Вагнер
Шрифт:
«Бодрящую поддержку я всегда находил в низах, а не на верхах», вспоминает Вагнер. Его приветливо встречают работники театра. С ними Вагнер обсуждает вопрос о сокращении своей пятиактной оперы. — Несколько летних недель проводит он в Теплице с женой и матерью, гуляет, начинает серьезно работать над еще новой темою; так пересекаются постоянно звенья его работ. Еще в Париже ему попала в руки «народная» книжка (молодой Энгельс посвятил этим немецким лубочным изданиям яркую статью) «Венериной горе», «Состязании певцов», «Лоэнгрин». Лерс, парижский ученый, друг Вагнера, достал емуспециальные исследования о сюжетах средневековых легенд. К тому же «Состязание певцов» — мотив известного рассказа все того же Э-Т-А. Гофмана, которого так любил читать Вагнер. В Теплице, где Вагнер в свое время набрасывал «Запрет любви», зарождается и «Тангейзер».
В середине июля Вагнер снова в Дрездене. Он встречается здесь в Вильгельминой Шредер-Девриент, которой в «Риенци» была отведена одна из главных ролей. Съезжаются после перерыва актеры во главе
Бедный, полуголодный Вагнер стал, как Вебер после «Фрейшютца», сразу знаменитостью.
«Риенци» — последний трибун: большая трагическая опера в 5 действиях. Вагнер впоследствии отрекался от нее, не отрицая однако ее юношеского энтузиазма. Сейчас приходится иначе оценивать идейную и музыкально-театральную суть этого произведения. «Риенци» — опера с политическим содержанием. Ее действие развивается в Италии XIV века — но оперу Вагнера не напрасно называли музыкально-театральным апофеозом Июльской революции. Непосредственным источником оперы был роман Альвера. Эпиграфом к роману Бульвера является вдохновенная строфа из байроновского Чайльд-Гарольда»:
«Трибун! К тебе мы обращаем взоры! Тиранов тысячи — один лишь ты Преодолел столетия позора — Осуществил Италии мечты! Последний римлянин, Риенци!..»Свободолюбивая романтика! Но за нею в дали XIV века в сухих строках средневековой хроники лежит социальная правда о революции, приветствованной стихами Петрарки. Вагнер говорил о «Риенци», что он свою тему видел исключительно «глазами оперы». Бульвер построил свой роман на основании тщательного изучения эпохи. Освещение же своему герою автор давал романтически байроновское, с одной стороны, либерально-английское — с другой. А Вагнер?
«Этот Риенци с его великими мыслями в голове и в сердце, посреди грубости и пошлости, заставил дрожать все мои нервы симпатией и любовью», пишет Вагнер. — Вагнер подает руку Бульверу, а через него — Байрону и таким путем включается в европейской радикальной романтики.
Имя Кола (Николая) ди Риенци связано с восстанием средневекового Рима в 1347 г. против самодержавного хозяйничания в нем дворянско-феодальной олигархии. Но это восстание выделяется из других городских революций этой эпохи тем специфическим моментом, что оно было окрашено не только в национальные и классовые краски, но и окутано своеобразной идеологией гуманизма, мировоззрения наделенной нарождающимся буржуазным классом интеллигенции. Кола ди Риенци, вождь восставших в Риме ремесленников, поддержанный купцами и недовольным, разоряемым крупными феодалами, мелкоземельным дворянством, был «нотариусом», собирателем римских древностей, другом знаменитейшего по Италии, Петрарки. Его кратковременное правлен Римом было ознаменовано воскрешением традиций античного Рима, для противопоставления феодализму использована была всяческая помпа и театральность. Политика, проводимая Риенци, принявшем на себя звание «трибуна» в подражание древнеримским героям, имела целью обезопасить торговлю, пути сообщения, сношения между городскими коммунами. В Риенци у нас есть все основания видеть одного из первых идеологов и политиков молодой буржуазной эпохи первоначального накопления, и его свержение и возвращение к власти через семь лет, и конечная гибель представляется чрезвычайно интересным эпизодом борьбы классов. Середина XIV века не бы еще временем торжества буржуазии. Основная причина гибели Риенци заключалась в том, что его политика не имела под собою прочной классовой базы. Сделав попытку опереться на прослойку более обеспеченной буржуазии, восстановив против себя широкие массы трудящихся налогами на предметы питания, он тем самым погубил себя и то движение, которое он возглавлял. Растерзавшая его толпа римского люмпенпролетариата была после его гибели подчинена прежней невыносимой, опиравшейся на вооруженные силы, тирании. «Таков был конец трибуна, от которого народ римский надеялся получить возможность восстановить свою свободу», пишет старый хроникер Маттео Виллани.
Личность Риенци нам известна мало. У него был сын. которого он посвятил в рыцари кровью убитых врагов-феодалов. Настроенный против него враждебно современник рисует его наружность непривлекательно: он был толст и тяжел, еле мог двигаться, Лицо у него было красное и распухшее, глаза наливались кровью при малейшем противоречии, в гневе был похож на «дикого тигра». Вряд ли так представлял себе Вагнер своего героя!
