В.Грабин и мастера пушечного дела
Шрифт:
Вошел заместитель директора завода Илья Соломонович Рабинович и сообщил, что на Мызинском телефонном заводе погибли все руководители. Бомба упала прямо на кабинет директора, где проходило совещание. Печальное известие придало нашему совещанию особую окраску.
Конструкторы, как хирурги над больным во время операции, вновь склонили головы над чертежом. Чего только не предлагалось! Один требовал усилить пружину, другой - увеличить удельный вес бойка. Кто-то серьезно сказал: «Не прикинуть ли нам новый вариант унифицированного затвора?»
Причина осечки оставалась неразгаданной. Я с грустью подумал: «Что будет с Главным завтра, когда
– Все! Все!
– неожиданно сказал Главный.
– Вот в чем причина!
– и он показал место на чертеже.
– Надо убрать одну сотую миллиметра. Все свободны. Мы и так засиделись.
Часы показывали четверть первого. Грабин звонком вызвал в кабинет дежурного секретаря:
– Пригласите из цеха Ивана Степановича Мигунова и одновременно вызовите мою машину.
Тяжело дыша, быстрым шагом вошел в кабинет мастер. Главный встал, вышел из-за стола и поздоровался с ним за руку. Он попросил Мигунова сейчас же снять одну сотую миллиметра с плоскости или радиуса детали затвора, какой точно - не помню, и велел ехать на заводской полигон пострелять.
200
– Из какой пушки?
– Из Ф-22 УСВ и ЗИС-3.
– По сколько выстрелов?
– Пятьдесят из каждой, из них тридцать беглым огнем. Как закончите стрельбу, пожалуйста, позвоните мне домой.
31 октября. Пятница
Всю ночь шел непрерывный снег. В небе тихо. Но мне не спалось. Перед взором стояли пушки… Утром в начале рабочего дня Грабин сообщил по телефону:
– В половине четвертого утра Мигунов доложил, что затворы сработали хорошо. Пусть производственники теперь дают как можно больше стволов-моноблоков, а с затворами задержки не будет.
К вечеру этого дня из каждого орудия, стоявшего по вине затвора, прямо на территории завода сделали по три выстрела и погрузили в эшелон. Больше половины из них, главным образом ЗИС-3, ушли защищать Москву.
Вечером Главный встретил меня веселый и радостный. На время отложив в сторону сводку о выполнении графиков, улыбаясь, он проговорил:
– А Мигунов молодец, исправил дефект.
– А в чем все-таки было дело? Почему пушка давала осечку?
– Вы вчера не обратили внимания на латунные и стальные капсюли, которые лежали на моем столе. Вам простительно. А вот Мещанинову и Звереву я не прощаю. Ни тот, ни другой не обратили на них никакого внимания… А зря. В них-то и была, как говорят, собака зарыта. Пушки давали осечку только на стальных капсюлях, которые являются заменителями латунных и по всем характеристикам имели одинаковые показатели со штатными. Однако в допусках имелось несущественное различие, так называемый «плюс-минус». Вот эту-то ничтожную малость и надо было устранить. Ну и ор-лы!…
201
12 ноября. Среда
Ко мне зашел второй заместитель Грабина Ананий Федорович Гордеев - угрюмый и нелюдимый человек, с тяжелым телом и раскосыми глазами. Мы с ним знакомы с тридцатых годов. Как ему не дать щепоть хорошего табака? По структуре ОГК с него теперь снята ответственность за разработку всей технологии и внедрение ее
Григорий Дмитриевич Лычев - правая рука Гордеева. Внешне он никак не походил на хорошо эрудированного инженера-механика. Его можно было принять за мастера небольшой лесопилки. Рост у него средний, лицо неказистое, желудевого цвета, с множеством морщин и складок. Нос картошкой, брови мохнатые, волосы светло-русые и разделены на голове на два жиденьких валика. Сутулится и кашляет, много курит. Все черты жесточайшего хроника-почечника скрашивали широкая улыбка и серо-зеленые глаза. Он всегда улыбался, и даже тогда, когда начальство повышало на него голос. В этих случаях в глазах Григория Дмитриевича вспыхивали огоньки, и чье сердце не оттает? На собраниях Грабин не раз ставил Лычева в пример другим как исполнительного и компетентного инженера-руководителя.
Лычев как-то, раскуривая оставшийся про запас «бычок», дружески сказал мне:
– Хорошо стало работать! Все на виду. Посмотришь на план-график, и душа на месте… Всяк отвечает за себя. Попробуй теперь кто-нибудь подсунуть нашему генералу ка-
202
кую- нибудь «пилюлю» -не выйдет! Теперь с конструкторами все наши дела химичим без драчки…
Талант Григория Дмитриевича с особой силой раскрылся в период разработки и оснащения рациональной технологии разного рода подсобными механизмами. Под его высокой рукой конструкторы каких только приспособлений не напроектировали! Многоместные приспособления на строжке и на фрезеровании однотипных деталей повышали съем продукции со станка в восемь раз!
Лычеву был под стать и Б.А. Маринин - рыжеголовый, лет тридцати парень, с круглым лицом, пышущий здоровьем. Он всегда был в творческой рабочей форме и точно выполнял комплексный график. Борис Александрович никогда не унывал - даже во время бомбежек отпускал шуточки. Конструкторам инструмента работать с ним было легко. Он если и распекал за какую-нибудь оплошность, то делал это незлобиво. Подотдел, подчиненный Гордееву, работал отменно. Грабин восхищался их успехами. Он всюду и везде открыто говорил: «Какие возможности у наших технологов были заморожены!»
21 ноября. Пятница
По поручению Грабина мною подготовлен проект приказа директора завода: «Отмечаю, что модернизация и конструкторско-технологическое упрощение систем, начатые по инициативе ОГК и горячо поддержанные коллективом завода, полностью себя оправдали и обеспечили резкое увеличение выпуска продукции. Модернизация высвободила 31% времени всего станочного парка. Проводимые в этой области отделом Главного конструктора и цехами мероприятия одобряю и сроки выпуска чертежей оснащения «Рациональной технологии» утверждаю». Главный конструктор завизировал проект приказа, который предусматривал сдачу всей технической документации к 1 Мая 1942 года.