В живых не оставлять
Шрифт:
В больнице Марат с энтузиазмом принялся за дело. Узнал телефон врача скорой, приехавшей по вызову к Александру Волкову, дозвонился, расспросил детали. Больного с сердечным приступом после употребления алкоголя привезли в больницу в бессознательном состоянии. Валеев изучил и скопировал все медицинские документы, относящиеся к скоропостижной смерти пациента, с ними отправился к лечащему врачу.
Маргарита Савенко, уставшая женщина с мягкими чертами лица, на вопросы оперативника отвечала холодно. Ее ночная смена оказалась
– К сожалению, инфаркт сильно омолодился, особенно это касается мужчин. Стресс, чрезмерная доза алкоголя и… – Она вздохнула и развела руками. – Бригада скорой и наши врачи сделали все, что положено, но мы не боги.
– И ничего подозрительного?
– Типичная картина внезапной коронарной смерти. Будет еще вскрытие, разумеется, я вам позвоню, сообщу результаты.
– Понимаете, его отец утверждает, что сын был абсолютно здоров.
– Я разговаривала с ним. Родным всегда трудно принять личную трагедию, а абсолютно здоровых людей не бывает. – Врач сосредоточила взгляд на лице Валеева. – Вот вы, когда последний раз проходили обследование?
– Это не имеет отношения к делу.
– Курите, выпиваете? Питаетесь как попало, и на службе постоянная нервотрепка?
Марат смутился, услышав нелестную характеристику своего образа жизни:
– Я – оперативник.
– Берегите себя, оперативник. Если себя не жалеете, то о близких подумайте. У вас есть жена или любимая женщина?
– Ну…
Марат не знал, что ответить на прямой вопрос, и невольно опустил взгляд на грудь врача под обтягивающим халатом. Четыре месяца без женщины давали о себе знать. Он моментально одернул себя и сместил взор на бейджик с именем.
– Каково будет вашим родным, можете убедиться на примере девушки Волкова, – продолжила нотацию Маргарита Савенко. – Приехала ночью, узнала о смерти, и ей стало плохо. Пришлось оказать помощь, дали возможность отлежаться до утра.
– Алиса Никитина? – Валеев припомнил подозрения Волкова-старшего. – Она еще здесь?
– Спала в ординаторской. Я поручила медсестре осмотреть ее, прежде чем отправить домой.
– Спасибо, Маргарита, вы мне очень помогли. – Валеев собрал бумаги и передал свою визитку. – Жду отчет о вскрытии Волкова.
– Можете называть меня Ритой, – с мягкой улыбкой ответила женщина, встав из-за стола.
«Возраст чуть за тридцать, рост средний, лицо европейское, глаза карие, волосы короткие светлые крашеные, руки ухожены, обручального кольца нет, телосложение… телосложение сексуальное. – Марат составил словесный портрет, использовав нестандартную формулировку. – А с личной жизнью не лучше, чем у меня».
Если опер действует оперативно, ему везет, убедился Валеев, перехватив Алису Никитину при выходе из ординаторской. Девушка выглядела скверно: мятая блузка, бледное лицо, темные круги под глазами, длинные волосы наспех собраны в хвостик, хотя в обычные дни наверняка красиво спадают на плечи.
– Алиса, мне надо задать вам несколько вопросов, – с ходу начал Валеев, показав удостоверение.
Девушка устало посмотрела на него, сжала пальцами виски и сморщилась:
– Я потеряла мужа, а в голове после лекарств…
– Понимаю, это ужасно. Вам надо домой? Я подвезу.
Валеев решительно взял девушку под локоть, привел к служебному автомобилю, она покорно села в пассажирское кресло.
В пути разговор наладился. Алиса хлюпала носом, изводила бумажные салфетки, но рассказывала:
– Сашу понизили в должности прошлым летом. Он был в руководстве авиакомпании, а стал рядовым сотрудником. Саша страшно переживал, думал, это временно, пытался что-то доказать, надеялся, что его пригласят в другую компанию, но ничего не менялось, становилось только хуже. Платить ему стали мало, а мы не привыкли в чем-то себе отказывать.
– Он стал выпивать, – констатировал Валеев.
– Куда же без этого, – согласилась Алиса и тут же поправилась: – Но Саша не алкоголик. Он только по вечерам, дома или на мероприятии, и только хорошие напитки. Он никогда не пил из горлышка или в подворотне. Пытался заглушить стресс, понимаете.
Валеев понимал. Стресс, ревность, плохое настроение стали его вечными спутниками в последние месяцы. И выпивать он стал больше, и на женщин заглядывается. Только что на грудь врача пялился, теперь на ноги потерпевшей косится. Да и не потерпевшая она, а вдова. Молодая вдова. Эх!
– Вчера Волков где выпивал?
– В ресторане на какой-то презентации. Его знали и пускали по старой памяти. Саша пришел домой около одиннадцати уже пьяный, принес бутылку коньяка. Я сделала ему замечание, он мне десять. Знаете, как в семье бывает.
Валеев промолчал. Он для себя решил, что, если наладятся отношения с Леной, он станет как шелковый, никаких скандалов.
– Придя домой, Волков тоже выпил? – уточнил оперативник.
– Открыл коньяк, который принес, и… – Алиса скомкала в руке очередную салфетку. – Потом ему стало плохо. Сначала я подумала, что он заснул, ну, знаете, как это бывает с пьяными, хотела на диван затащить. А он бледный, почти не дышит, и сонная артерия не прощупывается.
Валеев удивленно посмотрел на девушку, та пояснила:
– Я фармацевт, работаю в аптеке.
– Скорую помощь сразу вызвали?
– Конечно. Еще подумала, пусть его в больнице подержат, объяснят, что нельзя столько пить, это плохо закончится, а он… – Алиса зашмыгала носом, из ее глаз потекли ручьи слез.
– Соболезную, – выдавил из себя Валеев, подождал, пока женщина успокоится, и спросил: – Вы вчера с ним тоже выпили?
– Нет. От крепкого алкоголя мне плохо, я пью только вино.
Подъехали к ее дому. Алиса поблагодарила и вышла из машины, Валеев увязался за ней, следуя своему плану.