В замке и около замка
Шрифт:
— Охотно верю, но странно, что песик бегал по саду один.
Калине пришло в голову, что он сможет заслужить расположение барыни, если скажет, что спас собачку. Но это была мимолетная мысль. Калина тряхнул головой и сказал:
— Пойдем со мной, мальчик, отнесем песика барыне; его, вероятно, уже разыскивают. Не бойся, тебя, наверное, наградят за это. Я сам расскажу, как все было.
Сикора отпустил Войтеха, и они пошли в замок. В это время со стороны города раздался выстрел.
— Что я сказал? С собакой покончено. Это бахнул Гавел, куча раков! Хороший он стрелок! —проговорил Сикора.
В замке царило полное смятение: господа искали по всему саду любимца барыни; один только барин был в комнате жены и успокаивал ее.
— Кто мне принесет его, пусть просит что угодно; я все для него сделаю,— причитала барыня.
Вдруг лакей открыл дверь и доложил:
— Писарь Калина несет мусье Жоли!
Он не хотел называть песика попросту и потому дал ему титул, которым иногда награждали Жолинку барыня и мамзель. Господин Скочдополе засмеялся и, обрадовавшись тому, что Жоли нашелся и не будет стоить ему всего поместья, воскликнул:
— Держи слово, сударыня, и в отношении писаря!
Вошел Калина, с ним Войтех и кое-кто из гостей, которые хотели узнать, как все произошло, потому что эта комедия очень их развеселила.
— Жоли, мой Жоли! — воскликнула барыня, раскрывая объятья.
Услышав ее голос, песик хотел спрыгнуть с рук писаря, но Калина, вспомнив, какие последствия имел для него такой прыжок, не пустил его, а бережно положил на колени барыни.
— Где вы его нашли, Калина? — спросил барин.
— Не я нашел, ваша милость, мне дал его этот мальчик; он стеснялся и боялся идти в замок,— ответил Калина и рассказал, как Войтех проходил рядом и сел отдыхать под липами около замка, как нашел песика и как спас его от несчастья. При этом Калина ни одним словом не упомянул о Кларинке.
— Чей это мальчик?— спросил барин.
— Сирота. Его мать первая умерла от холеры две недели тому назад, и мальчика взял к себе портной Сикора: у него пятеро своих детей, он бедный, но добрый человек.
— Безумие! Иметь пять человек детей и взять еще одного, когда сам бедняк,— промолвил по-французски один из гостей.
Господин Скочдополе подошел к Войтеху, взял его за подбородок и, любуясь его красивым, разрумянившимся лицом, сказал по-немецки:
— Красивый мальчик!
— Из него получился бы прекрасный грум. Если бы я знал, что он ко мне пойдет, я бы сразу взял его. У меня есть один такой мальчишка, но он большой озорник! — воскликнул граф Росиньоль.
Это послужило хорошим указанием барыне. Она хотела спровадить мальчика, кое-как наградив его, но тут подумала, что может лучше проявить свою благожелательность.
— Что ты делаешь у своих опекунов? — вдруг спросила она.
— Папаша определил меня в школу. После школы я помогаю ему сторожить, собираю черешни и делаю все, что мне велят,— ответил мальчик, не зная, куда девать глаза от смущения.
— Я думаю, что ты и твои опекуны не рассердятся, если я возьму тебя в замок,— сказала барыня.
— Что еще скажет папаша,— простодушно ответил мальчик.
— Так ты спроси его и завтра утром приходи сюда. Вас, господин Калина, пока я только благодарю,— сказала барыня, давая понять, что отпускает его.
Калина поцеловал ей руку, поклонился собравшимся и ушел с Войтехом, не зная, считать ли приветливость барыни хорошим признаком, или нет.
После их ухода барыня велела выкупать Жолинку и дать ему порошок, и сама приняла лекарство, чтобы успокоиться.
Случай с собачкой имел большие последствия. На следующий день барин послал за управляющим. Прежде всего он сказал ему, что барыня просит обнести оградой весь парк, чтобы в будущем ей не приходилось беспокоиться за своего любимца.
— Привезите доски и бревна, соберите рабочих и как можно скорее обнесите парк деревянной изгородью. Щепки раздайте беднякам, понимаете? Мне говорил доктор, что люди очень бедствуют; у нас достаточно зерна, распорядитесь смолоть его и раздайте нуждающимся. Узнайте сперва, кто голодает; можете добавить и гороху. Я знаю, что вы человек порядочный и сделаете все без шумихи. Не забудьте портного Сикору. А это письмо передайте Калине.
Управляющий не верил своим ушам, он не понимал, что случилось с господином Скочдополе; он знал, что у него доброе сердце и что он лучше барыни, но барина никогда не интересовало, есть ли еда у бедняков, или нет,— и вдруг такое великодушие. Управляющий не понимал, что барин в душе пристыжен бедняком-портным и хочет таким образом несколько успокоить свою совесть.
Барыня тоже намеревалась сделать нечто подобное, когда услышала от доктора о несчастьях бедняков, но среди развлечений она совершенно забыла обо всем.
В письме, переданном управляющему, барин назначал Калину объездчиком. Калина, разумеется, обрадовался, но считал, что обидно все-таки получать работу не столько за свое усердие, сколько благодаря собачке.
— Дружище, ведь все равно, кто привел коня,— будьте довольны, что он у вас в конюшне. Это же лучше, чем журавель в небе,— сказал ему управляющий, и Калина признал, что старик прав. Он надел черный фрак и пошел благодарить господ. После этого отправился к ключнице, чтобы удостовериться, может ли он быть совершенно счастливым. Когда спустя час Калина возвращался домой, мир казался ему прекрасным, и если бы навстречу попались люди, он расцеловал бы их.
Клара целый день носилась по замку, глаза ее блестели, на губах играла радостная улыбка, а старуха ключница несколько раз в этот день ни с того ни с сего начинала плакать.
Когда стало известно, что Калина сделался объездчиком, люди догадались, кто станет «госпожой объездчицей».
Но те, кого это касалось, не заикались об этом и до поры до времени хранили тайну, как того хотела Кларинка.
На следующий день Сикора с Войтехом пришли в замок, и их приняла барыня. Она еще раз оглядела мальчика, расспросила Сикору обо всех обстоятельствах жизни Войтеха и его здоровье.
— Вот что, ваша милость, Войтех слабый, но это, наверно, оттого, что он не питался как следует. Теперь он уже немного поправился, а дальше, надеюсь, мальчик будет молодцом,— ответил портной, любуясь питомцем и внимательно следя за своими словами, так как жена предупредила, чтобы он в разговоре с барыней не поминал раков.
Госпожа фон Шпрингенфельд осталась довольна и заявила портному, что возьмет Войтеха в замок. Она думала, что оба будут безгранично счастливы, но это не обрадовало ни того, ни другого. Сикора полюбил Войтеха, и мальчик любил семью Сикоры. Портной предполагал, что барыня собирается учить Войтеха и хочет усыновить его, и поэтому, скрывая свое волнение, он поблагодарил ее за доброту и сказал мальчику, что ему привалило большое счастье. Войтех не мог удержаться от слез, потому что он охотнее пошел бы с Сикорой обратно. Но нужда и горе рано научили его уму-разуму, и поэтому он понял, что если о нем хотят позаботиться богатые люди, было бы нехорошо оставаться на шее у бедного портного.