В Средиземье бардак.
Шрифт:
– Вот это да!
– воскликнул Торин.
– Мы разбили привал практически в самом сердце его лагеря...
Однако враги, сами слишком ошеломленные, не спешили нападать. Весь день оба войска стояли, обмениваясь тучами стрел. К исходу дня оба войска расстреляли весь боезапас, поэтому, для его возобновления, пришлось выдирать вражеские стрелы из тел своих раненых товарищей... К вечеру, гондорские полководцы от безысходности двинулись в атаку. Враг смешался и побежал. Азарт и боевой дух захватили войска Королевства. Они преследовали отступающего врага, но к удивлению гондорцев, враг бегал почти также быстро, как и они сами. Догонялки продолжались целых три дня, пока, наконец, после своеобразных пятнашек, вражеские полки не оказались правильно построены. Дорогу загородил плотный строй воинов с топорами, по бокам выстроилась конница. Враг занял удобную позицию между двумя холмами, на их вершинах торчали какие-то вконец укуренные торчки, напоминавшие внешне хазгов. В их постоянно
Командир гондорской пехоты не стал бежать от боя. ОН сразу же оценил всю выгодность позиций врага и понял, что убежать в этот раз не удастся. Разрозненные гондорские порядки превратились в уродливую и неповоротливую "железную" черепаху. Волею судьбы, роханские стрелки оказались на самом передовом рубеже битвы, и им грозило неминуемое истребление под клинками и топорами врагов. Гондорскими лучниками овладело отчаяние. Их командир, волею судьбы им оказался высокопоставленный родственник одного из полководцев королевства, страдал заиканием и сейчас пыжился, пытаясь прокричать слова, чтобы успокоить лучников, и вдохнуть в них уверенность. И тогда, в минуту опасности, Фолко двинул рукояткой клинка несчастного заику чуть повыше уха и громко заорал:
– Че скуксились, торчки, блиа?
– звонкий голос хоббита словно пробудил всех от оцепенения.
– Вы хоть знаете, как надо держать меч, если окажетесь в эпицентре атомного взрыва? На вытянутой руке, чтобы расплавленный металл не капал вам на сапоги, а то родина вам их дала не для того, чтобы портить...А ну, огонь на "шесть часов без пятнадцати"...
Мудреные слова полурослика мгновенно вдохнули в гондорцев адреналин. Туча стрел полетела на бреющем полете с землей, проскальзывая под щитами воинов Вождя и с глухим стуком входя в их тела, вернее те части тела, которые виднелись из-под щитов. Но залп не мог остановить вал вопящих врагов, который с размаху ударил по гондорскому боевому беспорядку. И замелькали ножи, топоры, копья, кастеты, нунчаки и велосипедные цепи. К чести наших героев, следует сказать, что они не дрогнули. Гномы, закованные в мифрил, и не трудились отбивать направленные в них удары врагов, сразу же нанося ответный смертельный удар, а хоббит, четко помнивший, что мифрил у него только спереди, совсем не собирался поворачиваться спиной к врагам... К тому же, хоббит весьма ловко обращался с луком, успевая выпускать стрелы в упор с неимоверной скоростью. Не один враг, с удивлением выпучивал глаза в тот момент, когда уже замахивался на полурослика, получая жалящий удар стрелы в живот. Согнувшегося пополам врага тут же добивал, крутившийся рядом Отлис. Рядом по врагам очередями из лука выпускали стрелы Мылохлор и Нивротт, приладившие к лукам своеобразную пулеметную ленту со стрелами. Мылохлор, в пылу сражения страшно щелкал своей вставной челюстью, распугивая тех немногочисленных врагов, которых не задели стрелы метких эльфов. В самой гуще сражения с криком "кийя" размахивал куцым клинком Монпарнас, напяливший, наконец, повязки на оба глаза. На том участке, где бились наши герои, гондорцы медленно, но верно, продвигались вперед. Но мало помалу, даже закаленные гномы стали уставать, в результате, они прекратили добивать раненых противников, оставив это Отлису и хоббиту. Эльфы, расстреляв все стрелы, выудили из-за спины кривые ржавые клинки с зазубринами на лезвии, и со сноровкой расправлялись с ранеными врагами. Фолко несколько раз получил от притворявшихся ранеными врагов удары в живот ножом, поэтому тоже перестал миндальничать и в стиле Соколиного Глаза принялся всаживать каждому подозрительному врагу эльфийский тесак в сердце.
Было холодно, пар валил от разгоряченных рубкой людей. У хоббита появилось горькое чувство близящегося поражения. Даже хаотическое расположение гондорских порядков не могло долго оказывать ошеломляющий эффект на работающую военную машину врага. Гондорцы были окружены, их продвижение остановлено. Враги погибали, но захватывали с собой и жизни воинов королевства. Этот гибельный размен грозил полным уничтожением войскам Гондора.
Бой продлился до темноты. Гондорцы устояли, а потом враги благоразумно отступили, им вовсе не улыбалось ночью биться самим с собой в темноте. Впрочем, хитрые гондорские военачальники и здесь не сплоховали, послав диверсионную группу лучников в тыл вражеской пехоте. Дружный залп в спину вражеской пехоте, тут же породил ответный огонь, унося новые жизни вражеских воинов. Перестрелка в ночи длилась всю ночь, пока не стало светать. Первые солнечные лучи осветили груды вражеских тел, утыканных стрелами, но развивать успех гондорцы не стали, их командиры получили приказ беречь людей. Битва продолжилась и в последующие два дня, но войска Запада уже не атаковали, а держали оборону. И утром четвертого дня, наконец, наступила развязка. Из вражеского войска выехала кучка воинов, размахивающих белым флагом. Навстречу тут же устремилась рота лучников Гондора, взявших прицел. Спустя несколько секунд, толпа парламентеров оказалась утыкана стрелами, словно ежики, а одна стрела, привязанная веревкой, пробила насквозь пергамент
А потом, протрубил горн, и горнист выехал уже из роханского войска.
