В разведке так бывает
Шрифт:
На пляже, несмотря на отличную погоду, загорало всего несколько человек: в оккупированном Луцке людям было не до воскресного отдыха.
Прошло полчаса. На берегу появился еще один купальщик в синих плавках, неся в руках охапку одежды. Со скучающим видом он шагал по песку, высматривая, где бы присесть. В том, что парень присел именно возле одиноко загорающей девушки, не было решительно ничего удивительного, такое можно видеть опять же на любом пляже.
Все три участника предстоящей схватки были теперь на месте: Виктор Измайлов, Паша Савельева и Сычик. Но о том, что готовится схватка, знали только двое.
Еще
Почти сразу вслед за ней поплыл и парень в синих плавках. Еще через две минуты кудрявый атлет отбросил в сторону свои камешки, встал, лениво потянулся и тоже зашагал к воде.
Минут через двадцать девушка, стряхивая с плеч сверкающие капельки, вышла на берег. Она аккуратно вытерлась пестрым лохматым полотенцем и надела ситцевый сарафан. Не нагибаясь, она ловко поддела на ноги сандалии, собрала вещи в соломенную сумку и, напевая ту же песенку, с которой пришла, зашагала в город.
Потом вернулся на свое место и кудрявый молодой человек, оделся и тоже ушел с пляжа.
И никто, решительно никто не обратил внимания на сиротливую кучку одежды на том месте, откуда ушел в воду парень в синих плавках.
Сычика выудили из воды лишь на третий или четвертый день. На теле его не было никаких следов насильственной смерти. Шефу гестапо Фишеру было доложено, что агент Сычик утонул во время купанья по собственной неосторожности.
И снова текли будни.
Пока…
Химическая война… Эти зловещие слова впервые прозвучали в штабе отряда июньским днем 1943 года.
До войны о химической войне говорили много. Устраивали учебно-химические тревоги. Молодежь сдавала нормы на значок ПВХО. В центре значка был маленький эмалевый противогаз.
Но за эти два года войны мы, привыкнув к яростным бомбежкам, свинцовому ливню пулеметов, злым разрывам мин, как-то позабыли, что существует еще и такое оружие, как ядовитые газы.
Должно быть, поэтому Виктор Измайлов при очередном посещении нашего отряда доложил, в числе прочих новостей, как о чем-то мало вероятном:
— Один наш человек — официант в казино — слышал, как несколько немецких офицеров что-то говорили о химических снарядах.
Донесение поначалу меня не очень заинтересовало, тем более что Виктор не мог сообщить никаких деталей.
Однако, верный старому чекистскому правилу не оставлять ничего без внимания, я все-таки приказал Виктору Измайлову проверить этот первый слух по всем возможным каналам.
Мы попрощались. Измайлов четко повернулся на каблуках и зашагал от штабного «чума». Я глядел ему вслед и невольно любовался его походкой: легкой, бесшумной, быстрой. Так умеют ходить только настоящие пограничники и охотники. Да и во всей фигуре Виктора чувствовались какая-то гибкая, упругая сила, уверенность и вместе с тем неуловимая настороженность.
Не дано было мне предвидеть, что это наша последняя встреча. Прошло чуть более недели, и замечательного руководителя Луцкого подполья, бесстрашного советского разведчика Виктора Измайлова не стало.
Он погиб 7 июля 1943 года, когда возвращался с нашего партизанского «маяка» после передачи сводки свежей информации о передвижениях гитлеровских
Жестокая, но увы, неравная схватка длилась всего несколько минут.
После героической гибели Виктора Измайлова вся тяжесть руководства разведывательной работой в Луцке легла на плечи Паши Савельевой. И девушка с честью выполнила свой нелегкий долг.
В это время мы уже знали, что гитлеровское командование вело тайную подготовку к химической войне, запрещенной всеми нормами международного права. Но разве существовало для фашистских убийц, поправших всякую человеческую мораль, международное право?
Очередной приказ Центра содержал в себе примерно следующее: по данным из других источников, в один из городов Украины должна прибыть партия секретных химических снарядов, снаряженных неизвестным отравляющим веществом сильного действия. Нам предписывалось вести непрерывное наблюдение, установить точно прибытие снарядов, место их хранения и количество. Самым трудным для исполнения пунктом приказа было задание во что бы то ни стало похитить образец нового оружия и доставить в Центр.
Шли недели. Недели героического, связанного с непрерывным риском наблюдения, недели большой и опасной разведывательной работы.
Только осенью мы получили, наконец, сообщение от Савельевой, что, по донесению одного разведчика, работавшего инженером на железной дороге, на станцию Луцк под усиленной охраной прибыло несколько вагонов с химическими снарядами. Смертельный груз разгружают и транспортируют на склады только немецкие солдаты. Ни местных грузчиков, ни военнопленных к разгрузке, как обычно делалось, не привлекают. Все работы ведутся в обстановке секретности.
Около двух недель разведчики изучали расположение складов, подходы к ним, систему охраны, время смены часовых. Только после того как мы узнали все детали, в штабе приступили к разработке операции. Главное место в ней было уделено Паше Савельевой, Алексею Ткаченко и Михаилу Неизвестному.
Для успеха задания нужно было выполнить два непременных условия: раздобыть три комплекта немецкого обмундирования, узнать пароль и отзыв.
Паша Савельева лично возглавила боевую группу. Задача была не из простых. Конечно, уничтожить и раздеть трех солдат нетрудно, имея соответствующий опыт. Но гестапо мгновенно сообразило бы, что покушение совершено именно из-за формы, для организации диверсии с «маскарадом», и предприняло бы соответствующие меры. Поэтому нужно было подыскивать таких солдат, которых бы никто не стал искать в случае их исчезновения. Следовательно, поиски должны были начинаться в районе вокзала, хотя появляться там посторонним лицам было опасно.
Приходилось учитывать и рост участников будущего налета на склад. Алексею Ткаченко требовался мундир солидного размера, Паше, наоборот, маленький.
Работа продолжалась дней десять и увенчалась полным успехом. Рослый фельдфебель с крестом «За военные заслуги» и его спутник, тщедушный пожилой солдат так и не доехали до своих домов в Германии, где их ждал после передовой краткосрочный отпуск. Они начали пить еще в вагоне, продолжили в станционном буфете и пошли прогуляться до отхода поезда по городу. Тела их так никогда и не были найдены. Третий комплект обмундирования был попросту похищен вместе с чемоданом у его владельца в зале ожидания.