Вахтовик
Шрифт:
— Лежать, падла, не двигаться! — крикнули на меня.
— Да лежу я, лежу, — процедил сонным голосом, медленно поднимая руки.
— Наручники, сюда, живо!
— Аккуратнее, он опасен! — послышались голоса.
Ага, а ваши золотые детишки прям ангелы. Хотели меня спалить заживо. Но опасный конечно же я. Понял, что надо действовать. Если меня сейчас схватят, будет сразу хана.
Родители сопляков сделают все, чтоб впаяли по полной. А можно ещё инфаркт отхватить прям в СИЗО, как это часто бывает. Все преступники малость сердечники. Раз, и на тот свет, без
— Мужики, это ошибка. Я вообще работяга. Не при делах, — сказал, пытаясь как-то их уболтать.
— В отделе разберутся! — резко ответили мне.
— Третий, седьмой, пакуйте его! — раздалась команда.
Два бойца стали обходить койку. Черт, как же вырваться? Может, сила берсерка? Ага, понятия не имею, как ее вызвать! Может она вообще сработала один раз. Вот, засада. Не успел попасть в другой мир, как поеду на нары.
К моей койке бросились рослые парни. У одного в руках были «браслеты». Не знаю, что они думали: стащить меня на пол и заломать или наоборот. Один хрен! Это полная жопа!
Я — честный работяга по жизни! Когда все думали, как украсть, искал способы заработать. Были варианты очком торгануть и разжиться. Но Серый же не такой. Серый живёт по-людски. А тут на тебе! Хватают как террориста. За что??? Не позволил себя отмудохать трем соплякам, поглумиться или даже убить. Ага блин, жестокое преступление.
Хотя с их стороны я тот ещё живодёр... Вообще, по идеи, надо сдаваться. Ехать в отдел, а там уже все доказывать. Но... КамАЗ сраных НО.
У меня, что называется, подгорело. Та самая мощь богатырская что-то не просыпалась. Боец ОМОНа склонился надо мной, пытаясь как-то схватить. И тут, сам от себя не ожидая, рефлекторно лягнул его пяткой. Вроде не сильно, но все же. Сотрудник при исполнении, все дела. По головке явно не погладят.
— О-оу, — вырвалось у меня изо рта.
Послышался лязг затворов. Двое отошли от кровати... Стало ясно, что у них распоряжение гасить «опасного маньяка» при малейшем сопротивлении. Вот и допрыгался попаданец блин северный.
Теперь точно сдохну. Уже без крестиков, ноликов и сатанистов. Честно сказать, стало страшно. Да тут любой бы теперь пересрался! Зажмурил глаза, ощущая, как внутри все сжимается. Послышался громкий звук... Но это были явно не выстрелы.
Скорее, голос немолодого мужчины. Он громко (почти что как выстрел) вскричал:
— А-а-а-тставить! Я сказал Аа-ат-ставить!!! Стволы опустили! Вы что, клоуны, с башкой что ль не дружите???
Я открыл глаза. Не знаю, что тут случилось. Но меня пока не завалят. А это лучшее, чего можно желать в долбанной ситуации.
Заброшка была неплохо освещена. Кроме света с улицы и фонарей на оружии горел какой-то мощный прожектор. Потому я легко рассмотрел полноватого мужика с пышными усами и бакенбардами. Уже почти что старик. Старше меня лет на десять. Точнее, того меня, который был Я, а не этого сопляка.
Мужчина был красный от гнева. Держал в руках пистолет, будто хотел здесь всех положить. Командир, сразу видно. Бугаи робко опустили стволы и потупили взгляд. А усач продолжил орать.
— Вы что, не знаете, что к чему? Сказано всех проверять! Каждого, кто подходит под описание, брать живьём! Жи-вье-м, мудаки! А вы ему кишки чуть не выпустили!
Омоновцы (или кто они там) превратились в жалких детей. Лишь один вышел вперёд, твердо сказав:
— Господин полковник! Это точно не он. Этот черт серый на серебряную молодежь бросился. Хотел на дно залечь, падла. Хорошо хоть по камерам вычислили. По горячим, короче, нашли.
— Не он? Неон — это газ такой, кретин чертов! На кону будущее всего нашего отдела! Золотые дома подключились! Такой кипишь подняли. Мне аж оттуда (!) звонили! — командир показал пальцем вверх, будто говорил о каких-то богах.
Все сразу поняли, о чем речь и дружно кивнули. Один молодой вояка все ещё продолжал в меня целиться. Но его грубо толкнули в бок.
— Так! Света больше! А ну, сюда смотреть!
Последняя фраза относилась ко мне. Сразу несколько фонарей врезали прямо в глаза. Я немного прищурился и повернул башку в указанную сторону.
— О, господин! Господин, это вы?! — прогремел голос полковника.
Так, неужели ещё какая шишка пришла? Здесь что собрание генерального штаба у них?
— Господин, приношу свои глубочайшие извинения за невежество моих подчинённых. Что светите, оглоеды? Вы его ослепите так! Отойдите, отбой! Ошиблись, выродки, так и знал... Пока сам не проконтролируешь, мля... Силовики, твою мать! Гопники с подворотни.
Усач орал что-то невнятное, готовясь лично расстрелять своих подчинённых. Не знаю, может я окончательно двинулся. Но вроде он обращался ко мне? Если так, то это... полный капец. Меня путают с каким-то там «господином». Что если обман раскроется? Меня ж тогда точно прихлопнут. И вообще, я сам из семьи работяг. Господинить нихрена не умею...
— Эээ, я не того, — простонал, продолжая валяться на сетке.
— Не простите нас, господин? О, надеюсь, ваш гнев все ж остынет! Мы поможем добраться до дома и обеспечим полную безопасность! — услужливо протараторил полковник, причем еще поклонился.
— Стойте, а вдруг это правда не он! — крикнул кто-то.
— Закрой рот! — по слогам произнес усач. — В отличие от вас дармоедов я ориентировку не жопой читал! Цвет глаз, цвет волос! Родинка, форма носа! Все сходится. Это точно наследник дома Дубовицких! Ошибка исключена.
Я медленно поднялся с кровати и сказал, поправляя одежду:
— Не, вы чего, мужики? Тут совсем другая хреновина вышла...
Омоновцы пристально на меня посмотрели, усач тоже нахмурился. Тааак, какой расклад получается? Мягко скажем, хреновый!
Если начну упираться, то меня посадят, закроют в психушку или пристрелят. В крайнем случае (если прям Фортанет), стану простым бомжом без работы и документов.
А если смирюсь и закрою хлебальник, то... Получу крышу над головой на ближайшие дни, и это как минимум. Тем более, я реально тот парень. Раз уж в него вселился. Капец, до сих пор в башке не укладывается! Даже если захочу сказать правду, получится полный бред про переселение душ. Так что лучше пока что не моросить.