Вакуум
Шрифт:
Когда Владимир уже открыл комнату, его окликнули.
— Вов!
Сержант обернулся. К нему подбежал капитан. Волосы взъерошены. Движения быстрые.
— Что-то ещё? — сержант еле сдерживал веки, чтобы те не сомкнулись.
— Да. — капитан оглянулся. — Скажи, твои друзья говорили что-нибудь про него?
Сержант сразу понял о ком шла речь.
— Нет. Я и не просил.
Капитан кивнул, но в его глазах сержант впервые за всё это время заметил страх и разочарование.
— Слушай, — он чуть приблизился к нему, стараясь говорить как можно тише, — я должен тебя попросить… Следи
Владимир теперь не старался сдержать веки. Отныне они бы не сомкнулись.
— Хорошо.
— Это не приказ. Это моя личная просьба. Идёт?
— Да.
— Ну, тогда до завтра.
Не успел Владимир что-либо сказать, как Артём уже скрылся за ближайшим поворотом. Будут обсуждать миссию, конечно.
В эту ночь он не видел сны. Он говорил с ними. С другими людьми, тоже живыми, но существующими в другом мире. Как иголка, проходящая сквозь сложенную бумагу, они существовали и в нашем мире, и в другом. К несчастью, Владимир так и не смог добиться от них ответов. Вопросы о Контуре будто уходили в пустоту. Почему? Тоже нет ответа. Правда, теперь он понимал, что майор не был простым человеком, чего он, собственно, и не скрывал. Он парапсихолог, ещё и с боевым опытом. Никто не знает, какие он мог поставить на себя «заглушки» (так называли парапсихологи накладываемые на себя заклинания, хотя они не более чем комбинация слов и звуков, способных защитить носителя от телепатического воздействия). Сержант решил оставить эти вопросы и отдохнуть. Отключил настольную лампу и лег. Сон ожидаемо не пришёл, и мысли о новом командире не ушли. Кто он? Откуда взялся? Как идти с таким «инкогнито» на смерть? Продолжил говорить с призраками, но уже о пустяках, лишь бы скоротать время.
Он бы хотел узнать, как там отец как мать, но мертвецы не посыльные — они говорили только с сержантом и существовали только рядом с ним. Не узнал он и об умерших близких и знакомых. Это то же самое, что отправить курьера искать своих друзей, которые неизвестно где живут и что делают. Только имя и фамилия. Даже детали внешности не помогут — мертвецы не имеют лиц. Иногда Владимир задумывался, как же близкие люди находят друг друга там, за гранью. Его спутники отвечали прямо и просто — находят и всё. А если не находят, то прибиваются к таким как Владимир. К таким, кто умеет держать язык за зубами и не бояться.
Артём ворвался в арсенал спустя десять минут после разговора с Владимиром. Комната погрузилась в темноту, а свет из большого помещения хранилища еле проникал через коридор. Холод же никуда не делся. Артём остановился, огляделся, но ничего не услышал. Вдруг возник шорох. Шаг, ещё шаг и Контур вышел на свет.
— Чего стоишь, как не родной?
— Не мог понять, куда делся свет.
— Без него лучше. Привыкай. Тьмы скоро будет не счесть.
Он вернулся в темноту. Артём аккуратно последовал за ним. Шаги отзывались мерным эхом. Вдруг включилась электронная доска, которой во время встречи не было. Контур стоял перед ней и смотрел на свежий снимок Вакуума.
— Впечатляет? — Контур глянул на капитана.
— Да. — у Артёма побежали мурашки. — Почему здесь так холодно?
олодно… олодно… — раздалось эхо.
Контур медленно повернулся к нему.
— Холода будет не меньше, капитан.
Этот утробный бас, хоть и был менее звонким, тоже отзывался от ледяных стен.
— Ладно. — Артём понял, что вразумительных ответов не получит, и сдался. — Вы хотели узнать…
— Да, хотел. — Контур теперь не сводил с Вакуума завороженного взгляда. — С каких пор в разведотряд берут двух военкоров?
Капитан опасался лгать, но глубоко вздохнув, спрятав подальше от майора глаза, ответил:
— Один никакого опыта не имеет, хоть и внук нашего общего знакомого.
— С ним понятно. Что со вторым?
— Этот военный со стажем. По образованию журналист.
Сквозь маску он увидел еле проглядывающую линию улыбки.
— Думаешь, я не читал их личные дела?
— И разве вы не увидели эти сведения? — капитан самолично составил липовое «резюме».
Контур вновь повернулся к нему. И капитан заметил его взгляд.
Ты, видимо, издеваешься надо мной? — спрашивали его глаза.
Но слова прозвучали иные.
— Мы оба знаем правильный ответ. — неловкая пауза. — Я буду присматривать за этим вторым. Свободен. Подъём в пять утра.
На этом и закончили. Контур упёрся в карту, отныне он — непреодолимая стена. Капитан только и хотел от него отделаться, так что с тяжелым сердцем он направился к выходу, как вдруг его остановил тяжеловесный голос.
— И за тобой, капитан.
Артём остановился. Обернулся. Та же самая стена. Контур будто ничего и не говорил. Кивнув, капитан покинул этот «склеп». На его часах стрелка показала полночь. Пять часов раздумий: лучше, чем отдавать бесценное время на тревожные сны.
Что значили эти слова? Пока они будут топтать тайгу в аномальной зоне, Контур не сведёт с него грозного взгляда? Откуда майор знал, что он врёт? Почему спросил про личные дела, если понимал, что в них не грамма правды? На поиск ответов не хватило бы жалких пяти часов, не хватило бы и жизни. Только оказавшись там, внутри этого «пятна», зоны, Вакуума наконец, капитан рассчитывал узнать ответы.
Получиться ли?
VII
Синий, красный, белый
Владимир так и не заснул. Он смотрел на стрелки часов и понимал, что скоро его будут ждать в тире. Оттуда, после проведения тренировки, они должны были отправиться на верхний, первый этаж, и отбыть к Вакууму. Владимир выпил кофе, но понял, что этого мало. Залез в походный рюкзак, достал оттуда кофеин и поглотил таблетку. Сержант встал перед зеркалом и быстро привёл себя в порядок. Китель он не заправлял, благо это не возбранялось. Чёрная форма смотрелась необычно, хоть её покрой и совпадал с покроем обычных комплектов формы. Но Владимир любил чёрное и форма ему понравилась.
Он прыгнул в берцы и осмотрел комнату, возможно, в последний раз.
Да и чёрт с ней.
Он вышел в коридор, не закрыв дверь.
Тир уже не пустовал. Слышалась стрельба. Пока ещё не появился капитан, а Контур решал какие-то дела с пилотами вертолётов на первом этаже. Это определённо было к лучшему. Вдоль стены слева от входа простирались стеллажи с оружием, а напротив него располагалась позиция для стрельбы и длинный зал с мишенями.
— Вот видишь, — Гефест с сигаретой в зубах дёргал плавный затвор нового АК-25, — так просто. Раньше тянешь-потянешь, а вытянуть не можешь. Держи!