Шрифт:
В.Назаров
В ЗОЛОТУЮ ПОРУ ЛИСТОПАДА
Красочна в Туве теплая и солнечная изначальная осень. Над горами и степью небо удивительной синевы и глубины, затканный солнцем простор его дышит теплом и светом, а леса на горах и по речным долинам уже разоделись в золото и пурпур, наполнились тихим шелестом начинающегося листопада.
В эти сентябрьские дни и наступает праздник спиннингистов - в реках и речках жадно хватает на блесну, искусственную мышку, крупную мокрую мушку ленок, таймешонок и солидный хариус.
Об осенней ловле на тувинской реке Хемчике
Вытекая в Хемчикскую котловину (а бассейн Хемчика занимает всю западную часть Тувы), река принимает .равнинный характер, хотя и остается очень быстрой и капризной. Для Хемчика характерны неожиданная прибыль воды, смена русел, особенно проток.
На реке много поросших топ ельником, черемухой и тальником островов, покрытых местами труднопроходимыми колючими зарослями облепихи. Многочисленные русла реки вьются между островами, и здесь-то раздолье для спиннингистов и любителей ужения нахлыстом, в проводку и на донку.
Правда, следует оговориться. С ростом города Ак-Довурака при комбинате "Туваасбест" в среднем течении реки (от поселка Кызыл-Маж-алык - центра Барун-Хемчикского района до поселка Сут-Холь - центра одноименного района) рыболовов стало много. Но ниже Сут-Холя и до самых низовий, где Хемчик вновь уходит в ущелья, прорезая западные отроги Куртушибинского хребта, рыболову раздолье. Имея легкую резиновую лодку (но не одноместную!), можно переправляться на острова и с берега на берег. Разумеется, при этом нельзя забывать, что Хемчик и на равнине река горная, течение его стремительное, в русле много камней и острых коряг. Особенно опасно заплывать в ущелье, где река идет мощной струей по шиверам.
Со строительством Саяно-Шушенской ГЭС и образованием Саянского водохранилища течение Хемчика несколько ослабело, глубина реки увеличилась, некоторые острова оказались затопленными водой, но рыбалка там и сейчас отличная.
Итак, я хочу рассказать об одном из золотых осенних деньков на Хемчике.
Утро родилось в свежей тишине, прерываемой лишь воркованием диких голубей на подступивших к воде скалах. Мы наскоро позавтракали, накачали лодку, с опаской следя за тем, как медленно надуваются ее борта. Наконец, загрузив свой нехитрый скарб, отплыли к островам.
Течение сразу подхватило лодку и помчало ее над разноцветной крупной галькой. Вода настолько прозрачная, что кажется - лодка вот-вот заскребет днищем по камням, хотя глубина более полутора метров.
К острову причалили с трудом - мешали топорщившиеся во все стороны обломанные стволы плавника с острыми обломками сучьев, на которые стремительно несло нашу надувашку. Наконец нашли свободную от плавника галечную косу и, занеся лодку в тень тальниковых кустов, занялись рыбалкой. Товарищ, зайдя в высоких сапогах в воду, стал мушковать, забрасывая и проводя по суводинкам возле крупных камней и коряг бурую лохматую мушку из медвежьей шерсти, а я попробовал спиннинговать.
Вначале мне не везло. Одну за другой оборвал в камнях и коряжлике три хорошие блесенки. А когда стал водить блесну вполводы, убедился, что это бесполезно. Откуда-то несло много узких золотисто-зеленых таловых листьев, и блесна как-то терялась в их мелькании.
Отчаявшись, я сел на ствол плавника и стал смотреть, как возле мушки на удочке товарища то и дело выпрыгивают из воды мелкие хариусы-белянки. Но вот он, кажется, зацепил кого-то посолиднее - начал отступать из воды на гальку, , стараясь не ослабить туго натянутой лески круто согнутой удочки. Вода на мелководье забурлила, розовым взблеском сверкнул бок какой-то крупной рыбы, и... удилище пружинисто распрямилось...
– Ах, дьявол! Оторвал! И такой ленчище был!
– чуть не плакал от обиды товарищ.
Словно в ответ ему, ушедший или другой ленок гулко ударил на быстрине, погнавшись за белячка-ми. Товарищ замолчал, быстро привязал новую мушку, вновь полез в воду и замахал удочкой.
Мне стало обидно. Как же так? Ему на мушку цепляется такой увесистый ленок, а на мои блесны и смотреть не хотят?.. Тут у приятеля вновь схватила какая-то рыбина, и, похоже, крупнее первой. Она звучно сыграла на поверхности, рванула леску к середине реки и, понятно, оборвала...
– Нет! Это же черт знает что!
– ругался он, доставая новую мушку.
– Ты представляешь, ноль четыре не держит! Рвет, дьявол! Наверное, килограмма на три-четыре хватанул...
Это было уже слишком. Но ясно, что в такой ярчайший денек надеяться на блесну не приходится. А значит, надо думать, думать, на что и как поймать рыбу, которая издевательски плещется совсем невдалеке.
Вот тогда и пришла мне мысль о гольянах - небольших пестрых рыбках, напоминающих мальков ленка или тайменя, обитающих во всех мало-мальски крупных притоках Улуг-Хема. В самом деле, почему бы и не попробовать? Ведь раскрашивая пятнышками и точками медные бле-сенки, мы стараемся сделать их похожими на гольянов или белячков. Значит, настоящий гольян-чик на крючке?.. Ну конечно же, именно на него и следует сейчас ловить!
Отошел подальше от мушкующего товарища, нашел на мелководье большой плоский камень, под которым виден был зазор и, аккуратно по-добравшись, грохнул по нему увесистым голышом.
Удар получился гулкий, звенящий. Испуганно выпрыгнули неподалеку из воды белячки, а из-под приподнятой каменной плиты выплыли кверху брюшками несколько гольянчиков.
Подобрав их, насадил одного на одиночный кованый крючок десятого номера и аккуратно пустил по течению. Отпустил метров пятнадцать лески. Рывок! Нет, ленок - рыба не глупая: гольянчика сорвал, а на крючок не попался. Но тут виноват я сам: и насадил рыбку плохо, и невнимателен был.