В прицел судьбу не разглядишь
Шрифт:
– Вот дает! – Лицо Фирсова вытянулось от удивления. – Что ты несешь? Нигде ты не расписывался!
– Вы шутите? – не веря в происходящее, переспросил Павел.
– Какие могут быть шутки с контуженым человеком? – нахмурился Фирсов. – У меня что, сердца нет? Я с невропатологом и психиатром говорил. У тебя в голове одни дыры. Вчера ты приходил. Деньги получил, все до копеечки. Вот и бланк соответствующий имеется. Отдельно из-за тебя заводили. – Он вынул тот же лист, что только что убрал, и протянул Павлу: – Смотри, тридцатое мая. А сегодня тридцать первое. Его, кстати, надо срочно в финчасть сдать.
– Я вчера действительно был, – догадавшись, что майор попросту забыл, о чем речь, и сейчас что-то путает, воскликнул Павел. – Мы договорились, что за двадцать пять процентов
– Ты что, очумел?! – Фирсов не мигая уставился Павлу в глаза. – Ты меня за кого держишь? Чтобы я на кровью заработанных деньгах свое счастье строил? Тебя кто, РУБОП отправил? Да я сейчас тебя в психушку упеку! – Он бросился к телефону, взял трубку и выжидающе уставился на Пашку: – Ты еще здесь?
– Отдай, падла, мои семьдесят пять процентов! – стиснув зубы, выдавил из себя прапорщик запаса.
Майор сел и задумчиво уставился на Павла:
– Не понимаешь по-хорошему?
– Я вчера с родителями приходил, – соврал Павел. – Они меня на улице ждали. Могут подтвердить, что ничего я у тебя не брал.
– Ладно. – Майор натянуто улыбнулся, положил трубку обратно и встал из-за стола. – Я же пошутил. Ты разве не понял? Наукой тебе будет на будущее. Жалко мне вас, вот таких, которые с войны приходят, а на «гражданке» ломаются. Это тебе хороший урок. Много еще подобных преподнесет эта вонючая жизнь. – С этими словами он открыл сейф и вынул пакет.
– Спасибо, – промямлил Пашка, твердо уверенный в том, что майор врет, и убрал пакет в карман. Видно – поговорил он с врачами, это правда. Те и сказали, что никудышный Пашка теперь человек. С головой плохо. Он и решил счастья попытать. Не тридцать тысяч получить, а все сразу.
– Опять?! – нарочито громко воскликнул Фирсов. – Пересчитай!
Уставший от событий Пашка снова вынул конверт, приоткрыл. Увидел несколько перетянутых банковской лентой пачек и одну разорванную, вздохнул, сунул обратно.
– До свидания.
Глава 2
Вечерело, когда Анди Салгариев миновал подряд два моста, расположенных в нескольких километрах друг от друга, через речку Теберда, пересек по главной улице небольшое село и подъехал к милицейскому посту, на въезде в Сары-Тюз.
Увидев приближающийся «УАЗ», от группы что-то обсуждающих милиционеров отделился один, ткнул в него жезлом и показал на обочину. Анди включил правый поворот и остановился. Трое сотрудников, не обращая внимания на действия своего коллеги, направились к небольшому двухэтажному строению. Они громко спорили и размахивали руками. Их товарищ в это время остался один на один с абсолютно незнакомым человеком.
«Шакалы! Совсем ничего не боятся. Если бы я был здесь старшим, разве так они бы себя вели? – глядя на молодого сержанта, думал он. – Сами создают условия, чтобы на них нападали. Потом плачут».
Было душно. Анди взял документы и вышел из машины.
– Куда направляемся? – спросил милиционер, разглядывая пластиковую карточку прав.
– В Хурзук, – ответил Анди, – к сестре.
– Машину только вчера купил? – удивился сержант, когда очередь дошла до документов.
– Ну и что здесь такого? – вопросом на вопрос ответил он.
– А почему нервничаешь? – сощурился блюститель порядка и сверху вниз посмотрел на чеченца.
– Устал.
– Недавно едешь, – хмыкнул сержант.
– Тяжело с одним глазом. – Анди тронул нижнее веко пустой глазницы.
Милиционер уже потерял интерес к калеке. Начальственный вид сменился равнодушным. Он зажмурил один глаз и посмотрел поверх головы Анди:
– Правда неудобно.
– Ничего, – беря документы из рук сотрудника, улыбнулся Анди. – Я уже привык мало-мало. Вначале трудно было. Натыкался на предметы. Даже не сразу научился быстро проходить в двери.
