В785
Шрифт:
Похоже, ей тоже хотелось это выяснить, потому что Бонни выдохнула:
— Трахни меня. Дай почувствовать этот большой член, очаровашка. Я хочу, чтобы он оказался внутри меня.
Значит, их желания совпадали. Встав, Эйнштейн немного приподнял Бонни, чтобы направить в нее член. Ее ноги обвились вокруг его талии так, чтобы затвердевший ствол оказался прямо у ее входа. Эйнштейн старался держать себя в руках, чтобы не толкнуться быстро и сильно, как ему хотелось, потому что это могло причинить ей дискомфорт. Впрочем, Бонни была не в том настроении, чтобы
О. Мой. Бог. До этого момента Эйнштейн не верил ни в Бога, ни в рай. Тысячи ощущений разом пронзили его и без того перегруженные чувства. Он словно обезумел от наслаждения, тем не менее его тело понимало, как удовлетворить Бонни. Эйнштейн стал входить и выходить, каждым выпадом заставляя ее мышцы содрогаться, что лишь увеличивало блаженство и напряжение.
Бонни начала требовать:
— Да! Да! Жестче, очаровашка. Сильнее, — он повиновался, увеличивая темп и глубоко толкаясь. Вскоре Бонни вцепилась в его плечи, выдохнула его имя и кончила с сокрушительным криком.
Судорожная волна, пробежавшая по ее телу во время оргазма, увлекла за собой Эйнштейна. Его член дернулся, когда Эйнштейн присоединился к ней в блаженном экстазе.
Их тела были тесно переплетены, пока они обливались потом и пытались отдышаться. Впервые за все время, которое он помнил, Эйнштейн наконец почувствовал себя живым. Он крепче обнял Бонни и прижался щекой к ее макушке. Закрыв глаза, он погрузился в это наслаждение.
Теперь Эйнштейн понял, почему так много братьев наслаждались сексом. Почему некоторые киборги решали жить с одной женщиной. Почему существовали баллады и истории о любви и романтике.
У него даже не было слов, чтобы объяснить и выразить те бурные чувства, через которые он прошел, настолько их было много. Но Бонни сумела объединить все в одну фразу:
— Ничего себе, это было весело.
Сказано довольно просто, но метко. Эйнштейн усмехнулся.
— Да. Да, так и было.
— Хочешь повторить?
Он так с делал. Причем несколько раз.
Глава 8
После ночи, проведенной в объятиях Бонни, Эйнштейн пересмотрел свое отношение к сексу. На самом деле, он в значительной степени подчистил все свои предыдущие ошибочные предположения. Секс был хорош. Отличный. Невероятный. Совершенно необходимый и вызывающий привыкание. Эйнштейн уже потерял счет тому, сколько раз они с Бонни терялись в наслаждении. Ладно, неправда, он эякулировал четыре раза, в то время как она достигла оргазма шесть раз, но только потому что быстрее восстанавливалась.
Но что еще лучше, когда его голова очистилась от мыслей о сексе, Эйнштейн наконец снова почувствовал себя в своей тарелке. Обрел самообладание. Расслабленность. Он полагал, что его друзья обязательно это заметят.
Оторвав взгляд от консоли, Сет быстро поздоровался и снова сосредоточился на своем занятии. Не прошло и секунды, как друг резко вскинул голову и широко раскрыл глаза.
— Срань господня. Я в это не верю. Эйнштейн наконец получил свой кусок.
— Кусок чего? — рассеянно спросил Арамус, изучая какие-то данные.
— Огромный кусок задницы с гарниром из кота, который съел канарейку. Так держать, чувак, — Сет поднял руку, чтобы дать пять, но Эйнштейн не обратил на это внимания, хоть и не сумел сдержать румянец, окрасивший его щеки. Неужели его самодовольство было так очевидно?
Видимо да, потому что Арамус пристально посмотрел на него и хмыкнул.
— Как раз вовремя. Может, теперь ты сможешь сосредоточиться и понять, почему эти цифры выглядят как-то неправильно.
Неужели Арамус обвинил его в том, что он что-то упустил?
— Неправильно? Что ты хочешь этим сказать? — негодуя, Эйнштейн сел на свое место и внимательно изучил данные, на которые указал Арамус. Он сразу заметил аномалию и чуть не застонал от своей очевидной умственной неспособности. — Прости. Я должен был это заметить.
— Уверен, что ты бы так и сделал, если бы твоя голова трудилась на общее благо, а не была зарыта в кое-какую сладкую киску.
— Мы можем не обсуждать это? — пробормотал Эйнштейн. — Нам нужно сосредоточиться на более важных темах.
— Отлично, чувак. Расскажешь подробности позже, если только ты не снял все на видео? — увидев свирепый взгляд Эйнштейна, Сет вздохнул. — У тебя все также отсутствует чувство юмора. Итак, помимо секса, что же заставило ваши трусишки намокнуть? — спросил Сет, наклоняясь, чтобы взглянуть на экран.
— Согласно показаниям, на седьмом астероиде, вращающемся вокруг солнца этой Галактики, наблюдается некоторая активность.
— Это тот самый астероид, который мы должны были навестить в этом секторе?
— Нет. Но близко к нему.
— Как я понимаю, то, что вы обнаружили, не принадлежит ни одному из наших экипажей?
— Больше ни у кого нет разрешения быть здесь. К тому же ничего подобного там не было, когда мы пролетали мимо в последний раз, — добавил Арамус.
— Как думаете, кто это? — спросил Сет.
— Возможно, пираты, — задумчиво произнес Эйнштейн. — Они постоянно перемещают свои базы, чтобы не попасть в поле зрения космических властей. А если они вдруг захотели немного поработать, то их привлекло обилие минералов на поверхности.
— Что кажется маловероятным. Контрабандисты, которых я знаю, предпочитают воровать, а не заниматься настоящим трудом. Может, какая-нибудь горнодобывающая компания разбила здесь новый лагерь?
— Или, возможно, это новое военное убежище, — заявил Арамус с хищным блеском в глазах. — Что бы это ни было, мы должны проверить.
— А ты не забыл про кое-кого? — уточнил Эйнштейн.
Арамус застонал.
— Глупая женщина. Она опять испортила мне все веселье.
— У нас есть приказ, — напомнил Эйнштейн. Бедный Арамус. Приказы Джо были ясны. Никаких рисков для гостьи, значит, лишних остановок для проверки аномалий не будет.