В сладком плену
Шрифт:
Тут подошел Хоукс с виноватым видом, и Рэй заговорил с ним, а Каролина тем временем предложила свою помощь доктору Коттеру.
— Мне уже помогают Нэт с Кэти, — улыбнулся тот и подмигнул ей. — А знаете, ведь ни один человек на этом острове не справился бы так блестяще, как наш капитан. Услыхав, что Эль Сангре хочет штурмовать его дом, он сразу приказал усилить охрану, а потом на глазах у всех проводил испанскую донью на борт «Морского волка». Все думали, Келлз со своими лучшими матросами покинул Тортугу, но, едва корабль скрылся из виду, экипаж, за исключением
Все эти люди, от воинственного Хоукса До миролюбивого старичка доктора, привыкли к орудийным залпам, треску ружей и пистолетов, лязганью стали. Они захватывали сокровища или расставались с жизнью, а потом возвращались к своим красоткам и пьянству.
Но Келлз был иным, настоящим изгнанником. Каролина чувствовала громадную симпатию к этому человеку, живущему на пороховой бочке под названием Тортуга.
— Хорошо, тогда позвольте помочь вам хотя бы с этим пациентом, доктор Коттер, — сказала девушка.
— Ладно, но только ради того, чтобы научить вас, — улыбнулся тот. — Смотрите, вот так… А здесь вы можете перевязать сами.
Каролина склонилась над глубокой царапиной на ноге здоровенного детины. Через несколько минут Келлз вернулся к своей спутнице.
— Я вынужден похитить ее у вас, док, — весело извинился подошедший Келлз. — Мисс Кристабель устала, к тому же в это время она обычно ужинает.
Когда они шли обратно, буканьер сказал:
— В такую жаркую ночь приятнее сидеть на воздухе. К сожалению, гостевые покои… В общем, то крыло дома несколько пострадало во время боя. Лучше вам не видеть этого разгрома.
— А попугай? — вспомнила Каролина.
— Я сам унес его оттуда. Теперь он снова вертится на своем кольце.
Каролина улыбнулась ему. Надежный и заботливый человек, ничего удивительного, что его так уважают.
Во дворе с многоярусным фонтаном их ждал накрытый стол. После дневного переполоха здесь казалось особенно тихо и спокойно, только неумолчно шумел прибой в Кайонской бухте. Усадив девушку за стол, Келлз извинился и ненадолго покинул ее. Вышел он в черном испанском костюме, черных шелковых чулках и башмаках с серебряными пряжками. Пышные рукава украшала блестящая вышивка, на шее буканьера висела тяжелая золотая цепь, а на белоснежном воротнике сверкал яркий рубин. Зная, что он нарядился ради нее, Каролина едва заметно улыбнулась.
— Простите, — сказал Келлз, усаживаясь за стол. — Наверное, мне следовало предложить и вам сменить платье?
— Я слишком устала, чтобы переодеваться.
— Значит, немного бренди вам не повредит. Вы же не привыкли к сражениям.
— И надеюсь, мне не придется к этому привыкать. — Она взяла дрожащими пальцами бокал, сделала глоток и тут же закашлялась.
— Бренди надо пить медленно, после стольких переживаний он помогает взбодриться.
Каролина осторожно пила огненную жидкость, чувствуя, что действительно начинает оживать.
— Ваши люди очень мужественные, — заметила она. — Когда доктор чистил им раны, я думала, они будут кричать.
— Наша профессия не для малодушных, — сухо ответил Келлз. — Робкие уходят, трусы быстро умирают.
«И только сильные остаются», — продолжила его мысль Каролина, принимаясь за второй бокал.
— Ну вот наконец можно и поужинать, — сказал он, когда маленькая индианка внесла огромную супницу с оловянным половником.
Каролина молча наблюдала за тем, как горничная наливает ей в серебряную чашу какое-то экзотическое варево.
— Боюсь, у нас не так много блюд, — сказал Келлз. — Сегодня все едят из одного котла. Но тушеное мясо вам понравится. Это любимое блюдо многих буканьеров, называется салмагунди.
Каролина осторожно попробовала.
— Что здесь?
— Почти все, — засмеялся он. — Рыба, голубь, черепаха, возможно, цыплята или свинина, замаринованные в пряном вине.
— А еще? — продолжала допрос Каролина.
— Сердцевина пальмы, виноград, капуста, оливки… Ах да, еще чувствуется вкус манго. И все хорошо поперчено и посолено, приправлено чесноком, горчицей, уксусом и маслом.
Каролина заставила себя проглотить еще немного, однако Тревоги измотали ее, а бренди одурманил. К тому же Келлз успел налить ей вина.
— Вы очень красивы. Я даже не надеялся увидеть вас за, . этим столом.
— Пока вы не сказали большего, я хотела бы кое-что узнать. Кто занимает спальню, в которой лежат все эти помады, кремы и женские вещи?
— Справедливый вопрос. Ее никто не занимает.
— А кто занимал?
— Никто никогда не занимал эту комнату, — ответил Келлз. — Я начал понемногу обставлять ее, когда вернулся из Англии. Потом привез одежду и разные дамские штучки.
— Вы действительно собирались жениться на Ребе?
— Была у меня такая мысль. Вернувшись в Эссекс, я увидел, что мой брат Дарвент остался никудышным человеком, сестра — глупой и что мой отец слишком болен и стар. В свое время я излил на них реки золота, а обнаружил море долгов. Мне вдруг захотелось все бросить, выгодно жениться, вести нормальную жизнь, заниматься хозяйством на тех землях, которые дадут в приданое моей жене. И когда отец Ребы поговорил со мной, я решил подумать. О да, отправляясь в Лондон на поиски мошенника, обыгравшего Дарвента, я уже был готов жениться.
— Но вы… — начала Каролина.
— Я встретил девушку. И не говорите мне, что вы не знаете, кто она.
— Вы даже не попытались меня найти!
— Я рыскал по городу два дня. — Келлз отвел глаза, чтобы они не выдали его чувства. Ведь Каролина могла прочесть в них правду — что она для него путеводная звезда на темном небе.
— Так долго? И вы решили отказаться от женитьбы на Ребе? — тихо спросила она.
— Только когда снова встретил Серебряную Русалку, — ответил Келлз и увидел торжествующий блеск в ее глазах. Значит, Каролина решила покорить его, и ей это удалось.