В защиту науки

Комиссия по борьбе с лженаукой и фальсификацией научных исследований РАН

Лечебное применение всякого рода полей и излучений шумно и навязчиво рекламируется в печати, на радио и телевидении со ссылкой на фундаментальные научные открытия. Так, например, было «открыто», что в организме помимо общеизвестных нервной и химической регуляции, существует еще регуляция лучевыми сигналами — одни открыли световые сигналы из клеток тела, другие — радиочастотные. «Открытиям» уже не один год, но никто, кроме самих авторов или немногих зависимых от них лиц, не подтвердил этих открытий. А это приговор, и он означает, что этих сигналов не существует в природе.

В самом деле, если бы подобное явление было открыто, то по своему значению оно было бы равно, например, расшифровке механизма наследственности, вызвало

поток в тысячи работ, преобразовало лицо современной биологии, многими направлениями внедрилось бы в медицину. Но об информационном лучевом обмене внутри организма наука глухо молчит, о нём мы слышим только громкие голоса открывателей, и что очень характерно, они публикуются не в научных изданиях, а в популярной прессе, где некому их опровергнуть профессионально. И это тоже ловушка, в которую авторы таких открытий загоняют себя сами. Значение таких открытий, если бы они действительно состоялись, было бы таково, что первооткрывателям не приходилось бы украшаться лаврами всяких сомнительных академий — они были бы лауреатами Нобелевской премии и почётными членами многих настоящих академий.

Здесь будет кстати отметить ещё один характерный симптом у врачевателей, рекламирующих такие «открытия», — они любят украшать свое имя членством в различных самостийных академиях. В настоящие академии, как российские, так и зарубежные, учёные избираются своими коллегами за широко известные крупные достижения, проходя при этом жестокий конкурс. А вот как становятся членами иных академий, расскажу на примере Нью-Йоркской академии (не путать с Национальной Академией США, которая относится к числу настоящих высокоавторитетных и в которую избираются конкурсно по строгим правилам). Нью-Йоркская академия полностью коммерциализованное предприятие, чтобы стать её членом достаточно заплатить 100 долл., а если кандидат не жадный и хочет иметь диплом в солидной рамке, чтобы повесить на видном месте в своей приемной, нужно добавить еще полусотню. И два зайца убить: и член академии и международное признание обеспечено, академия-то Нью-Йоркская!

Очень характерный симптом, который должен настораживать неискушенного человека — читателя, зрителя, слушателя рекламы, — это обещание излечить множество болезней одним средством или одним прибором — только купите! И вы избавитесь от трехсот (и это не рекорд!) болезней. Панацеей у древних Греков называлось такое всеизлечивающее средство. Но уже древние врачи поняли, что панацея — это несбыточная мечта. Зная теперь так много о человеческом организме, о его сложном устройстве, о том, как разнообразны механизмы развития разных заболеваний, мы понимаем, почему безнадежно мечтать о всеизлечивающем средстве. Нет панацеи, и реклама такого универсального средства от хирургических до психических болезней — заведомая ложь, циничный расчёт на неосведомленность в медицине большинства людей, тем более людей больных, испуганных своей болезнью, готовых довериться любому, кто поманит их надеждой на лёгкое излечение.

И еще один симптом рекламируемой панацеи. Нет никаких противопоказаний — всё лечит и ничему не вредит. Это ещё одна ловушка, в которую загоняют себя рекламеры чудодейственных пилюль и приборов. У их метода нет противопоказаний. Но это означает, что и никакого действия это средство не оказывает, потому что любое действующее средство обладает побочными, иногда очень сильными эффектами. Разверните описание любого медицинского лекарства или прибора, и вы найдете там ряд противопоказаний и ограничений к применению данного средства. И чем эффективнее средство, тем строже ограничения. А если ограничений нет, то значит нет и действия.

Вот несколько несложных рецептов, по которым можно почти наверняка отличить недобросовестную рекламу прибора или лекарства от добротной медицинской рекламы.

Но как же, скажете вы, ведь вот люди, они убедительно рассказывают о своем чудесном излечении с экрана телевизора. Как быть с этим? Тут два типичных случая возможны — либо это хорошие (и обычно хорошо оплачиваемые) актеры, не обязательно профессиональные, либо люди, действительно уверовавшие в свое излечение. Это хорошо известное в медицине так называемое суггестивное действие веры в лекарство. Могут временно исчезнуть или уменьшиться боли, но, конечно, не остановится развитие серьёзного заболевания. Когда изучается действие нового препарата, то параллельно с группой больных, которым дают испытуемый препарат, равной группе таких же больных дают похожую таблетку, но без действующего вещества — так называемое плацебо, это делается для того, чтобы отличить действие нового лекарства от действия веры в него. Вот с этим эффектом действия веры мы имеем дело у тех, уверовавших в целебную силу рекламируемого средства, которое видим на экране телевизора.

Я мог бы здесь привести конкретные примеры рекламы таких "квантовых генераторов", "волновых излучателей" и подобных им псевдолечебных приборов. Не меньше десятка из них прославляется по радио, телевидению и во многих печатных изданиях. Не хочу делать им дополнительную рекламу и только поэтому не упоминаю их адресно. Впрочем, в этом было бы мало пользы, так как, собрав пенки с легковерных больных, фирмы быстро меняют название, а суть остается той же, точнее никакой.

Полагаюсь на здравый смысл читателя, который сможет, пользуясь описанными мной симптомами пустышек, опознать их,

не имея медицинского образования и уберечь себя от сетей лжемедицины, а свой карман от опустошения.

Но государство не может полагаться только на это, его долг — оградить свой народ от этого принявшего размеры эпидемии бедствия.

Защита необходима. Думаю, лучшей защитой в современных условиях в России может стать обязательная профессиональная экспертиза всех приборов и устройств медицинского назначения перед их рекламированием. Проблема, однако, в том, как обеспечить добротность экспертизы. Реклама и сейчас сопровождается ссылками на множество патентов и на разрешения Министерства здравоохранения. Значит этот фильтр недостаточен и недобротен. Нельзя оставлять это дело только в руках чиновников. Если конечное решение принимает чиновник, имя которого никому ничего не говорит, а должность завтра может измениться, то это не гарантирует достаточно высокого уровня профессионализма и не защищает от возможной коррупции.

Решение в нынешних условиях в России видится в том, чтобы профессиональная экспертиза приборов, методов и средств, претендующих на медицинское применение, была законодательно поручена двум организациям, обладающим высшей в стране компетенцией в своих областях, — это Академия медицинских наук и Российская академия наук — её биологическое, физическое и химическое отделения. Главное сокровище каждого учёного, его «капитал», накопленный за жизнь, — это его имя в науке, его научная репутация. Предложение передать права на экспертизу академическим учёным основано вот на каких соображениях. Ни один серьёзный учёный не станет рисковать своим именем, давая одобрение сомнительному средству: два-три таких случая и его репутация не только как рецензента, но и вообще как учёного будет необратимо загублена, а другой позиции в жизни у него нет.

Конечно, это большая дополнительная нагрузка на Академии и, прежде всего, на наиболее известных учёных, которым придётся принять на себя первый натиск привыкших к вседозволенности дельцов и корреспондентов, расписывавших всякие чудеса исцеления — частью из-за безграмотности, частью из-за корысти.

Экспертная функция должна быть поручена Российской академии и Академии медицинских наук Указом Президента, Решением Совмина или законодательно Госдумой, а учёным нужно воспринять эту задачу как свой долг перед обществом, которое должно быть ограждено от злоупотребления доверием людей, прежде всего в такой жизненно ответственной области, как медицина.