В Шторме
Шрифт:
И затем с высоко поднятым мечом кинулся вперед и с огромной скоростью опустил его на блокирующий клинок отца, заставив того отшатнуться от силы удара, чтобы устоять на ногах. Однако Люк продолжал нажимать на сейбер, и они застыли на месте, скрестив оружие.
Люк бесстрашно наклонился ближе к безудержно пылающим клинкам, озарившим ярко красным светом глубокие шрамы, покрывающие его бледное лицо, словно рваная черная паутина.
Вейдер буквально оторопел от необузданных эмоций в смотрящих на него глазах, жестких и холодных, и в этот момент Люк сломал блокировку. Тьма полностью наполняла его, отвечая всем
Гнев и возмущение дали ему скорость, которой Вейдер даже не надеялся соответствовать. Каждый удар был началом следующего, каждое движение все более непредсказуемым, вынуждающим уйти в глухую оборону, и любая попытка остановить натиск заставляла еще более защищаться.
Он искал ошибку, способ сдержать Люка, чтобы пустить в ход свою силу. Но Люк был чрезмерно быстр, противостоя каждому парированию и не давая шанса для маневра. Мгновенные, доведенные до абсолютной точности движения.
Осознание реальной ситуации нахлынуло волной жгучей паники. Они не были равны.
Сейчас его сын был сильнее его.
Тогда Люк отвел сейбер и вскинул руку с выставленной вперед ладонью, выпуская ураган мощи, сжатой в одном сокрушительном ударе.
Понимая, что тот делает, Вейдер поднял собственную руку, призывая Силу в ответ, и на какое-то время они замерли на месте, пытаясь преодолеть ударную волну друг друга, скользя ногами по мраморному полу. Мощь против мощи, неодолимая сила встречала непреодолимый отпор.
Темный лорд возвышался своей массой над худой фигурой сына, почти соприкасаясь с ним ладонями, пока каждый из них наращивал поток неукротимой энергии. И натужный хрип вырвался из горла, когда Вейдер пустил в ход последние остатки предоставленной Тьмой энергии.
Люк наклонил голову, сузил глаза…
Мощь, брошенная в Вейдера в тот момент, в едином порыве ненависти и ярости, была абсолютно неостанавливаемой. Безупречно управляемая и направленная к цели энергия. Неистовая эмоция, облаченная в физическую форму. И даже противостоя той же самой природой, у Вейдера не было ни одного шанса нейтрализовать или как-то сдержать ее.
Он пошатнулся, чувствуя, как его толкает назад, ноги оторвались от пола, и его с огромной силой швырнуло в стену далеко позади, выбивая воздух из груди. С подкосившимися ногами он повалился вниз, не выпуская из руки меч. В глазах потемнело, голова разрывалась от боли. Отчаянно призывая к себе Силу, чтобы восстановиться, он увидел приближающегося Люка с горящими мрачным намерением глазами.
Вейдеру потребовалась секунда – секунда, не больше - чтобы привести себя в чувство, возвращая бдительность и энергию, несмотря на понимание поражения… Звук гудящего лайтсейбера заглушил шипение респиратора.
Над ним, тяжело дыша, стоял его сын. Шрамы на бледном лице придавали его чертам резкий, подсвеченный алым жаром контур, волосы слиплись от пота. Руки, державшие сейбер, дрожали.
Перед горлом Вейдера покачивался ярко кровавый клинок.
Палпатин застыл в дверях, напряженно ожидая, что сделает его неприрученный джедай: отступит, как ему было приказано, или даст выход своей ненависти, в создание которой Палпатин вложил так много сил, и тем самым проявит открытое неповиновение Мастеру, вызвав вновь на себя его гнев.
В ушах звучал гулкий стук темного сердца, бескровные
Клинок джедая слегка приподнялся, перемещая вес…
– Оставь его, – глухо проскрипел Император, обуздывая и угрожая одновременно.
Люк стоял неподвижно.
– Отступись, джедай, – совершенно тихо приказал Палпатин, захваченный борьбой своей воли с другой - финальной возможностью возобладать своим несгибаемым решением над своенравным и упрямым нравом Скайуокера, заставить повиноваться ситха, которого он сам создал, столь же дикого, опасного и непредсказуемого, как волк из его видений.
Скайуокер колебался долгие томительные секунды. Алый клинок дрожал перед лицом Вейдера…
Нестерпимая тяга опустить сейбер горела в каждой клетке существа Люка, от напряжения сводило мышцы. Слова Мастера были лишь отдаленной абстракцией, не более значимой, чем шепот. Ведущие мысли и мотивы разрывали внутри, сводя с ума своим противоречивым и хаотичным криком, каждый бешеный удар сердца сотрясал тело.
Вокруг медленно закровоточила жесткая, бескомпромиссная реальность, холодная и липкая; интенсивный накал Темной решимости ушел, оставляя тяжелое и сковывающее смятение.
Палпатин наблюдал, как его джедай моргнул, потом моргнул еще раз и… сделал шаг назад, дезактивируя сейбер. Раздосадованный, неистовый, смертоносный, почти безумный, но тем не менее контролируемый. Возможно, волк все же ляжет к его ноге.
Скайуокер споткнулся, сделал еще шаг назад и отвернулся, кипя внутри от эмоций.
Палпатин стоял твердо и спокойно, не позволяя себе триумфальной улыбки.
И в этот момент Вейдер вскочил на ноги, разгневанный, с поднятым высоко мечом, направляющимся вниз… Не имея времени на разворот, Люк вскинул рукоять сейбера за голову и, зажигая его, блокировал атаку прежде чем повернуться на импульсе движения, чтобы отбить клинок Вейдера. Глаза были возмущенными, дикими, негодующими, чувства взвинчены до предела.
Удар был невероятно быстр и совершенно безупречен.
Затем Люк отступил и сделал замах вверх, но когда Вейдер начал парировать, резко повернул рукоять меча в ладони так, что клинок его противника прошелся по воздуху - в то время как оружие Люка направилось к голове отца. Тот наклонился в попытке увернуться - точно зная, что не успевает; удар прошел мимо на расстоянии волоса.
Вейдер вернул клинок в отчаянной защитной дуге, но Люк перехватил его и, крутя петлю своим сейбером, отбил в сторону, лишив всей мощи. И внезапно защита Вейдера была прорвана, и Люк взмахнул своим алым клинком в финальном движении…
Прекрасная стратегия, безукоризненное исполнение.
Мощно и яростно он пнул ногой по ребрам Вейдера. Тот тяжело упал назад, борясь с удушьем.
И Люк мгновенно оказался рядом, согнувшись и уперев колено в грудь отца; сейбер поднялся над ненавистной черной маской, клинок, направленный ровно вниз, приготовился опуститься в последнем смертельном ударе.
– Скайуокер! СТОЙ! – выкрикнул Палпатин, совершенно не предвидевший скорости этой последней атаки.