В руках врага
Шрифт:
– Ладно, насчет Жискара все ясно, – махнула рукой Рэнсом. – Но ты лишь объяснил мне, кто сейчас не является вторым кандидатом. А вопрос был о другом.
– Прости, я отвлекся, – извинился Сен-Жюст. – Отвечаю на твой вопрос: единственным настоящим конкурентом МакКвин остается Томас Тейсман. Он значительно моложе ее, но является единственным флаг-офицером, выкарабкавшимся из операции «Кинжал» с репутацией настоящего воина, да и в битве за Звезду Тревора, прежде чем мы отозвали его оттуда, проявил себя наилучшим образом. При Сибринге он одержал одну из весьма немногих наших побед, но, хотя весь Флот видит в нем выдающегося тактика и стратега, этот малый настолько осторожен, что всегда и везде проявляет полнейшую аполитичность.
– Это
– Ты теряешь хватку, Корделия, – мягко укорил ее Пьер, покачав головой. – Подобная аполитичность может объясняться только одним, и уж всяко не любовью к нам. Возможно, он и вправду предпочитает не ввязываться в более чем рискованную политическую игру, но умный человек – а флотоводец с таким послужным списком не может быть дураком! – при желании нашел бы не слишком бросающийся в глаза способ уверить нас в своей лояльности.
– Его комиссар придерживается той же точки зрения, – вставил Сен-Жюст. – Из донесений гражданина Ле Пика следует, что как гражданин и человек Тейсман заслуживает восхищения. Он, безусловно, предан Республике, однако – и на сей счет комиссар предупреждает нас особо – в нашей политике его устраивает далеко не все. Адмиралу хватает осмотрительности этого не афишировать, но комиссар – человек наблюдательный.
– Понятно, – пробормотала Рэнсом, заметно помрачнев.
– Так или иначе, – Пьер поспешил продолжить разговор, чтобы она не успела дать волю своей подозрительности, – Тейсман вполне сгодился бы на роль Брута, но нам сейчас нужен Кассий. Честолюбие МакКвин может, конечно, сделать ее опасной, но амбициозный человек более предсказуем, нежели принципиальный.
– С этим не поспоришь, – буркнула Корделия, хмуро глядя на стол, но, поразмыслив, уступила. – Ладно, Роб. Я понимаю, что вы с Оскаром твердо решили протолкнуть эту особу в Комитет, как бы я ни артачилась. Кроме того, не могу не признать, что некоторые ваши доводы не лишены смысла. Однако настоятельно призываю не спускать с нее глаз. Чего нам точно не надо, так это военного переворота, возглавляемого амбициозным адмиралом!
– Это было бы все равно, что подложить гранату под собственный стул, – согласился Пьер.
– Но как бы мы ни решили вопрос с МакКвин, – продолжила Рэнсом, – меня беспокоит услышанное о Тейсмане. Как я понимаю, едва МакКвин превратится в действующего политика, он останется лучшим на Флоте и самым уважаемым товарищами строевым офицером?
Сен-Жюст кивнул, и она нахмурилась еще сильнее.
– В таком случае, полагаю, не помешало бы присмотреться к гражданину адмиралу Тейсману особо.
– «Особо» в том смысле, что ты хочешь заняться этим сама? – словно бы мимоходом спросил Пьер.
– Может быть, – ответила Рэнсом и задумчиво пощипала нижнюю губу. – Он сейчас на Барнетте?
– Да, – подтвердил Оскар. – В должности командира системы. Базу «ДюКвесин» мы могли доверить только отличному флотоводцу.
Рэнсом понимающе кивнула. Захват Мантикорским Альянсом Звезды Тревора позволил противнику вклиниться между самим сердцем Народной Республики и системой Барнетта, однако мощная инфраструктура базы ДюКвесин в сочетании с другими опорными пунктами позволяла сохранить оборонительный потенциал. Системе Барнетта изначально отводилась роль плацдарма, откуда развернется неизбежная война против Мантикоры, и режим Законодателей потратил двадцать стандартных лет на приспособление ее именно для военных целей. Возможно, монти предпочли бы не лезть в укрепленный сектор пространства и дождаться, пока эта ветвь на древе Республики отсохнет сама собой, но они не могли себе позволить оставить подобную звездную твердыню у себя в тылу. В отличие от древних морских парусников звездные корабли практически не рисковали оказаться перехваченными. Для того чтобы перебросить на Барнетт подкрепления (а то и свежие
Проблема заключалась в том, что монти имели возможность оказаться там гораздо быстрее. Пока Народный Флот сражался с их Шестым флотом за Звезду Тревора, остальные силы Альянса, воспользовавшись ситуацией, прибрали к рукам передовые базы Тредвей, Солвей и Матиас. Это и само по себе было плохо, так еще и все оборудование и вооружение досталось им практически нетронутым. Больше того, для них открылся выход к юго-восточному флангу Барнетта… и это не говоря уже о потере Звезды Тревора. С захватом Тревора Королевский Флот Мантикоры обрел контроль над всеми терминалами Сети, из чего следовало, что конвои (и оперативные соединения) могут перемещаться непосредственно от двойной системы Мантикоры к Звезде Тревора и атаковать Барнетт с севера.
Из этого следовало, что Барнетт обречен. Однако битва за Звезду Тревора истощила и победителей. Должно было пройти некоторое время, прежде чем они, перегруппировавшись и зализав раны, перейдут в новое наступление. А поскольку именно Барнетт мог отвлечь их от сердца Республики и удержать на дальних рубежах, обеспечение долгосрочной обороны системы приобретало особое значение. А обороняться долго и эффективно система могла лишь под умелым командованием.
– Судя по тому, что я слышала, он не склонен пороть горячку, – сказала Рэнсом, а когда Пьер кивнул, продолжила: – В таком случае мне, пожалуй, стоит наведаться туда самой. В конце концов, Комитету по открытой информации, так или иначе, придется освещать то, что там произойдет. И если этот адмирал окажется неблагонадежным, никто не помешает нам оставить его там… а со временем создать эпическое повествование о его геройской гибели в отчаянном, безнадежном бою с несчетными мантикорскими ордами. Или что-то в этом роде.
– Но имей в виду, – предостерег Сен-Жюст, – списать его со счетов можно будет лишь в том случае, если окажется, что Ле Пик просмотрел нечто очень серьезное. Он слишком для нас ценен.
– Оскар, – скривилась Рэнсом, – по-моему, для шефа секретной службы ты чересчур щепетилен и мягкосердечен. Следует помнить: «нет человека – нет проблемы». Мертвец ничем не угрожает. Вот пользу он принести может, да еще какую. Если твоему хваленому Флоту в очередной раз всыплют по заднице, мертвый герой окажется стократ полезнее и нужнее живого. Кроме того, меня всегда забавлял процесс извлечения максимальной пропагандистской пользы из потенциально вредных и опасных явлений.
При этих словах на ее лице появилась плотоядная улыбка, наводившая страх даже на Сен-Жюста. Пьер пожал плечами: относительно ценности Тейсмана Оскар был прав, и глава Комитета не собирался списывать нужного человека просто так. С другой стороны, если Корделии так уж приспичит добавить голову Тейсмана к уже имеющейся коллекции, можно и уступить – в обмен на полную поддержку ею кандидатуры МакКвин. Но говорить ей об этом в любом случае не стоит.
– Дорога в один конец займет у тебя три недели, – заметил он. – Можешь ты позволить себе отлучиться с Хевена на столь долгий срок?
– А почему бы и нет, – ответила она. – Ты ведь не собираешься в ближайшие два месяца собирать Комитет в полном составе, не так ли?
Он покачал головой, и Рэнсом пожала плечами:
– В таком случае мой голос в Комитете вам с Оскаром не понадобится, а я заберу с собой «Цепеш» в качестве мобильного пункта управления. Никто не утверждал, что все агитационные и пропагандистские идеи должны рождаться только на Хевене и отсюда распространяться по всей Республике. С текущими делами справится и мой заместитель, а серьезные материалы мы будем готовить на борту «Цепеша». Кстати, мы можем сбрасывать готовый материал прямо в периферийные сети: направление распространения информации значения не имеет.