В прятки с отчаянием
Шрифт:
— Все что ты говоришь, очень странно. Мы живем по-другому.
— Да? Мне всегда казалось, что это настолько очевидно, что спорить с этим глупо. Если вы живете по-другому, то как же это?
Она уже приоткрыла рот, чтобы ответить, но тут я заметил несколько очень внимательно вслушивающихся в наш разговор стервятников и показал на них глазами. Она незаметно оглянулась и коротко кивнула. Умная девочка, знает, когда нужно держать рот на замке.
Люси
Ну и задница, ни дня без приключений! Как только сумерки начинают накрывать землю, мое самообладание лопается по швам и сколько бы я ни старалась нервно не ерзать под похотливыми взглядами наших конвоиров, не подавая никакого вида, ничего у меня не выходило. Нас рассадили в фургоне по разным сторонам, Риз смотрит спокойно, уверенно, не выдавая практически никаких эмоций, будто не хочет меня лишний раз пугать. А я уже пуганная, и пуганная настолько, что чем ближе ночь, тем сильнее я завидую мертвым, потому как прекрасно знаю не только о паршивой участи, которую готовят «товару» в будущем, но и о чем думает один из стервятников. А именно о том, какими изысками развлечь себя в ближайшие часы, если удастся подбить на эту мерзость Фахида. Боже ты мой, так страшно мне ни в одном бою не было!
Не паникуй! Не смей! Да черт возьми, ну хоть бы какая заварушка завязалась с другими ублюдками, может, был бы шанс вырваться… Я считала себя смелой, наивно полагая, что могу со всем справиться, но вышло иначе. И теперь отчаянно сжимаю дрожащие пальцы в кулаки, угоманивая свое долбившее об ребра сердце и мысленно сосредотачиваюсь на Ризе — так я их не слышу и мне спокойнее. Совсем чуть-чуть. Как же тебе хорошо, парень, что ты не знаешь, что у них на уме! А у меня мурашки по коже, и зубы вот-вот начнут выбивать дробь, и это не укрывается от взгляда моего товарища по несчастью.
Риз снова пристально смотрит мне прямо в глаза, чуть припустив ресницы. И взгляд у него мягкий, обволакивающий, а глаза отдают в светло-зеленый цвет, почти кошачьи. А я думала, что они орехового цвета. Я знаю, что он так пытается меня успокоить, но тревога не отступает, просачиваясь внутрь и наматываясь вокруг сердца. Не могу понять, почему Риз такой уверенный и что же у него за план, но очень надеюсь, что стоящий. В одном мужчина оказался неоспоримо прав — главарю стервятников он нужен живой и невредимый, чтобы изготавливать передатчики от воздействия скримменов. Удивительно, но Риз у них считается настоящим умельцем, причем на вес золота.
За те несколько часов, что я вслушивалась в чужие мысли, мне все же удалось немного узнать о моем знакомом. Риз не врал, он действительно кочевник, конечно, промышляющий воровством, но не убийствами. И на том спасибо, не хотелось бы разочаровываться! А если отбросить все грязные ругательства, что крутятся в пустых черепушках стервятников, то даже этакий благородный вор: забирает у зажравшихся и отдает нуждающимся. Фахиду это настолько неприемлемо, да что там, он искренне недоумевает своей гнилой душонкой, как можно отказываться от благ ради других, что только зубами не скрипит от раздражения, бросая на него мрачные взгляды.
От неподвижного положения, у меня затекло все тело. Осторожно шевелю скованными за спиной руками, не оставляя попыток ослабить стяжку. Конвоиры наши тоже устали и заметно расслабились, гоняли они Риза по лесам не один день. Даже невозможно ненавистный мне всеми фибрами души Раш, притих и больше не причмокивает в мою сторону. Я и не думала, что угрозы Риза на него так подействуют, и теперь испытываю безграничную благодарность за то, что он не позволил этому мерзкому ублюдку до меня дотронуться. Ангел-хранитель мой, что ли? Господи, спасибо тебе, что не перевелись еще настоящие мужики!
Безнадежно забиваю свою голову хоть чем-то, только б не возвращаться мыслями к своим родным. В грудь хищно впивается тоска, заставляя ее болезненно изнывать. Драгстер с отрядом должен был прибыть во фракцию к вечеру, но все ребята погибли. На связь никто не вышел, и, скорее всего, поиски уже ведутся. Возможно, подорванный броневик обнаружили, и бойцы подняты по тревоге. Я только вздыхаю, крепко зажмурившись, чтобы удержать слезы. Судя по тому, как ругался отец во время голосвязи, моя выходка стоила им огромной нервотрепки, а теперь…
А если они думают, что я погибла? Ох, простите меня, дуреху глупую. Хотела доказать, что взрослая, да? Умничка! А теперь только и мечтаю о том, как забиться отцу под тяжелую руку, спрятавшись от той жути, что меня окружила и ткнуться носом в родную грудь. И попробовали б вы, козлы, глянуть в мою сторону гнусными взглядами! Я соскучилась, и хочу домой… Если можно было как-то с ними связаться, хоть на секундочку, сказать что я в порядке. Только надолго ли я еще в порядке?
От этих мыслей я расстраиваюсь еще больше, но не успеваем мы проехать и несколько миль по жуткой тряске, как фургон начинает сбрасывать скорость и притормаживает. Дверь, наконец, открыли и я глотаю полной грудью прохладный, ночной воздух — разит от этих уродов, будто они месяц не мылись. Нас выволакивают, усадив на землю, дав возможность оглядеться. И снова меня нихрена не радует! Стервятники выбрали себе для привала небольшую полянку, удачно так огороженную подступившим лесом, что даже если и занесет сюда патруль Бесстрашия каким-то чудом, то с дороги они ничего не увидят.
Стервятники начинают устраиваться на ночлег, разваливаясь прямо в открытом фургоне, на полу, заходясь молодецким храпом. Оставив двоих на дежурстве. Я молча бью глазами Риза, если у него все же есть план, то не пора ли его осуществлять? Не нравятся мне новый поток грязных мыслишек Рашида, который откровенно заскучал от одиночества, и грузно плюхнулся на жопу в опасной близости. Еще пакость какую задумает!
— Эй, Раш, мне надо отлить. Как будем решать вопрос? — рассмотрев россыпь звезд над нашими головами, отвлек стервятника от мечты напиться, Риз.
— Да ссы в портки, хуже-то все равно уже не будет! — гаденько хмыкает мужик и принимается ржать, радуясь своему скудному остроумию.
— Думаешь, Беслан будет рад видеть меня перед своими светлыми очами в таком виде? — пожав плечами, невозмутимо вопрошает кочевник. — Я слышал, он еб*ный эстет, любит все красивое.
— Это точно, Риз, особенно твоя баба ему придется по вкусу.
Тьфу ты, какие же ублюдки, аж тошно!
— Ну мы это еще посмотрим, насколько я знаю, вам было велено меня доставить в целости и сохранности. Так что кончай языком молоть или придется мне намекнуть Беслану, что вы со мной были не особенно любезны.
— Эээ, ладно! — вступает Фахид. — В конце концов, он мужчина, а среди нас женщина. Не дело это, Раш. — Пока стервятник освобождает пленнику ноги, под раздраженное скрипение зубов Рашида, Риз мне подмигивает, и отправляется под конвоем в направлении кустов. А меня злость просто разбирает. Нашел время дурачиться! И, вообще, а если мне приспичит в кустики, то что, тоже топать под конвоем этого «миляги» с рожей дегенерата? Ой, не хочу! Ой, не надо! Да что ж делать-то!
Пока я всласть придавалась панике, то не сразу обратила внимание на недвусмысленный взгляд оставшегося со мной придурка. Противный взгляд, масляный, и рожа его кривится в глумливом оскале, запуская по моему позвоночнику разряд острых мурашек. Не надо и мыслей читать, чтобы понять, о чем думает эта скотина! Меня перекашивает против воли от омерзения, тошнотворный ком подскакивает в горло. Глаза уже судорожно шарят по кустам, где недавно скрылись мужчины, в поисках моего спасителя от домогательств. В его присутствии этот урод меня не тронет, побоится. Боже мой, Риз, ну где ты?