В тени престола. Компиляция 1-12 книга
Шрифт:
Никто, даже его кормилица, не догадывались об истинных причинах его потливости и рассудительности. Людвиг таился от всех, даже от самого себя, упорно не желая взглянуть в лицо своей проблеме, понять ее причины и, поразмыслив, расстаться с ней навсегда. Но герцог не решался копаться в самом себе, каждый раз откладывая на потом, пряча в долгий ящик и загоняя в дальний угол своего сознания свои страхи, накапливая и умножая их с каждым прожитым годом. Позволить втянуть себя в авантюру юного племянника Людвиг не мог, отдавая отчет в том, что все враги, окружавшие его земли, мгновенно разорвут благословенное Баварское герцогство на куски, растащат то, что веками собирали и защищали герцоги.
– Именно поэтому, племянник, ты и обязан перетерпеть! Его святейшество француз по крови, он был другом короля Людовика Французского, его исповедником, а это звание, поверь мне на слово, многое значит. – Герцог с опаской посмотрел по сторонам, хотя они были одни в комнате. – Нам нет нужды дразнить папу Римского. – Он перехватил вспыхнувшие искры в глазах Конрадина. – Не сверкай так глазищами! Еще до греха доведешь нас всех…
Конрадин понял, что надеяться на помощь, а тем более деньгами, от дяди не стоит.
– Каждый сам за себя… – тихо произнес он вслух. – Как зверье какое-то…
– Что-что? – Переспросил герцог, не расслышав слова племянника.
Конрадин улыбнулся, хотя в душе просто мечтал врезать по глупому дядиному лицу со всей силы, и ответил:
– Я говорю, дядюшка, что будем сидеть, как лис в норе, и ждать! – Он не удержался и громко расхохотался. На самом же деле, ему захотелось выть, громко и протяжно, оплакивая свою нужду и бессилие.
– Ну вот, совсем другое дело! – Людвиг улыбнулся и с облегчением вздохнул. – Рассудительность, мой дорогой племянник, еще никому не мешала!.. – Конрадин встал и, поклонившись, молча пошел к выходу из комнаты. Людвиг с удивлением посмотрел ему вслед и произнес. – Ты куда это?..
Тот обернулся и, обреченно взмахнув рукой, ответил:
– Поеду я, пожалуй, домой…
– Ну, что же, поезжай. С Богом… – Людвиг перекрестил юношу. – Вернемся к нашему разговору через годик другой, а?..
Конрадин молча кивнул и, не скрывая раздражение, вышел из комнаты. Он вихрем спустился по лестнице, разметал слуг, толпившихся возле главного входа во дворец, часто заморгал глазами, пытаясь сдержать набегающие слезы огорчения и разочарования, топнул ногой и срывающимся голосом потребовал коня. Его оруженосец, высокий немецкий воин Рихард фон Блюм, увидел Конрадина и, разбрасывая своими мощными ручищами прислугу, в оцепенении стоявшую вокруг принца, подбежал к нему и, отвесив внушительную оплеуху кому-то из зазевавшихся конюших герцога, шепнул на ухо:
– Герр Конрад, прошу вас сдерживать свои эмоции… – он многозначительно подмигнул принцу. – Полагаю, что у меня есть чем развеселить вашу милость.
Конрадин, его имя переводилось, как Конрад маленький, быстро вытер слезу и послушно закивал головой. Рихард быстро растолкал толпу слуг, выводя его из их кучи, они прошли к конюшням, где два конюших принца уже держали лошадей, оседланных и готовых, для поездки домой.
Рихард подставил руку, на которую Конрадин оперся ногой чтобы сесть в седло, проворно и ловко запрыгнул сам и, поддав шенкелей жеребцу, стал выводить маленький отряд всадников из замка герцога. Лошадиные копыта весело цокали по булыжникам, высекая снопы искр своими новыми и крепкими подковами, застоявшиеся кони весело махали хвостами, трясли гривами и ржали, словно о чем-то весело переговаривались между собой.
– Радуются, разбойники… – весело засмеялся Рихард, похлопывая своего вороного жеребца рукой по шее, – надоело им тут, скучно и кисло, вот они и ржут от радости, почуяв, что мы направляемся домой…
– С чего ты взял, Рихард, что кони умеют говорить? – Конрадин улыбнулся. – Господь даровал только людям возможность изъясняться языком слов…
– Ну, я не буду спорить, принц, – Рихард покачал головой, обрадовавшись тому, что Конрадин перестал плакать и отвлекся от плохих известий. – Хотя, насколько мне помнится, когда Адам и Ева жили в Раю, они понимали язык зверей, птиц и остальных Божьих тварей…
– Ух, ты! – Глаза Конрадина загорелись озорным блеском. – Значит, выходит, ты прав?! – Он хитро посмотрел на Рихарда. – И, прости за наглость, о чем же они ржали, ой, говорили?..
– Хрен его знает… – оруженосец пожал плечами. – Но то, что они и сейчас болтают между собой, я просто уверен. – Он кивнул на коня принца. – Смотрите, как он навострил уши и слушает наш разговор. – Конрадин быстро перевел взгляд на коня, который и, правда, шевелил ушами, словно прислушиваясь к их беседе. Конь словно почуял, что за ним следят, тряхнул головой и хохотнул. – Вот! Что я вам говорил! Он понял, подлец, что мы о нем говорим! – Блюм заразительно засмеялся.
Конрадин не удержался и тоже прыснул веселым и задорным юношеским смехом.
Замок остался позади, отряд перешел на легкий галоп и понесся домой. Весеннее солнце пригревало спины всадников, Конрадин снял с головы вязанную шапку и подставил ветру свои белокурые волосы, наслаждаясь приятной весенней прохладой и свежестью просыпающейся после зимней спячки природы.
– Надели бы шапочку, ваше высочество… – Рихард недовольно заворчал. Он верой и правдой служил отцу принца, покойному королю Конраду, который женил его на одной прелестной итальянке из бедного, но очень древнего семейства делла Фиоре. У Рихарда подрастал сынишка, которого он называл на немецкий манер Рутгером фон Блюмом и де Фиором, а его жена-итальянка, более ласково и певуче, Руджеро делла Фиоре. Воин не виделся с малышом уже несколько лет, лишь изредка получая письма из Италии от его жены, его радовали успехи малыша, который, судя по ворчанию матери, становился точной копией своего отца-задиры, хулигана и баламута, а страсть к авантюрам, даже в столь юном возрасте, была просто невообразимой. Рихард погладил принца по голове, вспомнил своего сынишку и немного загрустил.
Конрадин заметил столь быструю перемену в настроении своего наперсника, защитника и наставника, вскинул голову и, глядя в глаза Рихарду, спросил:
– О чем ты загрустил?..
Тот молча пожал плечами, посмотрел на небо, вздохнул и ответил:
– Да вот, о сынишке своем вспомнил. Он ведь с женой в Италии остался. – рыцарь погрустнел. – А там, ваше высочество, сейчас такое творится… – он в сердцах махнул рукой.
Они молча проехали несколько лье и решили остановиться на привал возле небольшого постоялого двора и гостиницы. Конюшие проворно приготовили привал, расседлали коней и занялись обедом. Конрадин сидел на мягкой, словно перина, молодой травке и, сорвав длинный стебелек, рассматривал его. Внезапно, он что-то вспомнил и, подняв глаза на Рихарда, спросил:
– Помнится, ты мне что-то приятное собирался сказать…
Рихард махнул головой, снял шлем-сервильер и, расчесывая свои слипшиеся от пота густые волосы, сел рядом и произнес:
– Новость, прямо скажем, отличная! Ко мне, пока вы были у своего дяди-черепахи, подошел незнакомый рыцарь и передал на словах, что граф Фридрих фон Баден скоро навестит ваше высочество с одним очень приятным известием…
– А что за известие-то? – Глаза Конрадина загорелись азартным блеском. – Ты, часом, не знаешь?!