В Средиземье бардак.
Шрифт:
– Дальше идти нельзя, я это чувствую, - завопил Нивротт, указывая одним из своих костылей на прибитого к стене еще в незапамятные времена ссохшуюся мумию королевского сборщика налогов. На груди несчастного красовалась табличка с мордорскими рунами "Не ходите сюда! Не советую!".
– Здесь дремлют страшные силы, - сообщил всем Монпарнас, напяливая на невидящие глаза темные очки.
– Ну вот, - огорчился Мылохлор.
– А мы хотеи фебе на вень вовдения офки подаить.
– Я вот тебе точно подарю мешок с орехами, - раздраженно ответил Монпарнас.
– Эти силы подобны умертвиям Запада.
Фолко вжал голову в плечи.
И почти тут же, со стороны гор к отряду приблизились какие-то тени.
– Огонь! Нужен огонь!
– заорал Нивротт.
– Где тут в голой степи разожжешь огонь?
– огрызнулся Малыш.
– Мы пропали!
– плаксивым голосом заявил Монпарнас.
– Я видел в лиге отсюда стоит одинокий дом с соломенной крышей!
– закричал Фолко.
– Можно поджечь его! Все за мной!
В следующую минуту почти весь отряд показал такую прыть, что не снилась и некоторым всадникам. Заметно отстали только Монпарнас, побежавший совсем не в ту сторону, и Нивротт, смешно ковылявший своими костылями.
Фолко испуганно вглядывался в неясные очертания подступающих чудовищ. Они что-то смутно напоминали ему.
– Ну конечно!
– вскричал он. Он вспомнил трактир в Цитадели и странные письмена, намалеванные каким-то умалишенным.
– Я знаю, как их остановить, - заорал хоббит и тут же раздался вой. Злобные умертвия вырвали у беззащитного Нивротта оба костыля, и злобно захохотали ему прямо в лицо. А Монпарнас бегал то взад, то вперед - злобные исчадия тьмы надыбали где-то колокольчик и звенели им, издеваясь над слепым.
– Я знаю, как их остановить!
– вновь громко заорал Фолко.
– Я знаю как, но...
– он запнулся, - Но я не помню, - сконфузившись, закончил он. Память хоббита, цепкая лишь в части своих должников, отказала ему. Впрочем, он и не старался особо тогда в трактире запомнить все наизусть.
– Тогда сделай это, - заорал Торин, запаливший дом и, запустивший горящей головней в наступающих умертвий. Дом занялся очень скоро. Несколько умертвий, в которых угодила головня, сгорели. Раздался гневный вой, и чудовища-призраки начали наступать со всех сторон.
– Я, я, я не могу, - плаксиво сказал Фолко. Тем временем, из горящего дома начали выбегать его хозяева - старый грузный орк в ослепительно белых трусах, и его не менее старая карга, запахнулся в простыню. Но разобраться с поджигателями им не удалось, умертвия, озлобленные гибелью своих сотоварищей, набросились на орка и его старуху, разодрав их на куски.
– Сделай же что-нибудь, - простонал Малыш.
Время словно застыло для хоббита. Он видел Торина и малыша, отмахивающихся факелами, видел Мылохлора, бросавшего в умертвий сухие козьи орешки, коих немало было разбросано вокруг дома. Он видел, как над головой беззащитного Нивротта занесли два костыля, намереваясь обрушить их ему на голову; он видел, как подгоняемый страхом Монпарнас забрался на одну из гор и шел вслед за колокольчиком прямо по тропинке, ведущей в пропасть. Увидев, что на него самого прут сразу три умертвия, хоббит заверещал от ужаса.
– Не подходите ко мне! Я из вас двуаллиортопентаногидрофенантрен дезоксирибонуклеиновой кислоты сделаю, - истошный вопль хоббита разнесся над окрестностями как страшное заклинание. В воздухе словно зазвенела невидимая струна. А потом...
– Во бля!
– изумился Торин.
– Это ж надо, какое ты "От заката до рассвета" устроил, - восхищению гнома не было границ.
– Да ты брат хоббит, прямо Гэндальф какой-то, - гном даже поклонился перед ним.
– Смотрю я на вас полуросликов и удивляюсь, - пустил фальшивую слезу Малыш.
– Только мы тут, понимаешь, собрались разобраться с этими чудовищами, как тут ты влез со своими заклинаниями.
– Мда, спонтанные панические способности, впридачу к замашкам откровенного заподлянщика, это нечто невообразимое, - Нивротт прискакал на своих костылях сразу же, как только лопнули все враги. Фолко бессильно осел на землю. Сегодня у него не осталось сил даже на самую мелкую пакость, типа той, что он устроил эльфам на прошлой неделе, запихав пачку дрожжей в один из одноразовых эльфийских унитазов...
Наутро друзья ускорили свое движение. Оставаться на месте после того, как взорвались два одноразовых туалета, было невозможно. Запах пропитал почти всю окружающую природу,
– Нельзя терять ни секунды!
– заявил Фолко, вставая на свой самокат.
– Шнелля, шнелля, - вопил Торин, отталкиваясь ногой.
– Фули вы так медленно?
– постоянно возмущался Малыш, едущий впереди всех.
Хоббит и гномы скоро и быстро продвигались вперед. Эльфы приотстали. Мылохлор эльфийским строевым шагом (то есть вприпрыжку) припустил вслед нашей троице. Нивротт ковылял за исчезающими за горизонтом товарищами с большим трудом. Он не мог слышать жалобных воплей Монпарнаса, обнаружившего путем ощупывания местности и швыряния камней в пропасть, что он находится на вершине горы.
– Снимите меня отсюда, - его вопли были слышны далеко за пределами горизонта, но, слыша их, каждый его сотоварищ только еще быстрее работал ногами, удаляясь, все дальше.
Местность вокруг мало-помалу становилась еще более безжизненной. Груды шлака и грязные ручейки, их омывающие - вот основные достопримечательности вокруг. Миновал еще один день пути. Их осталось только четверо. Кроме застрявшего на вершине одной из Изгажных гор Монпарнаса, не смог поддерживать набранный темп и несчастный Нивротт.
Ночью неожиданно ударил мороз и пошел снег. Идти по наклонной практически от самого Ородруина дороге, стало очень трудно и небезопасно. Гололед уже привел к столкновению всех трех самокатов и их поломке. Фолко и гномы чертыхались друг на друга, почесывая синяки и шишки. А вечером друзья услышали приближающийся крик.
– Это Монповнах, - заявил удивленный Мылохлор.
Спустя какое-то время стало слышны два приближающихся крика. На горизонте показалась быстро приближающаяся точка. Фолко и гномы с удивлением признали в ней Монпарнаса и Нивротта, скользивших со страшной скоростью вслед друзьям по ледяному тракту. В следующую минуту оба эльфа, сидевших друг на друге, врезались в хоббита и гномов. Не удержался на ногах и Мылохлор. В следующую минуту крик стал шестиголосым, отряд с заметным ускорением скользил по обледенелой дороге, все больше и больше напоминавшей бобслейную трассу. Как оказалось, Монпарнас поскользнулся и скатился по обледенелой горе, причем так удачно, что прямо на главный Мордорский Тракт. Сбив с ног ковылявшего на костылях Нивротта, он вместе с ним быстро догнал друзей на собственной заднице.