В свободном поиске
Шрифт:
– Вызови меня в суд, - предложила я.
– Ничего, разберусь самостоятельно... Я имел ввиду более долгосрочные перспективы. Что будем делать?
– Я не могу понять множественного числа. Не имею ни малейшего понятия, что будешь делать ты. У меня экзамен через три дня - буду готовиться. Потом домой поеду к родителям, погреюсь, помокну. Там хорошо, тепло и сыро.
– Когда вернешься?
– Десятого начнутся занятия.
– И?
–
– взвилась я.
– Общаться с тобой я больше не собираюсь, если ты об этом! Так что считай это прощальным завтраком!
– Милан, я не хотел тебя обидеть...
– Я знаю.
– Слушай, я не умею просить прощения и не собираюсь учиться. Я знаю, что причинил тебе боль, но...оставайся со мной, - выпалил он.
– Зачем?
– опешила я.
– Я не смогу тебе ответить на этот вопрос. Это странно, но я не имею ни малейшего понятия, зачем. Хочу!
– Все это очень занимательно, и ты весьма интересный объект для профессионального изучения... Но я не хочу тебя изучать! Мне это не нужно.
– Я поднялась и пошла в спальню, переодеваться. Пусть сам свою посуду моет! Нашел домработницу!
Меня ожидал неприятный сюрприз. Вернее, два сюрприза и оба неприятные. Во-первых, я не нашла колготки. Не то, чтобы капрон сильно защищал от холода, но и с голой задницей на мороз не особенно тянет. Во-вторых, хозяин квартиры посуду мыть не стал, а отправился за мной и, облокотившись о дверной косяк, внимательно меня разглядывал. Уж не знаю, насколько красиво я раздевалась, но вот красиво одеваться, это знаете ли надо постараться! Да и смущает меня это наглое разглядывание извращенца.
– Так и пойдешь?
– кивнул на мои ноги Артем. Я грустно вздохнула.
– Я же обещала, что заболею и умру. Стараюсь обещания исполнять.
– Пошли, подвезу до магазина, - великодушно предложил Всеславский. Ну, что же, и на том спасибо.
Наша очередная встреча закончилась моим подвешенным состоянием и страстным желанием встретиться снова, и желательно, снова в спальне...
Глава 22
Последующая за этим неделя прошла тихо-мирно без встреч и даже без самых коротеньких разговоров с постоянным объектом моих мыслей. Артем пропал, полностью подтверждая, что я ему совершенно не нужна, что я его ничуть не интересую, и он получил, все, что хотел. Меня ужасно раздражало, что я не понимала его: для чего солидный занятый человек потратил на меня столько времени? Чтобы переспать? Вот уж глупость - к его распоряжению сотни женщин. Что за извращенные идеи царят в его голове? А еще я хотела его видеть. Да, что там видеть, я хотела спать с ним! Я хотела секса! Боже, как низко я пала!
Я попыталась отвлечься, представить на месте Артема кого-то еще, гулять, так гулять. Кого угодно: Рому, брата (да-да, дошла и до такого), знакомых парней, только никто не вызывал во мне отклика, более того, эти мысли отталкивали. Это очень плохо! Это отвратительно! Меня до безумия привлекает мужчина, которого не привлекаю я. Разве не то же самое было с Глебом? Только тогда я сразу вычеркнула его из сердца, узнав, что не нужна ему. Все
Плюс во всей этой ситуации был: я почти спокойно подготовилась и сдала последний экзамен. Сев в кресло самолета я испытала странное разочарование, смешанное с облегчением. Только в этот момент я осознала, как ждала звонка Всеславского. А еще я поняла, что меньше всего хочу улетать, я боюсь быть настолько далеко от него.
Целую неделю дома я осуществляла свою недавнюю мечту: валялась в спальне, где провела все свое детство, с книгой в руках и чашкой чая на столе. Я никуда не ходила, никому не звонила, так что ни один человек здесь, кроме моей семьи и соседей, не знал о моем приезде. Меня тошнило от людей, воротило от мысли об общении со старыми друзьями.
Не знаю, что дернуло меня, какая сила заставила прекратить затворничество, только в одно утро я, проснувшись, сразу набрала номер Дашки. Машуня - не единственная моя подруга детства: нас было четверо. Время от времени в нашу компанию вливались, а потом исчезали из нее другие девчонки, мы ссорились и мирились, расходились и сходились снова, но костяк, такой своеобразный квадрат, оставался. Нас кто-то из учителей даже сравнил однажды с четырьмя стихиями: я - конечно, огонь (и не только из-за цвета волос), Маша - земля (основа нашей четверки, самая стабильная ее часть), Даша - воздух (без нее невозможна жизнь в целом и существование нашей дружбы в частности) и Крис. Вот о последней я даже вспоминать не хочу! Вода - она вода и есть! После окончания школы она не просто прекратила общение с нами, но и сделала это самым отвратительным образом. Мы и раньше замечали, что самовлюбленность Кристины зашкаливает, и что она слишком высокого о себе мнения, но на следующий же день после выпускного она проявила себя во всей своей красе, сообщив, что ее ждет большое будущее, и общаться с лузерами она больше не намерена.
Дашку мой звонок не просто обрадовал, он вверг ее в настоящий экстаз. А знаете почему? Оказывается, на завтра планировалась встреча выпускников. Какой только черт дернул меня позвонить именно в этот день?! Я не хотела идти, помня о последней встрече с друзьями и о том, какие чувства она вызвала. А Даша не хотела оказаться там одна, так что все мои оправдания не были приняты к сведению, и я поняла, что легче смириться, чем продолжать отстаивать свое право на отсутствие общения. Единственное, что мне удалось отстоять - форма одежды. Мне было лень выряжаться в вечернее платье и делать бешеную прическу, поэтому напялила джинсы и свитер, и отправилась, не заморачиваясь по поводу внешнего вида.
Как ни странно, все прошло, как нельзя лучше: никто не пытался говорить друг другу гадости, никто не вспоминал неприятные моменты из биографии одноклассников. Я немного поскучала, пока девчонки хвастали своими 'успехами', весьма сомнительными, честно сказать, для меня. Мне хвалиться было нечем, вряд ли кто оценит мою отличную учебу.
Потом начали дружно вспоминать самые разные глупости, на совершение которых мы были столь щедры всего несколько лет назад. Наш класс был мастак на самые неожиданные неожиданности и считался неблагополучным, и вовсе не потому, что собрались в нем тупари, неспособные понять объяснений учителей. Наоборот, совокупный уровень интеллекта (в некоторых областях), а особенно уровень креативности, зашкаливал так, что учителя не знали, куда деваться от наших 'блестящих' идей.