В стране насекомых. Записки и зарисовки энтомолога и художника
Шрифт:
Бойкое же место этот выгул! Стоит появиться тут чему нибудь вкусненькому, как вскоре сюда устремляются по канату нескончаемые вереницы муравьев. Быстро семеня ножками, они словно едут по бечевке через всю комнату, похожие издали на загадочные движущиеся импульсы, а вблизи, если несколько лазиусов бегут друг за другом, — на железнодорожные составы, забавно мчащиеся по высоченному подвесному мосту.
Обратно муравьи бегут с раздувшимися прозрачными животами. А как встретятся два лазиуса на канате, сильно вздрогнут, подпрыгнув и столкнувшись головами, причем три четыре раза подряд, — это у них сигнал такой опознавательный, вроде пароля или приветствия: потюкают друг друга усиками и после секундной остановки бегут каждый своей дорогой.
Один трудяга затянул на канатную дорогу тяжеленный кусок рыбы и еле управляется с ношей. Но я не боюсь за носильщика: он ни за что не упадет с каната, уж очень цепки его коготки. Да и вообще редкий муравей, какой нибудь совершенный уж зевака, свалится с выгула или каната на стол. Но такое, повторяю, бывает крайне редко и то лишь в первые дни освоения трассы, так что от питомцев моих дома никаких неприятностей. Как тут не вспомнить снова рыжего лесного муравья — этот проныра и храбрец, не задумываясь над тем, как он найдет дорогу в гнездо, специально падает с веток для сокращения пути или в целях нападения. Бывает, стоишь под деревом, а на тебя вдруг посыплется кусачий муравьиный дождь. Рыжему нельзя доверять ни канатную дорогу, ни висячие выгулы — вся квартира тогда будет в муравьях. Не останавливают его и заградительные канавы вокруг формикариев, наполненные водой, — муравьи будут в них тонуть десятками, но попыток к бегству не оставят, многие же успешно переправляются на другой берег. Что только не придумывают сотрудники лабораторий, где содержат этих муравьев! И вата, смоченная керосином, и рвы, наполненные мельчайшим порошком гипса…
Любителям муравьеводам я могу предложить куда более простое заградительное средство, многие годы успешно мною применяемое при содержании муравьев средних и крупных видов. Банку формикарий ставь, те в эмалированный таз с крутыми гладкими бортами, обсыпанными тальком или, еще лучше, мелкой дорожной пылью. На дне таза тонкий слой песка. И все. Вместо таза подойдет большая миска или даже пиала; важно лишь, чтобы стенки посудины были скользки, круты и без царапин. Ни один муравей у вас не убежит — поверьте. Только иногда протирайте стенки таза чистой ватой и заново посыпайте свежим порошком.
Применив резиновые и стеклянные трубчатые муравьепроводы, снабженные фольговыми изоляторами, можно сконструировать множество оригинальных, забавных и удобных для наблюдений и опытов муравьиных жилищ с выгулами, вроде тех, что здесь нарисованы.
Домашние муравейники разных конструкций.
Но самое интересное из всех этих устройств — все же висячая магистраль «канатоходцев» лазиусов.
На магистрали
По канату с трудом продвигается муравей, зажав в челюстях большую стружку подсохшего мяса (я специально подсушиваю на батарее мясные ленточки и потом их измельчаю). Навстречу муравью другой. Короткое приветствие, и встречный, вцепившись в груз, поворачивает обратно, помогая товарищу тащить находку домой. Вдвоем куда сподручнее!
Другой кусище мяса, несообразно огромный, медленно продвигается по канату, влекомый четверкой носильщиков. Груз и слишком тяжелый, и негабаритный (длинный), и к тому же еще изогнутый. Когда лазиусы несут что нибудь по горизонтальному участку трассы, то всегда идут по верхней стороне бечевки. Но тяжелая ноша поминутно заваливается набок, увлекая за собой и муравьев. Бедная четверка то и дело оказывается внизу. Величайших трудов стоит перекинуть груз наверх и, балансируя, продвинуться еще на несколько миллиметров. Но ни один муравьишко не упал, ни один не оставил работы, хотя транспортировка длилась целый час. Шестьдесят минут изнурительного, тяжелого и опасного труда!
