В шаге от дома
Шрифт:
Все же они проспали этих ублюдков. Невзирая на опасность, трое оставшихся десятников выбежали из квартиры, ведя скорую стрельбу из винчестеров. Они рвались в казарму к своим подчиненным. Стоит появиться среди солдат командиру, как их действия тут же перестанут быть суетливыми и примут осмысленный и упорядоченный характер.
Игорь поспешил перевести огонь на них. И даже дважды выстрелил, впрочем, не попав, когда его что-то толкнуло в грудь с такой силой, что враз выбило дух. Он откинулся на спину, устремив взгляд в серое сумеречное небо, судорожно стараясь сделать вдох и осознавая, что из этого ничего
Перед глазами уже поплыли разноцветные круги, когда ему все-таки удалось сделать судорожный вдох. Воздух врывался через трахею с всхлипом и хрипом. Отзывался в груди разрывающей болью. Но это был вдох. Один. Второй. Игорь зашелся кашлем, перевернулся на бок и уперся виском в холодный утоптанный снег.
Сколько прошло времени, пока его разрывал кашель, перемежаемый лихорадочными попытками вдохнуть в себя живительный воздух, он не знал. Может, минута, может, больше. Но в какой-то момент он все же почувствовал облегчение.
– Шаман, ты как? – послышался встревоженный голос Волка, наконец обратившего внимание на командира.
– Вроде нормально. Но до конца пока не понял, – морщась от боли и стараясь осмыслить происходящее, ответил Игорь.
Бой фактически прекратился. Для горцев главное – сойтись с островитянами лицом к лицу. Получить возможность ворваться в факторию. И тогда уж все. У астанатцев не останется шансов. Даже в случае двукратного численного превосходства. Солдат силен слаженностью своего подразделения и огнестрельным оружием. Горцев отличали превосходная индивидуальная выучка и великолепное владение холодным оружием.
Так случилось и здесь. Бой в фактории уже прекратился. Суета. Возбужденные крики, полные торжества. Мольбы о пощаде, обрывающиеся на высокой ноте. Стенания раненых, захлебывающиеся в перерезанных глотках. Надо торопиться. Как бы эти ублюдки в горячке не добрались и до возможных пленников. Их просто не могло не быть.
Рука скользнула по груди, наткнулась на разбитый магазин в разгрузке. Полез под нее. Через ткань бронежилета прощупывается какой-то твердый предмет. Прореха. Пальцы скользнули под ткань, наткнувшись на что-то твердое и бесформенное.
– А вот и она, – в очередной раз кривясь от боли, облегченно вздохнул Шаман.
На ладони лежал искореженный кусок свинца. Ничего удивительного. Он ведь размолотил бакелитовый магазин, несколько патронов, а потом еще и врезался в грудную пластину бронежилета.
Но зато теперь понятно, какого ляда было так больно. Настя ведь и то куда легче перенесла попадание из винчестера, пусть в нее и стреляли с большего расстояния. Этот кусок свинца в прошлом никак не мог быть револьверной пулей. Уж больно здоровый. Получается, ему прилетело из берданки. То-то ему было так хреново.
– Шаман, ответь Насте, – послышалось в гарнитуре.
– Здесь Шаман.
– Как у вас?
– Порядок. Что у вас?
– Только что вернулись на позицию.
Хм. Почему только что? Им нужно было пробежать всего-то четыреста метров. Пусть половина этого пути и в горку. Сколько же всего длился бой? Похоже, недолго. Пролетел на одном дыхании. Хотя показался целой вечностью. Вот кто объяснит, отчего в критической обстановке время порой летит взбесившейся
– Я понял тебя, Настя. Принимай команду и сидите там в осаде.
– Приняла.
– Конец связи. Ладно, Волк. Пора приступать к делу. Найди ключи в караулке.
– Ага. Сделаю.
Сам Игорь прошел к углу, по удобной лестнице спустился во двор и направился к дверям, за которыми вроде как должны были находиться пленники. Планировка фактории была знакома. Бог весть, отчего островитяне поступили именно так. Возможно, причина в том, что все известные землянам аборигены были из одного народа. Как следствие, одна научная, военная и инженерная мысль. А может, просто подсмотрели друг у друга и решили не изобретать паровоз. По мнению Игоря, компоновка более чем удачная. Чтобы разбить стены, понадобится артиллерия, которой у горцев отродясь не водилось.
Н-да. Раньше не водилось. Теперь-то точно появится. Вон она пушечка, стоит на угловой площадке. Так себе орудие. Калибр около семидесяти пяти миллиметров. Ствол бронзовый, и хотя нарезной, заряжается с дула. Игорь попросту не видел в казне никакого замка. По местным меркам, сила. Если только найдется достаточное количество снарядов. Впрочем, случись надобность, из нее можно и камнями палить.
– Не! Нет! Не на-а-а-а!!!..
Душераздирающий вопль заполнил не только двор, но и разнесся далеко окрест. А что еще оставалось делать молодому бедолаге, оказавшемуся в руках мясника, как не кричать под оглушительный и самодовольный хохот горцев? Вот только Игорю это совершенно не доставляло удовольствия. Не задумываясь ни на секунду, он вскинул автомат. Прицелился и нажал на спуск. Выстрел! Голова бедолаги безвольно качнулась, выметнув с противоположной стороны сгусток из крови, мозгов и костей.
Крик, как и хохот, моментально оборвался. Горцы схватились за оружие, обернувшись в сторону Шамана. В звенящей тишине четко прозвучал щелчок предохранителя, переводимого в автоматический режим. Рядом щелкнул еще один. Это приблизился Волк.
– Зачем ты это сделал? – выходя из казармы и отряхивая руки, нахмурился Даргат.
– Не люблю, когда измываются над пленниками.
– Это наши обычаи, – пожал плечами горец.
– Ваши, но не мои. И пока мы союзники, вы не будете мучить пленников. Добить – да. Но не мучить.
– Ты ставишь нам условия?
– Мне кажется, что за оказанную нами помощь вы можете выполнить нашу просьбу.
– Так это просьба? – громко и четко уточнил Даргат.
– Именно, – не стал обострять Игорь.
– Тогда мог бы просто сказать, а не стрелять.
– Признаю, что был неправ и поторопился.
– Я понимаю. Ну, чего встали? Вы сюда не веселиться пришли, а по делу.
Горцы начали расходиться, что-то недовольно бурча себе под нос. Сохранивший же лицо и значительно повысивший свой авторитет Даргат взирал на это с высоко поднятой головой и нескрываемым превосходством. Есть отчего. Для взятия такой твердыни горцам нужно было задействовать не меньше сотни воинов. А то и больше. Он же управился с двумя десятками. Причем умудрился не потерять ни одного человека. Конечно, ему помогали. Но кто станет вспоминать о каких-то двух пришлых, которые к тому же ни разу не обагрили свои клинки кровью врагов?