В сторону Граничных гор
Шрифт:
Оля вскрикнула и с ее ладони, с бешеной скоростью, слетел багровый шар, который ударил косилке в нос. Сила удара была такая, что зверюга рухнула бесформенной кучей, выронив из пасти Бедолагу.
– Готово! – раздался радостный крик Хорошего Волшебника. Все, даже косилки, кроме той, что вырубила Оля, оглянулись в его сторону. Он стоял, выпрямившись и подняв руки вверх, а над ним парил розовый слон, с нежными стрекозиными крылышками. Слон был очарователен, приветливо махал небольшим хоботом и улыбался. Косилки дружно зашипели и попятились. Похожие на вишенки, глазки
– Куда это они? – растерянно спросил Андрей, все еще висящий в воздухе.
– Прятаться, – волшебник был очень доволен. – Да вы спускайтесь, сударь Андрей, все кончилось, они не вернутся. Уж не знаю почему, но все косилки просто панически боятся розовых слонов. На генетическом уровне заложено, наверное. Как увидят, тут же разбегаются. Если бы не то, что на сотворение розового слона требуется некоторое время, они бы вообще были безопасны для путешественников. А что случилось, барышня Ольга?
Оле было не до розовых слонов и не до косилок, которые этих слонов боятся. Она опустилась на коленки около пушистого, попискивающего комочка. Зверек слабо скреб по земле передними лапками, а окровавленные, раздробленные задние, лежали неподвижно.
– А, героический Бедолага, – Хороший Волшебник взглянул на залитое слезами лицо девочки. – Да что вы так убиваетесь, барышня Ольга? Жива зверушка, значит, сейчас починим.
Он осторожно подсунул левую руку под мягкое тельце, поднял его, накрыл правой ладонью. Бедолага дернулся и запищал громче.
– Ему больно? – шепотом спросила Оля. Подошедший Андрей молча обнял ее за плечи. Пушок свернулся колечком у ног, тоже изо всех сил стараясь выразить сочувствие.
– Больно? Не очень, хотя, конечно, приятного мало, – рассеянно ответил волшебник. Он поднял глаза и тут же его голос стал сварливым, – а вам бы, сударь Андрей, лучше не за барышню Ольгу хвататься, а ко мне подойти, посмотреть, как такие вещи делаются. Самому вам, разумеется, этим заниматься рано, – он осторожно водил пальцем по раздробленным ножкам, складывая и подравнивая косточки, натягивая кожицу… Андрей усмехнулся и, подойдя поближе протянул вперед раскрытые ладони. Оле, внимательно наблюдавшей за всем происходящим, показалось, что от них исходит слабое серебристое сияние.
– О! – Хороший Волшебник на секунду отвлекся и уставился на ладони Андрея. – Действительно. Спасибо, – он осторожно переложил тельце Бедолаги и занялся его ножками уже двумя руками. – Да, так гораздо лучше.
– Ты что-нибудь понимаешь? – Сашка, занявший рядом с Олей место Андрея, толкнул ее в бок.
– Где уж нам, – глядя на спокойные, профессиональные действия волшебника, Оля немного успокоилась. Похоже, Бедолагу, действительно, сейчас «починят». – Это же высокая магия, для особо одаренных. А мы – люди незатейливые, скромные. Мы, разве что, молнию покруче запустить годимся, чтобы вот такую гадину завалить, – она сердито пнула тушу косилки, которая все еще валялась без сознания.
– И-и-и! – Бедолага столбиком стоял на ладонях Андрея, еще больше похожий на суслика, чем обычно и самозабвенно голосил. – И-и-и! И-и-и! И-и-и!
– Теперь ему поесть надо, – волшебник внимательно смотрел, как Андрей спускает зверька на траву, и Бедолага делает первые шаги под аккомпанемент собственного визга. – Сударь Андрей! На минуточку. Ну-ка, покажите мне еще раз, как вы это делаете? Совершенно новый подход, знаете ли.
– Да что же это я, конечно, сейчас, – встрепенулась Оля и тут же вкруг Бедолаги стали подниматься горки арахиса, фундука, кедровых орешков. Он на секунду замер, обалдев от великолепия окружающей его еды, потом, в последний раз коротко взвизгнул и с головой нырнул в фундук. После этого был слышен только треск скорлупы и чавканье.
– Оля, – Сашка неуверенно подергал за рукав девочку, с умилением наблюдающую, как летят во все стороны пустые скорлупки, – Оль, у меня просьба к тебе. Куртку отремонтировать надо.
– Что? – она повернулась.
Пушок, которому вдруг стало интересно, сильно ли арахис отличается по вкусу от колбасы, тут же стянул пару орешков, отполз в сторонку и начал жевать их вместе со скорлупой. Выражение его морды стало очень задумчивым.
– Куртка, говорю, – терпеливо повторил Сашка. – Рукав порвался.
– А-а. Давай, посмотрю.
Сашка быстро стянул джинсовку, став боком, протянул ее левой рукой.
– Вот, возьми.
– Ого! – Оля встряхнула куртку, разглядывая. Правый рукав был разорван почти от плеча до манжеты. – Как это тебя угораздило?
– Да последняя косилка. Когда спаситель твой завизжал, я на него тоже отвлекся на секунду, тут она меня и достала.
– Даже не знаю, что лучше, заплатку, новый рукав или сразу новую куртку. Ты как хо… Так. А ну-ка, повернись.
– Куда? – попытка прикинуться дурачком была безнадежна и Сашка это знал, но не попробовать не мог.
– Ко мне. И давай, руку показывай. Ты что, думал я крови на рукаве не замечу?
– А там есть? – ахнул мальчишка. – Я не видел. Много?
– Достаточно. Сам покажешь, как зацепило или тебя оглушить сначала?
– Сам, – Сашка вздохнул и протянул руку. Глубокая длинная царапина, хотя выглядела не так страшно, как дыра на рукаве, все равно была весьма впечатляющей.
– А, ну это еще ничего, жить будешь, – успокоилась Ольга. – Андрей, сударь Хороший Волшебник, подойдите, пожалуйста, – позвала она.
Пушок, хотя его и не звали, выплюнул разжеванный арахис и оказался около нее раньше всех.
– Тут еще одного пострадавшего подлечить надо, – объяснила Оля, крепко держа Сашку за раненую руку.
– Никаких проблем! – Хороший Волшебник поднял ладонь над царапиной. – Одна минута и даже следа не останется.
– Как не останется! – возмутился Сашка и задергался, пытаясь вырвать руку из цепких Ольгиных пальцев. – Да вы что! Никогда не слыхали, что шрамы украшают мужчину? Да если у меня такой же шрам получится, как эта царапина, мне же все пацаны завидовать будут! А вы говорите, никакого следа! Не дам!