В тени престола. Компиляция 1-12 книга
Шрифт:
Население, которое было буквально раздавлено и деморализовано жуткими «выходками» крестоносцев в Безье, стало потихоньку приходить в сознание.
Они вдруг увидели, что крестоносные армады ушли, оставив только горстку завоевателей-чужаков, убивших их властителя и пытавшихся поработить их.
Местные сеньоры, прятавшиеся в лесах и в горных местечках, вернулись назад. Мощные крепости и замки, такие как Минерв на востоке, Кабаре и Сессак в центре, и Терм в горах, представляли грозные опасности для отважных рыцарей.
Но, самое страшное было то, что открыто на стороне катаров и юного наследника виконта де Тренкавеля выступил граф Раймон-Роже де Фуа, последний грозный властитель независимого юга Франции.
Властитель плодородных долин и неприступных горных крепостей, Раймон-Роже де Фуа достиг зрелого для мужчины возраста тридцати пяти лет.
Он немного покрупнел и отпустил брюшко, которое не мешало ему сражаться в первых рядах своих рыцарей. Чувственный и склонный к поэзии, граф де Фуа приютил у себя при дворе много трубадуров и мыслителей-вольнодумцев.
Его сестра-погодок Эсклармонда была красивая и стройная девственница, соединив с красотой блестящий ум и ставшая одной из «верховных просветленных» у катаров.
Её поддерживал Жильбер де Кастр, верховный катарский архиепископ.
Граф де Фуа и его предки постоянно лавировали между грозными властителями Аквитании, Тулузы и Кастилии с Арагоном, создавая и укрепляя свое независимое, по сути, княжество в предгорьях Пиренеев.
Симон де Монфор рано уверовал в свою полную и окончательную победу. Он направил гонца к графу де Фуа, требуя от того подчинения и началу гонений еретиков. Видимо, тон письма был таким вызывающим, что взбешенный граф повесил на башне гонца и отправил вызов Симону, приняв сторону «потомков законного властителя земель Безье и Каркассона».
Все это произошло в то время, когда Ги де Леви занимался восстановлением цитадели Безье и не мог помешать графу де Монфору совершить такую непростительную ошибку.
Теперь было уже поздно…
ГЛАВА XIV Граф Раймон-Роже де Фуа
Ги де Леви, пользуясь своим высоким титулом «маршала де Ла Фо», отправился с визитом к Раймону-Роже де Фуа, которого он знал еще со времени своего посольства в Арагон десять лет назад.
Всю дорогу Ги с интересом и ужасом наблюдал военные приготовления графа. Наемники и воины стекались в города Памье, Мирпуа и Фуа, а крепости приводились в порядок.
Обрадовало Ги, пожалуй, только то, что новых крепостей построено не было, а Фуа все также можно было легко блокировать, построив форт у подножия горы, на которой, и была расположена столица графства.
Раймон-Роже де Фуа прохладно, но с соблюдением всех норм этикета, встретил Ги де Леви, припомнив давнее мимолетное знакомство.
Но, в остальном, граф остался непреклонен. Единственное, что смог четко определить де Леви, была определенная уверенность, что граф не атакует их силы в течение этого года.
Большая часть регулярной феодальной конницы ушла на помощь королю Арагона, который вызвал графа де Фуа для защиты своего сюзерена.
С этими известиями Ги вернулся к Симону, властный характер которого начал приобретать грубоватые формы.
Однако при всех этих сложностях Симон де Монфор не потерял разум. Он прекрасно понимал, что только Папа Римский может ему помочь.
– Робер. – Обратился однажды Симон к де Мовуазену. – Окажи мне помощь.
Робер де Мовуазен ответил:
– Чем же я могу тебе помочь, кроме своего меча, Симон?
– Робер, отправляйся за помощью к Его святейшеству. Я знаю, что он меня недолюбливает, но, только он может нам помочь, разрешив снова проповедовать крестовый поход в земли юга Франции.
– Ох. Ну, и задачку ты мне подкидываешь, Симон… – вздохнул Робер. Он почесал свой длинный нос (хороший знак), сделал хитрое лицо, и ответил: – Ладно… сделаю, что смогу.
Симон с помощью Робера, а тот был знатный «крючкотвор», составил письмо папе Римскому, в котором описал «бесчинства и безбожия, творимые еретиками на землях Фуа, Комминжа», заодно прихватив и Тулузу.
Робер тайно уехал.
Следующее письмо он отправил с рыцарем из отряда Бушара де Марли, уезжавшего погостить домой.
Письмо предназначалось его супруге, Алисе де Монморанси, кузине Бушара де Марли. В нем Симон попросил «свою дражайшую супругу незамедлительно обратиться к сеньорам баронам и прочим верным рыцарям в землях королевства франков» для того, чтобы попытаться собрать, хотя бы, немного войск для поддержки…
В это время вернулся Ги де Леви. Симон долго слушал рассказ Ги, после чего сказал:
– Дружище мой, у нас совсем мало времени, чтобы «навести порядок» …
ГЛАВА XV Чезаре, или весна в Каркассоне
Зимние месяцы они провели в Каркассоне, лишь изредка совершая небольшие рейды по окрестностям. Это были скорее демонстрации силы и страха, нежели четкие боевые операции…
В конце марта в комнату Ги постучались.
Ги сидел, задумчиво попивая вино, и вспоминал родные края, свою молодую жену Жанну, которая уже с год, как родила ему сына, которого даже не посоветовавшись с супругом, назвала Ги, хотя сам маршал думал дать первенцу имя Филипп, тем самым решив дать начало феодальной династической практике.
«Старшему моему сынишке Ги уже второй годик пошел. Супруга написала мне, что он будет крепким мальчиком. Слухи доходят, что сам король его решил взять к себе в оруженосцы, когда тот подрастет до положенного срока! Это большой почет для меня…» – размышления Ги прервал настойчивый стук в дверь.
– Войдите, открыто! – Крикнул Ги, думая, что это кто-то из слуг.
Дверь открылась, и на пороге появился невзрачного вида монах в серой сутане. Он учтиво поклонился и сказал, до боли знакомым певучим голосом: