Ваантан
Шрифт:
Причем, с одной стороны, она походила на Червя, а с другой явно была чем-то иным. Но созвучными старшему братцу. Словно шалаш, построенный из упавших с могучего дерева веток. То есть когда-то ветки были частью дерева, но сейчас их ничто не связывало…
Хаос начал распространяться, пожирая ближайшие стены — они были куда более уязвимыми, чем внешняя броня. Словно невесомые перегородки в японских домиках. При этом эти перегородки не испарялись, а просто таяли, превращаясь в белесый туман.
На текущем уровне Хаос мог заполнить всю
Расширяясь, тонкий слой Хаоса проникал в каждый уголок базы. Но чем больше была площадь шара, тем сильнее слабел навык. Довольно быстро он перестал разрушать стены, однако это было к лучшему — может малованцам база пригодится?
В отличие от сканирующих лучей связь с Хаосом не терялась и ничто не могло от него скрыться. По пути он ломал чувствительные приборы, а если и попадался какой адепт, то при касании тот испытывал массу интересных ощущений.
Со всех сторон неслись стоны и проклятья, но Алекс не останавливался.
Достигнув границ базы, которая имела диаметр примерно в полтора километра, Хаос начал сжиматься. Митточевцы получили новую дозу «приятных» ощущений.
Хотя Хаос что-то поломал, база от этого не развалилась. Зато приручители окончательно потеряли возможность ею управлять.
Повторив воспитательную процедуру десяток раз, Алекс остановился, попросил Мирам включить режим громкоговорителя и сообщил:
— Сдавайтесь! Мое терпение не бесконечно! — его голос разнесся буквально по всей базе.
— А что с нами будет?! — раздалось откуда-то издалека.
— Не знаю, — признался Алекс. — Это не я буду решать. Но если вы не сдадитесь, вам точно конец!
Для усиления эффекта он запустил новую волну Хаоса.
— Ааа… Не надо больше! Мы выходим.
— Я жду, но недолго…
В радиусе пары десятков метров ничего не осталось, поэтому землянин висел прямо в воздухе. Его окружали остатки комнат и зияющие отверстия коридоров.
Из одного такого отверстия выбрались трое мужчин и рыжеволосая женщина. Алекс кинул на них метку и через нее услышал:
— Ну точно Разрушитель. Все поломал, — тихо пробормотал один из мужчин.
— Молчи, Кринн! А то ОН услышит! — шикнула на него женщина.
— Сама не ори, Фуга!
— Фуга права, я вас слышу! — хмыкнул Алекс.
Перебранка мигом закончилась, а четверка встала как вкопанная, стараясь не дышать, не смотреть вверх…
Постепенно появлялись все новые и новые фигуры. По подсчетам Мирам приручителей тут скопилось примерно три сотни — аналитики Малована не сильно ошиблись в оценке врага.
Когда все собрались, Алекс еще пару раз прошелся по базе Хаосом, но так, чтобы не задеть сдавшихся приручителей. В результате к центру подтянулись еще пара десятков тихушников, надеявшихся отсидеться в сторонке.
Не вышло! Хаос даже в ослабленном состоянии просто сжигал всю их маскировку.
«Пора связаться с господином Дуангом, — подумал Алекс. Правда, как это сделать он не очень себе представлял. Варб, конечно, снабдил его кодами доступа, которые любой планетарный передатчик малованец определит, но для связи нужно было выбраться с базы, а тогда приручители непременно разбегутся… — Хм. А зачем мне вообще выходить? Тут же все должно быть».
Выбрав одного из пленников, Алекс поднял его Доменом и спросил:
— Кринн?
— Эээ… да, господин Разрушитель, — пискнул адепт.
— Мне нужно оборудование для связи с малованцами. И не говори, что вы никогда не общались с ними.
— Да, да! — закивал Кринн — догадавшись, что его не размажут прямо на месте, адепт повеселел. — Общались конечно, у меня и приятель-связист имеется. Сейчас все организуем. Шаболд иди сюда! Иди я тебя вижу…
К счастью, передатчик пережил Хаос, в отличие от своего собрата, который посылал сигналы к другим планетам. Оборудование быстро доставили «дорогому гостю», настроили и почтительно отошли.
Алекс создал вокруг непроницаемый для звуков экран и нажал кнопку вызова…
Глава 21: Совершенный мир
Малован. Офис господина Дуанга.
Кайда — миловидная барышня в строгом деловом костюме — полировала ногти. Этим простым действием она подавляла стресс, вызванный всеми теми ужасными новостями, что лились на нее и ее бедных соотечественников изо всех щелей.
Скрыться от этого потока не было буквально ну никакой возможности. Новости о грядущей катастрофе были главной темой всех разговоров, а поговорить малованцы любили.
Однако реагировали на информацию по-разному: одни замыкались, другие, наоборот, обвиняли во всех грехах правительство и выходили на улицы, чем только приближали час «Х». Но что делать — активная общественная жизнь, как и любовь к разговорам были отличительными чертами их общества. И даже предметом гордости.
Хотя сама Кайда считала, что протест для многих был психологическим выходом из сложившейся ситуации, когда ни на что кардинально повлиять было нельзя, но что-то делать хотелось. Вот малованцы и устраивали демонстрации, думая, что так они управляли событиями.
Кайда тоже хотела бы обмануться, но у нее имелось отягощающее обстоятельство — в отличие от большинства сограждан, она хорошо представляла, что происходит, так как работала секретарем в офисе министра обороны…
Последние недели она практически жила на рабочем месте, хотя самой работы было мало. В основном потому, что и правительство мало что могло сделать. От этого опускались руки. Все чего-то ждали. То ли чудесного спасения, то ли катастрофы. Но Кайда упрямо приходила в офис рано утром и уходила за полночь — дома было еще тоскливее. Это был ее способ пережить тяжелые времена.