– А если не секрет, что случилось? – Милиционер хотел было остановить мчащуюся на приличной скорости «БМВ», но передумал и вернулся обратно.
– Несчастный случай, – не моргнув единственным глазом, стал врать Анди. – На стройке работал. В котлован свалился, на арматуру упал.
– Ты чеченец? – зачем-то спросил милиционер.
– А что?
– Врешь, наверное, – спокойно ответил сержант и направился прочь.
– Шакал! – зло процедил сквозь зубы Анди, глядя ему в спину. Затем посмотрел на верхний этаж небольшой вышки. Там маячили силуэты поднявшихся сотрудников милиции. Он плюнул и развернулся к машине.
Глаз у Анди был слабым звеном. Из-за него к нему привязалась кличка Циклоп. Увечье стало результатом взрыва авиабомбы в середине девяностых. Особая примета заставляла быть осторожным. В его положении хотя бы раз попасть в поле зрения правоохранительных органов – значит потерять все. Анди не блистал выдающимися физическими данными. Среднего роста, сутуловатый, лицо болезненно серое. Кто бы мог подумать, что за этой внешностью скрывается хитрый и коварный командир особой диверсионной группы? Его жизнь круто изменилась после второй попытки заокеанских стратегов взять реванш на Кавказе. Он с трудом бежал. Сначала в Грузию, потом в Турцию. В Стамбуле Анди случайно познакомился с рыжеволосым англичанином, которого заинтересовало увечье. Тогда, еще не зная, что перед ним представитель английской разведки, чеченец принял его за журналиста и сказал, что пострадал в войне с русскими оккупантами. Каково же было удивление Анди, когда спустя несколько дней его пригласил в свои апартаменты Ата Алших. Он был наслышан об этом человеке, но никогда не думал, что его персона чем-то заинтересует араба. В просторном кабинете присутствовал уже знакомый англичанин. Ата Алших поприветствовал гостя и стал рассказывать о нем рыжему, словно всю жизнь следил за ним. Анди поразила осведомленность араба о его делах на Кавказе. Он подробно описал, как чеченец организовал и провел акцию устрашения чеченских милиционеров одного из райотделов, сровняв с землей дом начальника, вспомнил о славных подвигах в первую войну. В общем, дал понять англичанину, что перед ним настоящий воин, а Анди намекнул, что он всегда под контролем. Но больше поразило то, как Ата Алших, казавшийся ему недосягаемым для обыкновенного смертного, ведет себя с обычным с виду англичанином. Несмотря на то что на его госте была надета обычная рубашка, которую можно купить в любом магазине для людей среднего достатка, и потертые джинсы, араб говорил с ним на равных, позволяя называть себя на «ты» и перебивать!
Поначалу Анди не понимал, зачем его рекламируют. Но вскоре все встало на свои места. Англичанин без обиняков предложил ему заняться подбором кадров среди выехавших за пределы России людей для обучения в лагере подготовки террористов. Конечно, это учебное заведение так никто вслух не называл, подменяя определение диверсионной школой. Были предложены хорошие деньги, и вскоре Анди с головой окунулся в эту работу. Постепенно с его помощью укомплектовали и подготовили группу, которая вернулась в Россию. Все крупные города объединяла хорошо законспирированная, автономно существующая сеть, и он со своими моджахедами стал ее составной частью. Все диверсанты трудоустраивались и принимались зарабатывать себе авторитет добропорядочных граждан. Изредка поступали команды на проведение незначительных операций, которые носили устрашающий характер, но не более. Анди был неглупым человеком и прекрасно понимал, когда наступит день для всех тех, кто в разное время прошел через различные лагеря и центры. Россия была на пороге выборов. Удары готовились на всех направлениях. Группы, находящиеся на территориях с большой плотностью мусульманского населения, проводили работу по созданию экстремистских организаций. Все делалось таким образом, что со стороны могло показаться, будто все эти группировки возникают самостоятельно. Но на самом деле за их появлением стоял титанический труд небольшого, хорошо законспирированного коллектива. Первыми итогами работы Анди на Западе были довольны. Неделю назад на связь вышел человек Ата Алшиха и приказал провести акцию в Карачаево-Черкесии. Несмотря на то что араб не приветствовал его непосредственное участие в подобных мероприятиях, на этот раз он решил возглавить операцию. Анди знал: за ней последует серьезная работа. Поэтому надо держать форму и авторитет среди людей.