– Король принимает вызов, - проорал горнист в рупор и тут же свалился с лошади, отчаянно дергая ногами после того, как хазгская стрела угодила ему в шею.
А затем, из рядов вражеского войска выехал Олмер... Он был одет в черный плащ, на нем не было практически доспехов, он молодцевато гарцевал на своем коне, в его руке играло тяжелое рыцарское копье.
И тогда навстречу ему из рядов свого войска, на небольшом новехоньком танке производства гномов Лунной горы, выехал Король Запада. На его властительной голове сияла корона, напяленная прямо поверх танкистской шапки, на броне танка был распластан величественный щит с инкрустированным на нем гербом королей Гондора - танк, давящий толпу безоружных орков. По мягкому блеску металла на корпусе танка, Фолко догадался, что танк сделан из мифрила, следовательно, Король был неуязвим.
Теперь все взгляды устремились на Олмера. Потомок Боромира спокойно сидел на своем вороном жеребце, завернувшись в черный плащ и низко надвинув капюшон. Острие его копья смотрело в небо, он усмехался непонятно чему. Король Гондора дернул за веревочку, спизженный еще в древние времена в Нуменоре предками Арагорна паровозный гудок проревел на все окрестности словно раненый буйвол. И в тот же миг, конь Олмера рванулся вперед, Король Гондора скрылся в танке, задраил люк, и его танк неспешно двинулся вперед. Фолко, затаив дыхание, смотрел, как сближаются две фигурки - всадник на лошади, олицетворявший зло и Главный Танкист всего Гондора, дуло танка принялось нацеливаться на скачущего ему навстречу Короля-Без-Королевства. Фолко, затаив дыхание, смотрел на стремительно сближающихся противников. Король Гондора не мог не победить! Здесь, в честном бою, танком против лошади. Сейчас, еще немного, и темный витязь будет раздавлен, и долг хоббита будет исполнен...
Но злобный Олмер не принял честного боя. Король Гондора шел на поединок, чтобы спасти Средиземье, а Олмер шел на битву, чтобы победить. Он вдруг отбросил копье в сторону, поднял коня на дыбы, и выхватил из-под полы лук. Мгновение, на тетиву наложена стрела, а в следующую секунду она сорвалась с тетивы...
Тяжкий стон вырвался у гондорских воинов. Танк их повелителя все еще двигался вперед, но в смотровой щели, войдя в нее более чем наполовину, торчала черная стрела, а из щели вытекала тонкая струйка крови. Олмер не зря носил звание Злого Стрелка...
И тут же, воинство Вождя ринулось на ошеломленных гондорцев, ринулась вперед истерлингская конница, с места в карьер понеслись хазги, гарцующие на ишаках, захлопали арбалеты ангмарцев, вся масса вражеского войска ринулась вперед...
И едва танк Повелителя Гондора остановился, словно что-то сломалось в гондорском войске. Подались в страшном ужасе назад все его полки. Людская волна подхватила хоббита, закрутила его, потащила его за собой...
Войска Олмера резали толпы отступающих, десятками, сотнями... Фолко с трудом увернулся от просвистевшего над его ухом ятагана, подпрыгнул и заученно махнул своим эльфийским тесаком куда-то назад, удовлетворенно увидел, как падает на землю отрубленная орочья пятерня, и бросился дальше. Сзади протопали копыта еще одного орка, хоббит заученным движением бросился на землю, свистнул ятаган, всадник промчался дальше, а вскочивший на ноги хоббит ловко всадил проскакавшему всаднику стрелу между лопаток. Пространство вокруг хоббита внезапно очистилось, и он увидел своих друзей гномов, перед которыми лежали искореженные тела толпы орков. Торин разрубал каждого орка на две части, а Малыш разбивал им головы своими гигантскими нунчаками.
– Бежим!
– не своим голосом завопил хоббит.
И они побежали. Они никогда не бегали с такой скоростью, как в тот день. Размахивая оружием, они отпугивали всех, друзей и врагов, не разбирая, они бежали прочь, к лагерю, где заранее приготовили все свои пожитки и коней. Конные воины Олмера рубили всех пытавшихся спастись бегством гондорцев, те же, кто не бежал, а бился спиной к спине в полном окружении, те погибали смертью героев, пленных враги не брали...
Каким-то чудом хоббит и гномы добрались до лагеря чуть раньше истерлингской конницы, которая бросилась захватывать неприятельских коней. Хоббита и гномов не смогли остановить, и они, прыгнув в седло, задали стрекача, успев вырваться из котла. Их выносливые коньки гнали на северо-запад, где в отдалении темнела какая-то вконец заросшая разбойничья роща, а за спиной довершался разгром гондорской армии... Очередная Последняя и Все Раз и Навсегда Решающая Битва за Средиземье была проиграна врагу.
– Сам Дьюрин хранит нас!
– глубокомысленно заметил Торин, опрокидывая очередную чарку здравура, захваченного на память из королевской палатки.
– Уже третий раз чудесно спасаемся. Рогволд, небось, жутко недоволен, интересно, он стульчак свой от задницы-то отскреб, или так и ходит с ним?
Хоббит и Малыш мрачно улыбнулись, вспоминая генерал-ефрейтора.
– Хороший глаз штыком не выколешь, а плохой не жалко, - вспоминал Фолко нравоучения Рогволда, и тот представал перед ним как живой.