В теле пацана 4

Павлов Игорь Васильевич

Вернул всё мастерице, и уже собрался прощаться, прыгать сразу к мосту, где карета меня дожидается. А Ольви заявляет, как неродная:

— Что я должна за платье, услуги мастеров и извозчиков?

— Ты должна улыбаться на празднике, — говорю с улыбкой.

— Крис, — ворчит сразу.

— Хорошо, станцуешь со мной в паре на балу, и мы квиты, — пытаюсь всё ещё флиртовать с этой задроткой.

— Может, хватит? — Бурчит задротка.

— Ты спросила цену, я озвучил её. Может, хватит, Ольви?..

Распрощались

в не очень хорошем настроении. Меня раздражает её желание быть независимой и ничего не должной. Даже в мелочах! И это бесит вдвойне, при наших — то глобальных делах! Может, перестраховывается, чтобы не зарился на её персону? Пытается держать дистанцию? Знавал я такую женщину до перемещения. С такими суками от любви до ненависти. Когда ты сперва ощущаешь в себе, что готов делать всё для неё бескорыстно, а потом чего — то ждёшь, будто она тебе должна, хотя ничего не просила.

Роковые женщины как раз ничего и не просят. Они делают тебе одолжение, принимая твои подарки и внимание. А потом ты становишься ещё большим ничтожеством.

Но ведь Ольви уж точно не из разряда таковых, судя по характеру и поведению. Она просто продолжает придерживаться своих долбаных принципов.

Что ж. И сам не вижу будущего в наших отношениях. Но не могу избавиться от груза незавершённого дела! Конечно, эта мужская меркантильность никак не мешает более благородной цели — повысить самооценку девушке и дать ей оторваться на балу.

Я действительно хочу, чтобы Ольви, наконец, перешагнула через этого недостойного недомужика Гилинга и шла дальше.

И тем временем, будто Юрий мать его Цезарь думаю, как спиздить у Шатура Камень!

Бал близок. И мне нужно срочно разработать план действий.

Глава 26

Глава 26. Подготовка и выход

Все вокруг говорят, что Шатур очень редко появляется на людях. И на балу не факт, что получится к нему подойти. Старик стал параноиком, что дал понять Валиант при разговоре на прогулке.

Бал состоится в главном Дворце, где я ещё не был. Скорее всего, там Шатур и живёт, вероятно, в некой отдельной секции или на закрытом от посторонних этаже.

Гость на вечеринке — это лучший вариант, чтобы легально пройти оставшиеся две Ступени защиты с их постами фильтрации. А две шикарные бабы под рукой — неплохая пыль в глаза.

В случае если мне не удастся в первый вечер встретить Беринга на балу или по какой — то причине подойти и поговорить, нужно будет переходить к действенному плану, а не ждать следующего дня, уменьшая шансы. Три дня бала — это три попытки решить все оставшиеся вопросы в Градире. С учётом того, что с Ольви мы уже не завязаны на этот долбанный город извращенцев, здесь я спокоен. Она может переместиться в Левант, когда захочет. С ней решим позже.

Мне нужен вариант наверняка. Вот почему я рассматриваю

незаконное проникновение в покои Шатура во время бала!

Во — первых, хочу глянуть, что у него за радиоустановка! Во — вторых, понять по его личным вещам, что из себя представляет этот человек. Не мешало бы застать его одного, поговорить с ним по душам, убедив отдать мне Камень добровольно. Учитывая, что магия блокирована, шансов у меня больше. Нано — броня работает исправно.

И самое главное — вручить повестку в суд, ибо дал слово Ревекке.

Намерения дерзкие, план рискованный. По факту я пойду по стопам воровки Джуны. Вот почему мне необходимо навестить моего «дядюшку» Газима, к которому решаю отправиться сразу после завтрака.

Озеро у заброшенной фабрики уже, как родное. И раздолбали мы тут у берега руины знатно. Переместившись, сразу двинул в логово гильдии. В первой половине дня народа на территории нет, костров не жгут, все походу на промысле. Только перед самой лестницей вышел один чересчур дёрганный боец с дубиной и сразу удрал к боссу, услышав моё имя.

В большом кабинете никого, кроме главаря. Ещё поднимаясь, слышал и мужские, и женские голоса. Похоже, всех выгнал.

— Чем обязан на этот раз, мой родной и любимый племяш? — Расплылся в улыбке Газим, восседая на своём кресле с напряжённой спиной и без сигареты.

Вижу, что затушил, в пепельнице дымится. Стол новый, чуть хуже первого, который в потасовке разбили. На столе бутылка вина, две тарелки закуски. Одна рука у него на столе, вторая под столом.

— Ты присаживайся, присаживайся, где удобно, — показывает на диваны, где рядом столики с едой и выпивкой не убранной. — Угощайся, бери, что хочешь.

— Спасибо, дядь, — хмыкаю и к нему поближе иду.

К диванам центральным, на ближайший к нему подлокотник задницей прислоняюсь и смотрю пристально.

— Дядь, арбалет убирай, — говорю до цинизма обыденно. — Я с миром пришёл. А то сейчас тебя в лёд впаяю и пущу плавать по озеру вашему зелёному. Оно тебе надо?

— Да нога просто зачесалась, — затушевался.

Лёгкий стук от упавшего на пол арбалета, руку демонстрирует свободную. Мотаю головой с укором.

— Ты мне скажи, родной, ты там победил уже ту суку ретивую? — Выпалил Газим, ещё больше от улыбки растягивая свою широкую и без того харю.

— Ты о ком? — Переспросил и даже встрепенулся.

— Ты ж с какой — то бабой уже которую ночь разносишь мои владения у озера, люди жалуются. Дуэль мастеров магии или что у вас там? Это ж вы озеро заморозили? Ух, сколько дури. Поэтому какие там арбалеты, уволь племяш.

— Это моя напарница, — ответил всё же. — Мы не дерёмся, пар выпускаем. Она всё хочет вашу фабрику снести одним ударом. Даже спорить хотела на желание со мной.

Газим аж сглотнул. Я ведь даже не улыбаюсь, продолжаю уже снисходительно: