Вахта
Шрифт:
– - Намёк на что?
– - На его личное несоответствие... декларируемым нами принципам.
– - Ничего я не имел в виду! Просто сказал то, в чем уверен. Национальное самосознание - это вещь в себе.
– - Он и говорил не о форме черепа, а о ценностях, определяющих национальную идентичность. Просто неясно выразился.
– - Его проблема. Я-то причем? Если мне, возможно, осталось недолго, то я вовсе не обязан прогибаться под мнение какого-то бородатого отморозка.
– - Он не всегда был таким. Вот послушай, что он написал после той катастрофы:
Я к тебе прилечу
В
Я теперь не шучу -
Это наша судьба.
Я не знаю, как жить,
Если здесь нет тебя.
Я не рву эту нить:
Я голодный как пёс.
Я с собой принесу
В это небо без звёзд
Золотую парчу.
Ты укроешь свой стан.
Заметает пурга
И пустеет стакан.
Спит зимой Уреньга
В одеяле из роз.
Этот розовый блеск,
Этот солнечный свет
Грозной молнии треск
Не нарушит... покой...
Лес, холодный как сталь,
Я прикрою рукой -
Сохранится вуаль,
Долетит "Суперджет".
– - Я не настолько хорошо знаю русский. Непонятны некоторые слова. Но общий смысл ясен.
– - Не страшно. Я сама не сразу всё прочувствовала. Но теперь ты понимаешь его личные мотивы? А ведь он тоже бывший... вахтовик. Просто он для себя что-то понял... про эту жизнь. И теперь он здесь.
– - Я тоже здесь. И понимаю, что просто так мне отсюда не уйти.
– - Почему не уйти? Еще одна инъекция и ты все это позабудешь. Очнёшься где-нибудь в канаве, в сильном подпитии.
– - Не торопись. Будем разговаривать до конца. Я хочу вас понять. Сколько у меня осталось времени?
– - Ну, с учетом того, что сейчас еще суббота, больше суток. Тебя же никто не хватится в выходные?
– - Не знаю. Наверное, нет. Я никому здесь особо не нужен.
***
– - Понимаешь, молодой человек, генами определяется многое - устойчивость к болезням, продолжительность жизни, характер....
– - Ну, положим, не все решает состав наших ДНК, -- возразил Шварц, припоминая лекции.
– Человека формирует среда, в которой он варится - культура, социальное окружение, образование. Это все очень субъективно.
– - Среду они начали уничтожать в первую очередь, -- заметил старик.
– И преуспели за последние триста лет.
– - Почему вы избегаете прививок?
– - спросил Шварц, переводя тему. Еще про Великую Тартарию он не слышал!
– - Они же реально помогают.
– - Они бьют по конкретным фрагментам нашего генома. А это потеря генофонда! Ты же видел последствия?
– - Какие ещё последствия?
– - Как тебе объяснить? Ты про аллели, локусы что-нибудь слышал?
– - Вроде бы читал про какое-то смещение локуса. Не помню.
– - Ну, я так и думал. Тогда бесполезно... Но я попробую. В двух словах про последствия. Мы имеем полную потерю пассионарности. Покорность. Налицо утрата энергии, куража, интереса к жизни, - сказал старик, закуривая третью подряд вонючую сигарету.
– Все за себя. Ни до чего и ни до кого нет дела. Животное существование: дом-работа-дом, пожрать-поспать. Ах да, еще посмотреть телешоу.
– - И, если удастся, присунуть супружнице, -- подмигнул рыжий.
– -А удается все реже. Впрочем, это уже неважно. Так выживают плебеи. И не лучше ли сгореть за час, чем коптить небо, даже не понимая, не осознавая, что с тобой?!
Шварц пожал плечами:
– - Есть и третий путь...
– - Сейчас уже нет! Для нас-- нет. Теперь исключительно "или-или". Задача наших акций -- напомнить, кто мы. Кем мы были. Кем мы можем стать.
– - Нами?
– усмехнулся Шварц.
– - Нет, не вами! Возможен другой Союз. Технически возможен. Вот, почитай!
– рыжий достал из-под матраса тонкую книжку в сиреневой обложке.
– - Правда, некоторые считают, что время для установления меритократии уже упущено.
– - Но ваши методы... жертвы в конце концов...
– - Мы стараемся их избегать. Хотя на нас последнее время валят всё - и коммунальные аварии, те же взрывы газа, и психов, не имеющих к нам отношения. Всё. А раньше было наоборот - старались замалчивать даже то немногое, что нам удавалось сделать. Как будто нас не существовало.
– - И вас эта перемена не настораживает?
– - Ты тоже так подумал?
– старик со шрамом даже привстал. Остальные обеспокоенно посмотрели на него.
– - Что так?
– переспросил Шварц.
– - Ну, то, что готовится какая-то серьезная акция против нас?
– - Так это логично, -- удивился Шварц, изумляясь наивности этих воинственных аборигенов.
– - Более того, прямо перед ней вас... или спровоцируют сделать что-то такое, что окажется ужасным по последствиям. Для общественного мнения. То есть состоится какая-то грандиозная подстава. Или...
– - Или?
– - Или вам самим даже делать ничего не придётся. Вкурил?
– - Но это же..., -- рыжий замялся.
– - Что "это же"? Вы же боретесь с "бесчеловечным оккупационным режимом", так?
– Шварц обвёл взглядом всех троих, но продолжил, обращаясь только к рыжему.
– - Так с чего он, этот режим, станет работать в белых перчатках? Ты влез во все это сам и поэтому не рассчитывай, что твою честь кто-то пощадит. Я более чем уверен, что вас всех сделают кровавыми упырями. Сошедшими с ума террористами. В своих низменных целях не щадящими даже... А тут уже выбирайте сами. Кого всех жальче так называемым "народным массам"?
***
Кладбище городка было огромным. Шварц впервые попал в такое место. Раньше он конечно же видел аккуратные воинские захоронения, цивилизованные стены с урнами... Наконец, ритуальное развеивание праха над полями или морем. Но это было там, далеко-далеко...
Здесь же его обступили тысячи глаз варваров с выбитых на мраморе фотографий... Деревца, посаженные когда-то у могил, разрослись и превратили неухоженный погост в настоящий лес.
От обилия крестов, звезд и полумесяцев, множества дат и русских букв Шварцу стало жутко.