что, Воробушек? Разве старший брат не должен защищать свою младшую сестру от всяких отбросов? – картинно выделяю последнее слово.
Подступаю ещё на шаг и притягиваю Арину к себе, крепко обнимая.
– Что ты творишь? Отпусти меня сейчас же! Слышишь? – срывается на крик она.
– Я могу делать с тобой всё, что захочу. И ты это отлично знаешь, – улыбаюсь я, вглядываясь в растерянные голубые глаза. – Или хочешь, чтобы папочка узнал, чем его любимая дочка занимается, когда сбегает из дома, м?
Провожу ладонью по шее девушки, поднимаясь к скулам и щеке, очерчивая каждую линию.
Прилетает молниеносно в
– Знаешь, кто мой отец?! Да мы засудим тебя! Поедешь на нары! – белугой ревёт парнишка.
Осторожно касается разбитой губы. Кровь течёт сильно, пачкая пальцы. А на морде сплошной ужас от переживаний за свою внешность.
– Нет перспективы страшнее, чем получить по роже, а, красавчик?
Хватаю его за грудки, вжимаю в ствол дерева и со спокойной улыбкой, тихо, так чтобы только он услышал, чеканю каждое слово:
– Ещё хоть раз сунешься своими ручонками ко мне или к ней, то я превращу твоё существование в ад. Знаю про грязные делишки твоего папаши. Не смей трогать то, что тебе не принадлежит. Уяснил? Второго шанса не будет. И я не шучу.
Отпускаю пацана, хватаю Арину за руку и тащу прочь, в сторону дома. Она, кажется, совсем головой поехала от увиденного. Даже не сопротивляется и смиренно тащится следом. Только возле основной дороги, за пару шагов до дома приходит в себя.
– М-марк… – девчонке с трудом даются слова, а голос дрожит. – Т-ты его ударил… губу разбил… Нельзя Толю там бросать…
Конец ознакомительного фрагмента.