В сентябре вода холодная
Шрифт:
– Но вы же понимаете, что ситуация изменилась? – напомнила Анна.
– Во что вы меня втягиваете… – пробормотал Рябцев, продолжая рассматривать фотографии.
– Обратите внимание, – сказала Стерхова, – нет ни опавшей краски, ни осколков бампера или фар. Ничего, кроме камней, грязи и отпечатков протекторов.
– Вижу… Можете переслать эти фотографии на мой телефон?
– Легко. – Стерхова забрала свой мобильник и сделала то, о чем он просил.
– А знаете, я вдруг вспомнил… – Иван Николаевич, не договорив, замолчал.
– Что? – оживилась
– Мелькнул у меня свидетель, который не вписался в общую картину происшествия, и я его, как говорится, забанил.
– Откуда он взялся?
– Сам позвонил в дежурную часть, и его звонок перевели на меня.
– Что-то видел?
– Утром того же дня он проезжал через мост и заметил пролом в ограждении.
– Когда это было? Во сколько?
– Если бы вспомнить…
– Пожалуйста, напрягитесь! – взмолилась Анна.
– Помнится, он видел какого-то человека за мостом, где позже нашли останки жены Савельева.
Стерхова догадалась:
– Перила были сломаны, и машина уже лежала на дне. Это был не Савельев.
– Если не ошибаюсь, он знал того человека и даже предложил его подвезти.
– Имя?! Имя назвал?!
– Не требуйте от меня невозможного! – возмутился Рябцев. – Я не помню! Меня это не интересовало. По крайней мере, в тот момент.
– И он, этот человек, позвонил, чтобы рассказать про поломанное ограждение моста или про человека из леса?
– Говорю же вам, я этого не помню! Хотя, если предположить, он мог связать воедино два этих факта. Вдумайтесь: раннее осеннее утро после дождя, безлюдная дорога, темно, и вдруг – пролом в ограждении моста, а через пятьсот метров из черного елового леса бежит человек.
– Кто-то мог не заметить.
– А он заметил, – настойчиво повторил Рябцев.
– Что же вы не допросили его? – с упреком спросила Анна.
– Мы поговорили по телефону, но я не стал его приглашать для снятия показаний.
– Почему?!
– Повторяю: свидетель не внушал мне доверия. Место, на которое он указывал, находилось на правом берегу за мостом. В то время я был уверен, что Савельевы туда не доехали.
– Мне нужно его найти! – твердо сказала Стерхова.
– Думаю, что это невозможно, – ответил Рябцев, но вдруг спохватился: – Постойте! Кажется, я записывал его телефон!
– Помните спустя двадцать лет?
– Не мог не записать! Имею эту привычку.
– Где?
– На обороте какого-то документа.
Анна уточнила:
– Того, что подшит в дело?
– Скорее всего – да. Возможно, я ошибаюсь, но вам стоит проверить.
– Надеюсь, что мы еще встретимся. – Стерхова поднялась с дивана.
– Звоните. – Рябцев надел чепчик, сел на край смотровой ямы и опустил в нее ноги. – Ну а если я о чем-нибудь вспомню, сам позвоню.
Глава 6
В сентябре вода в Уруте холодная
– Это Анна? – Голос в трубке казался неуловимо знакомым, но еще не обрел своего имени.
Стерхова припомнила, кому в последнее время давала свой телефон. В голову пришло лишь одно имя:
– Ангелина?
– Узнали! – воскликнула та и без промедления спросила: – Какие планы на вечер?
– Только что подъехала к отделу, надо бы поработать.
– В субботу следует отдыхать.
– Не в командировке, – сказала Анна и отвлеклась на водителя такси: – Здесь остановите, пожалуйста.
– Давайте менять планы, – продолжила Ангелина, – приезжайте ко мне на дачу.
Стерхова взглянула на часы:
– Скоро стемнеет. Как-нибудь в другой раз.
– Служебная машина сейчас в Урутине. Соглашайтесь, удобный случай.
– Дача далеко?
– В двадцати километрах от города.
– И все-таки нет. У меня работа, – сказала Анна, однако Ангелина будто не слышала:
– Ждите там. Через несколько минут за вами приедут.
– Я повторяю… – Связь прервалась, и Стерхова замолчала. Будучи уверенной, что Ангелина бросила трубку, избегая возражений, она решила ей перезвонить, но вдруг передумала.
Доводы в пользу поездки сформировались внезапно: во-первых, дело шло к вечеру, во-вторых, для работы в выходные у нее оставалось воскресенье, в-третьих, она давно не была на природе.
К приезду служебной машины Анна уверовала в целесообразность поездки и была готова пуститься во все тяжкие.
Уже на въезде в дачный поселок Стерхова поняла, что в этом месте, на берегу Урута, обосновались местные богачи и государственные чиновники. Возбужденная поездкой и свежим весенним воздухом, она с любопытством разглядывала дома на центральной улице, которая началась двумя помпезными зданиями. По словам водителя Ангелины, одним из них владел бухгалтер домостроительной компании, другим – вдова хозяина колбасного комбината.
– А видите вон тот особняк? – Сергей указал на китайскую фанзу с элементами готической архитектуры. – Эту абракадабру выстроил наш губернатор.
– Впечатляет, – кивнула Анна.
Водитель заложил поворот и остановился у чугунных ворот, около которых уже стояла Ангелина. Рядом с ней прохаживался высокий, явно старше ее, мужчина в профессорских очках.
– Ну наконец-то! Приехала! – Ангелина распахнула объятия.
Анна позволила себя обнять, однако сама эмоций не выказала. Сдержанность в общении была ее правилом, которое не поддавалось пересмотру или ревизии. Совместное время, проведенное в поезде, было недолгим, и они оставались едва знакомыми.
– Спасибо, что пригласили. – Стерхова перевела глаза на мужчину: – А вы, наверное…
– Муж. Всего лишь муж сиятельной дамы. Савелий Павлович Горский. – Он подал руку, и когда Анна протянула свою, склонился, чтобы прикоснуться к ней губами.
Ангелина предупредила:
– Пожалуйста, не пугайтесь. Мой муж – из вымирающего вида русских интеллигентов.
– И это приятно, – улыбнулась Стерхова.
Ангелина подхватила ее под руку и подвела к воротам. Те медленно распахнулись, и они пошли по лужайке, прочерченной мраморным пунктиром для автомобильных колес.