Но Вагнер во всех своих сведениях о Риенци и его эпохе опирается на роман Бульвера. Английский писатель и политический деятель Бульвер родился в 1803 г., умер он в 1866 г. Его роман «Последние дни Помпеи» вдохновил знаменитейшего из русских живописцев 30-х годов Карла Брюллова на картину, ставшую «для русской кисти первым днем». Романами Бульвера увлекался Пушкин. Как исторического писателя, Бульвера характеризует добросовестная историческая документация и верное ощущение, движущих сил истории. Бульвер отдает должное не только политическому, но и экономическому моменту исторической борьбы. Риенци выявлен в его романе как представитель интересов торговой буржуазии, и ремесленно-рабочий пролетариат города, опрокинувший его при зрачную власть, правильно противополагается Бульвером этой по существу своему консервативной и трусливой классовой группе, в полусредневековой городской среде Рима. Бульвер подчеркивает роль церкви в падении Риенци, указывая ее основные феодально-классовые интересы. Риенци у Бульвера, конечно только реформатор, английский либеральный политик. А так как основная политическая задача английской буржуазии 30-х годов XIX века была — найти почву для соглашения между консервативными и прогрессивными партиями Англии, то Бульвер ввел в свою книгу измышленного им героя Адриано ди Кастелло, которому дал роль аристократа, в то же время принципиального сторонника Риенци; влюбленный в сестру трибуна, Адриано все время стремится к примирению противоположных интересов трибуна и феодалов. Адриано является носителем политического идеала Бульвера: умеренной свободы законности, отрицания привилегий, прогресса — либеральных слов и мыслей члена английского парламента. Книга Бульвера не только увлекательный, несмотря на длинноты и утомляющие вставки, роман исторических приключений, но и политический трактат.
Сравнение вагнеровской оперы с романом Бульвера заставляет вспомнить работу Вагнера над Гоцци в «Феях» и над Шекспиром в «Запрете любви». К своему оригиналу Вагнер был ближе в первом случае, в «Феях». От Шекспира он почти ничего не сохранил в «Запрете», а то, что он сделал с бульверовским «Риенци», сразу показывает приемы «оперы».
Большой и подробный, богатый лицами и охватывающий всю историю Риенци, роман Бульвера у Вагнера очень сжат. Вкратце историческая канва его оперы рисует в первом действии возмущение римлян и захват власти, во втором — Риенци на вершине славы, заговор феодалов и его открытие. В третьем — вооруженное столкновение Риенци с феодалами, битва под тенями Рима, в четвертом — триумф Риенци, врастающее недовольство населения, отлучение Риенци от церкви, в пятом — падение Риенци. Смерть своего героя Вагнер рисует в романтической обстановке пылающего Капитолия. Чрезвычайно сокращено Вагнером количество действующих лиц.
Самое существенное, что следует заметить об идейной стороне Риенци, — это его почти полную политическую «обезвреженность». Риенци Вагнера утерял и ту долю революционности, которая была ему оставлена английским либералом — «вигом» Бульвером. Риенци Вагнера — герой национальный, все время говорящий о Риме, о римских гражданских высоких доблестях. Протест Риенци против феодалов есть обвинительный акт против насилий и преступлений уголовного характера, не против классового угнетения.
«Риенци» был конечно совершенно безопасен для саксонской реакции. Принцессы королевского дома с высоким одобрением смотрели постановку новой оперы, которая специально для них была распределена на два вечера: нельзя же было им слушать хотя бы самую лучшую музыку шесть часов подряд…
В противовес будущей музыкальной драме Вагнера «Риенци» типичная «опера», в которой текст целиком подчинен музыке. Музыка «Риенци» «построена» в полном соответствии с задачами оперы, понятой как большое и максимально эффектное зрелище. Не Мейербер, а Спонтини, «Кортец» которого произвел на Вагнера сильное впечатление в Берлине, дал Вагнеру образец, как должно концентрировать звуковые эффекты. Вагнер любил и умел пользоваться медными инструментами. Их звук всюду сопровождает «мотив свободы». Маршей, гимнов, хоров и арий в «Риенци» дано множество. Хоры, может быть наиболее удались. Музыка становится глубже и содержательнее к концу оперы. «Бесконечной мелодии» здесь мало, может быть меньше, чем в музыке «Запрета любви». Самое важное и принципиально объясняющее все особенности «Риенци», — это то что Вагнер его замыслил и выполнил как оперу. Его «грех» есть грех того рода искусства, против которого Вагнер будет бороться как против лжи. «Риенци» при всей выхолощенности его революционной темы все-таки остается республиканской манифестацией.
Молодое искусство Вагнера — классовое искусство идущей к своему зениту буржуазии.
«ЛЕТУЧИЙ ГОЛЛАНДЕЦ»
Неожиданный успех «Риенци» имел одним из своих последствий то, что почти непосредственно за первыми его постановками Вагнеру было предложено приступить к осуществлению на дрезденской же сцене второй его новой оперы, «Летучего голландца». На это надо было получить согласие от официально включившей «Голландца» в свой репертуар берлинской оперной сцены. Поездка Вагнера в Берлин — где он ближе познакомился с Листом, — была им совершена в обществе Вильгельмины Шредер-Девриент, которая с воодушевлением признала в Вагнере «гения», и взялась за главную роль в «Голландце».