Лазиусы носильщики на нитяной «магистрали».
С первого выгула, что у гнезда, снят один лазиус, отнесен на середину комнаты и выпущен под потолком на канат. Муравей заметался. Где, мол, я? Куда бежать? Ощупывает усиками дорогу, то налево побежит, то повернет направо. Потом вдруг уверенно развернулся головой к гнезду и весело затрусил домой. Так, не останавливаясь больше и не поворачиваясь, и добежал до гнезда.
Как муравей сориентировался? Загадка? Не совсем. Муравьи многих видов метят свои дороги специальным пахучим веществом, так называемыми одмихнионами, которые вырабатываются особой железой Дюфура (у пчел она служит для выработки яда), касаясь иногда концом брюшка земли или предмета, по которому бегут, и по следам впереди идущего устремляются остальные. О языке запахов и о других захватывающе интересных вещах вы сможете подробно узнать из замечательных книг И. А. Халифмана «Пароль скрещенных антенн», «Муравьи»; П. И. Мариковского «Маленькие труженики леса», «Маленькие труженики пустыни», Много интересного в книгах Г. М. Длусского «Муравьи рода Формика» и А. А. Захарова «Внутривидовые отношения у муравьев». Что касается направления (в какую сторону идти домой), то, по последним наблюдениям ученых, все дело как будто в форме пахучих знаков, расставляемых муравьями разметчиками. Впрочем, никто еще не считает эту загадку окончательно разгаданной: что ни вид (и, увы, что ни исследователь), то новые данные, новые предположения и догадки.
Однако муравей, несущий груз, иногда путает направление. Я не раз видел носильщиков, почти дотащивших до дому стружки мяса или котлетные крошки, но вдруг поворачивающих назад, правда, ненадолго, Объяснить это нетрудно. Главнейшее средство общения с окружающим миром — это усики. Ими ощупывается дорога, определяются запахи, принимается и передается друг другу многочисленная и сложная информация. А когда между этими нежными и точными «приборами» торчит зажатый в челюстях здоровенный тяжелый кусок котлеты, как тут не сбиться с пути.
Во время обработки изоляторов пудрой (с помощью кисточки) нечаянно пострадал один муравей: весь стал белый, тонким пахучим порошком забились поры на усиках. Как узнать теперь дорогу? Подошел к нему товарищ, схватил поперек туловища, протащил по канату, помотал из стороны в сторону — пудра и обсыпалась. Короткий разговор усиками, как бы «спасибо — пожалуйста», и второй муравей убежал по своим делам. А этот окончательно вычистил усы лапками, смоченными слюной, и в гнездо.
Иной раз выгул и магистраль пусты: лазиусы сидят дома. Это случается большей частью в ненастную погоду. Но бывают и другие причины.
Страшный пришелец
Целый день на трассе ни души. Лежат на выгуле нетронутыми свежие деликатесы: кусочек вареной рыбы, ломтик яблока, мед. Хоть бы один разведчик появился — сообщил бы, глядишь, остальным. Уж не стряслась ли какая беда внутри формикария?
Пристально вглядываюсь сквозь стекло банки, как будто бы все в порядке. Земля не пересохшая, темноватая — я только позавчера впрыснул в формикарий десятка полтора пипеток воды через отверстие в пластмассовой крышке. По наклонным штрекам, проложенным вплотную к стеклу, быстро текут струи муравьев, несколько рабочих перетаскивают из одной камеры в другую белоснежные шелковые мешочки с куколками, другие муравьи снуют по поверхности земли под крышкой. Может быть, случайно забилось отверстие муравьепровода? Но нет — хорошо виден кососрезанный конец резиновой трубки. Почему же ни один лазиус не заходит в муравьепровод? Непонятно.