Валентин и Валентина
Шрифт:
– Лент, – голос Данила вернул его в гостиную.
– О, привет, – младший брат обнял старшего, – ты же обещал меня укрыть от любопытного мира на неделю, а не несколько дней?
– Пойдем в кабинет, – Данил выглядел не лучшим образом – синяки под глазами, бледное лицо, уставшие даже заплаканные глаза, плотно сжатые тонкие губы.
– Что–то случилось? Американцы? Контракт? Моя жена попалась на выпивке? У нее проблемы с законом? Может быть агент? Что – то выкинули поклонники? Что, Данил, что??? – Лент быстрым шагом шел за братом в кабинет. Хорошее настроение быстро сменилось на дурное. Похоже, Ден привез плохие вести.
– Сядь, –
– Так? – Лент отхлебнул глоток.
– После этой новости я думаю, что ты будешь не в состоянии вести машину и вообще…и, прости, меня брат, что я должен буду сказать это. Но кроме меня никто не сможет…– голос Данила стал сиплым, руки крепко сжимали края стола, он старался не глядеть на брата.
– Черт побери – говори!!! – крикнул Харт и поднялся на ноги, – Это мама, да? Что –то с мамой?!
– Нет. С ней все в порядке, – тихо отозвался Данил, – это Ани.
– Говори, Данил, – крепко сжимая кулаки и не замечая того, что раскрошил пальцами стакан, пошептал Лент.
– Твоей девочки больше нет, – на одном дыхании сказал брат, – Амелия была пьяна, когда у нее случился приступ…Ани упала с лестницы и сломала шею. Прости, Лент я должен был…сказать.
– Выйди, – Харт разжал пальцы, с руки стекала алая–алая кровь.
– Может быть…может я…,– шепотом просил брат, но резко развернулся и почти бегом вышел из комнаты.
Первая его мысль была о том, что все дурной сон. Ему нужно открыть глаза и проснуться, еще раз, но не в объятьях Валентины, а тут в своей комнате, в своей кровати. Он даже инстинктивно открыл и закрыл глаза. Ничего не изменилось: кабинет, он стоит посреди комнаты с кровоточащей рукой. Кажется, слушая Данила, Лент раздавил стакан с виски. Мужчина стал рассматривать, глубокий полез на ладони, но отчего–то он не чувствовал боли. Может оттого, что его душевная боль заглушала физическую. Он не мог ни о чем думать, кроме того, что его дочери больше нет. Он никогда не сможет обнять малышку, сказать ей «привет» или просто подурачиться с ней на деревянных досках проклятой лестницы. Именно сейчас его плоть и кровь лежит у первой ступени и ее глаза смотрят в пустоту. Хотя он был больше уверен, что ребенка отвезли в морг. Нет, тело. От его дочери осталось холодное, бездыханное тело, покрытое коркой льда.
Ее маленькое сердце больше не будет биться только потому, что Лент совершил очередную ошибку пытаясь исправить предыдущую. Он не настоял и не забрал в Косту Ани, а ведь все могло сложиться иначе. Очередная ошибка или быть может искупление за предыдущие грехи, что совершил он? Может это был расчет перед небом за то, что всего на одну ночь он позволил себе быть счастлив? Всего миг и вот она расплата – русские говорят, что «Бог наказывает детьми». Однако не таким чудовищным способом – не так жестоко. Он не заслужил такой расплаты. Или заслужил?
Мужчина опустился на колени сломленный внутренне, постаревший внешне и, растирая окровавленной рукой, соленые слезы из воспаленных глаз позволил себе зарыдать. Горе, слезы, раскаяние, расплату – увидели сегодня серые стены кабинета. Возможно, другие мужчины не плачут, но не он – сегодня он позволил горьким–горьким слезам выйти на свет, чтобы вдоволь оплакать свое глубокое как дно моря горе. Он позволил себе постареть на лет десять наверно, но ведь нельзя родителям переживать своих детей – детей, которые даже жить еще не начинали. Страшно жить с мыслью, что земля забрала твое родное, что черви сжирают твое дитя. Страшно, неправильно, дико – мужчина сжал кулаки. Однако сегодня такой день. Было затишье, сейчас пришла буря. Сегодня нужно поплакать, хотя слезами горю не поможешь. Сегодня он позволил себе быть таким, чтобы завтра на узкой улочке Квейтен Стрит выйти из своей машины и, пряча за черными очками воспаленные глаза, начать трудный день в потерявшей смысл жизни.
Часть вторая
Сердце льва
«Какие сны сняться тебе «львиное сердце»? И сняться ли они? Однако я скажу одно – тебе никогда не присниться мой образ, потому мы даже не разные «планеты» мы две «вселенные» – кружащие в своем вальсе абсолютно разные планеты великой галактики культур».
Маргарет Нёве.
Глава 1
Аэропорт Лутон. Великобритания
«Вот и все. