В тупике бесконечности
Шрифт:
Татья в замешательстве глянула на Егора, спрашивая, что делать.
– Мы ничего не отдадим, пока не получим ответы на вопросы, - твердо сказал Бестужев. Окинув многозначительным взглядом боевиков Михея, добавил: - И не рассчитывайте выбить информацию. Я позаботился о сохранности артефакта даже при фатальном развитии событий.
Девушка судорожно сжала пальцы, взгляд испуганно забегал по стенам.
– Татья не знает где табличка, а я не скажу, – продолжал Егор. – Надеюсь, вам не нужно рассказывать о модификациях ищеек, чтобы вы поняли:
– Хвалю за предусмотрительность, но зря стараешься. Мы бы занялись не тобой, модифицированный, а ею, - проронил Михей и кивнул в сторону помертвевшей от страха Татьи. – И ты пойми, друг, если бы мы хотели добыть информацию силой, уже добыли бы. Ты прекрасно знаешь, майор, что некоторые зрелища многое меняют в представлении человека: важное становится второстепенным, а сложное простым.
Михей так буднично намекал на пытки и насилие, что у Егора чесались руки вколотить ему нос в череп. Но самое странное, что никто его не останавливал, никто не возражал. Егор прекрасно понимал, кто главный хищник у этого сброда. У них все поделено – есть интеллигентный, воспитанныйидейный вдохновитель и есть зверь: опасный, безжалостный, расчетливый. Понимал и другое: если сейчас не договорятся, то, скорее всего, Татью действительно начнут пытать, а его заставят смотреть на ее боль.
Уловив его тяжелый пристальный взгляд, Михей развел руками, будто извиняясь.
Профессор вздохнул.
– Егор Валерьевич, давайте оставим недоверие за бортом. Мы можем быть полезны друг другу, - мягко сказал он.
– «Анти-гену» нужны бойцы. Горячая молодая кровь. Качественная кровь, если судить с точки зрения генетики.
Татья сидела, боясь пошевелиться. На побледневшем лице глаза казались черными провалами. Ее вполне можно понять, ведь антигеновцы могут сделать с ней что угодно, и Егору недостанет сил их остановить.
– Задавайте свои вопросы, - сказал Куперман.
– Что это за табличка, зачем она? – спросил Егор.
– Для истории, – ответил за старика Михей. – Это неправильный вопрос. Давай другой.
– Вы сами сказали, что ответите! – вырвалось у Татьи.
Егор сделал ей знак помолчать. Ясно, что никто им сходу тайну артефакта не раскроет. Пока не признают в нем и Татье «своих». Эта мысль не огорчила, Бестужев имел запасной план и был уверен, что Лео куда охотнее расскажет ему об этом светящемся куске металла. Осталось дождаться звонка брата.
Ухмыльнувшись, Бестужев картинно развел руками:
– Ага. Пусть будет «для истории». Наверное поэтому ее жаждет получить «Легион» и даже «Центр ГЭК», который так вовремя появился на мосту, чтобы помочь полиции, – ядовито заключил Егор.
– Меня чертовски интересует, как такая исторически важная вещица попала на Землю, когда ее место в марсианском музее? Или пыльная лавка древностей подходит куда лучше? Откуда табличка оказалась у Малышева?
– Передал наш агент с
– Не спрашивай имен и мотивов, все равно не скажу.
– Не напрягайся. Ты не на допросе, – заметил Егор.
– А ты больше не ищейка, – оборвал Михей.
Повисло напряженное молчание. Егор сверлил Михея пристальным взглядом, безопасник отвечал тем же. Оба понимали: противостояние неизбежно, рано или поздно кому-то придется сдать позиции.
– А Вадиму и «Легиону» табличка на кой хрен? – продолжал наседать Егор.
– Тоже собираются досадить «Центру», – расплывчато ответил Михей.
Егор ухмыльнулся.
– А в чем у вас с «Легионом» проблема? По-моему, наоборот, столько общего: одинаковое неприятие модификаций и враг один - «Центр». Как говорится, совет да любовь. Или паству поделить не можете?
– У нас разные цели, – жестко заверил безопасник. – Легионеры хотят совершить государственный переворот и перенаправить потоки средств в свой карман.
– А вы?
– А мы, Егор Валерьевич, хотим спасти человечество, - спокойно ответил профессор. – Да, именно так: не больше и не меньше.
Егор не решился с ним спорить, повернулся к Михею:
– Тогда такой вопрос: кто был на мосту? Кто пытался похитить Татью и всадить мне пулю в башку? Ну же, ты ведь знаешь, что я уже догадался. Подтверди догадки.
– Как я уже говорил, в тот вечер все пошло наперекосяк, – развел руками Михей. – Я опоздал. Легионеры уже проникли в квартиру Татьяны, все там перерыли, но артефакт не нашли. Я приехал позже и упустил след.
– Так это был ты?! – испугано воскликнула Татья. – Я видела человека в окне квартиры, так что можешь не отнекиваться! Что случилось с моей мамой? Ее убили? Из-за этой проклятой таблички?!
Татья закусила губу, зло утерла подкатившие слезы и отвернулась.
– Я об этом ничего не знаю, – сухо заметил Михей.
– А кто знает?! – всхлипнула она.
От всего сердца Егор хотел ей помочь, но боялся зря тешить надеждой. Неизвестно, удастся ли Кротову что-то выяснить у питерских коллег и перепроверить информацию о вскрытии. Стоит ли обнадеживать? Решив, что все же стоит, он сказал:
– Скоро выясним. Я раздобуду отчет о вскрытии.
Татья удивленно взглянула на него.
– Спасибо, - тихо и проникновенно сказала она.
– Для меня это очень важно.
– Что было дальше? – спросил Егор у Михея.
– Я потерял след. А когда снова отыскал Литвинцеву, рядом вовсю красовался ты со своими пушками. За вами на хвосте сидел «Легион» - это они пытались выкрасть Татьяну. Пришлось действовать на опережение. Мы с ребятами встретили вас на другой стороне моста. Да только легионеры сдаваться не пожелали, еще и «Центр»… Бестужев, они прислали за тобой Стаса Войкина.
Последние слова были произнесены так значительно, будто Егору полагалось вытянуться по стойке смирно и спеть гимн.
– И? Мне пора начинать бояться? – вскинул он бровь.