Вакансия для слепого чтеца
Шрифт:
— Большинство людей в городе думают, что я бл*ть топором убил свою жену и похоронил ее в сарае под половицами.
— Ты слышал о себе все сплетни? — ляпнула я.
— Жителям Дуранго Фоллс следует научиться, как правильно распространять сплетни, — и в его голосе не слышалось ни горечи, ни злости. Его не волновало, что они думают о нем.
Я усмехнулась.
— Они слишком громко говорят, что могут разбудить даже мертвых, да?
— Я удивлен, что моя бедная покойная жена еще не поднялась из сарая и не отправилась к ним, начав на них охоту, —
Я рассмеялась и представила, что он тоже улыбается, и его шрамы тоже улыбались. Мы перестали смеяться одновременно. Возникла напряженная пауза. Я почувствовала, что он внимательно смотрит мне в лицо. Я уже просидела у него сорок минут.
— Скажи мне правду, Кит. Почему эта книга так важна для тебя? Пожалуйста. Я хотела бы узнать.
Я услышала шарканье ботинок по полу. Потом он заговорил, голос был каким-то далеким и глухим, словно он рассказывал мне откуда-то из прошлого.
— Я кое-кого знал… давно. Он был моим товарищем, приятелем, на половину англичан. Его мать была из Англии. Она не хотела его отпускать. Она все время ему звонила и плакала, как ребенок, умоляя вернуться. Мы все уходили из комнаты, когда она звонила. Это выворачивало душу. Не знаю, как он был в состоянии это выносить. Сейчас, мне кажется, что она понимала — если он уйдет, то не вернется.
У меня встали волосы на затылке. Я тоже самое чувствовала, когда мой брат завербовался и уехал в Афганистан. Я знала, что он не вернется. Но его друг, сколько бы я ни плакала и не умоляла его остаться, был полон решимости бороться за свою страну. Я сжала кулаки, крепко, чтобы остановить слезы, которые щипали глаза.
— По ночам он брал эту книгу и читал. Это была его любимая книга. Он пытался заставить меня ее прочитать, но я бросил через несколько страниц. Она явно не для меня. Самовлюбленный придурок Джон Селф с бесконечно меняющимися кисками не был моим героем.
Он откашлялся, мне показалось, что у него тоже в глазах появились слезы.
— И Найджел попал под дружественный огонь. Пи*дец — слово в словаре. Ты умираешь, как собака на чужой бл*ть земле за зря. Когда он лежал белый с жуткой болью в машине, он наорал на свою мать. Мы ничем не могли ему помочь. Мы сидели и смотрели, как он истекает кровью. Когда пошли сообщать его матери, я слышал, что она ударила парня, который пришел.
Он замолчал и сделал глубокий вздох сожаления или боли.
— Через месяц книга пришла по почте мне. Он оставил ее мне в своем завещании. Я сел и прочитал ее от корки до корки. И я слышал в голове его голос. Я понял, что все мы — Джоны Селфи. Каждый из нас гребаный Джон Селф. Потерянные в наших пороках, напиваясь, обжираясь, погрязшие в порно, предаваясь полному разврату.
Он тяжело вздохнул.
— Я хотел, чтобы ты прочла мне эту книгу, чтобы сравнить будет ли она звучать для меня по-другому, — сказал он.
— И она звучит также?
Один из его волков завыл снаружи. Внутри, здесь на кухне, атмосфера поменялась, стала более густой, наполненная какими-то странными эмоциями.
—
Прежде чем я смогла ему ответить, его голос стал более отстраненным.
— Время вышло. Давай остановимся на этом, я отвезу тебя домой.
15.
Лара
«Если ты не сбежишь из этого города,
ты никогда уже отсюда не выберешься».
https://www.youtube.com/watch?v=v4pi1LxuDHc
Я вышла из почтового отделения в полном восторге от нового пакетика с золотой краской, который лежал у меня в рюкзаке, мечтая, как я смешаю его с теплым цветом, который называется розовым. Я представляла, как брызгами положу его на скульптуру русалки ей на хвост, над которой работала, но внезапно остановилась.
— Привет шериф, — вежливо произнесла я. Шериф Брэдли всегда был вежлив со мной и как бы проявлял заботу, но он никогда мне не нравился. Никогда. Вероятно, никогда и не понравится. Пока я была еще ребенком у меня мурашки пробегали по коже, как только он появлялся. И он знал об этом.
— Я слышал, что ты работаешь у Карсона, — сказал он. Он курил, и я почувствовала, как он выпустил дым мне в лицо. Я не могла видеть, и он думал, что я не пойму, что он намеренно выдыхает дым мне в лицо.
— Да, я читаю ему два раза в неделю, — ответила я, отмахиваясь от дыма.
— Он не делает ничего странного или того, что тебя пугает?
Я почувствовала злость, мне захотелось его ударить по лицу. Я точно знала, куда стоит бить, по крайней мере, ему в рот.
— Нет, нет, — резко произнесла я. — На самом деле, он джентльмен.
— Джентльмен? — хмыкнул он.
Я услышала, как он расставил ноги.
— Тогда зачем ему нужна слепая девушка, которая ему читает?
Я небрежно пожала плечами.
— Он не хочет, чтобы кто-нибудь видел его лицо.
— Разве это не странно?
— Нет, шериф Брэдли. Не странно. Он стесняется, на самом деле, он добрый человек и у него есть шрамы.
— Он дотрагивался... до тебя, или ты слышала, как... эээ... трогал себя сам?
Я почувствовала, как мои руки сжались в кулаки от ярости.
— Нет. Со мной он не вел себя неадекватно.
— Хорошо. Скажешь мне, если что-то пойдет не так, да? Я забочусь о каждом человеке в этом городе.
— Вы будите первым к кому я приду, если что-то пойдет не так, шериф, — ответила я. Лучше я отрежу себе правую руку, чем побегу к нему.
— Увидимся. Хорошего дня.
Я кивнула и подождала, пока он обойдет меня и направится своей дорогой.
Это было только началом. Скоро весь город будет предупреждать меня, что я совершаю большую ошибку. Что моя честь под угрозой. Я подошла к библиотеке, испытывая злость. Слава богу Элейн была на месте. Я сняла свою вязаную шапку.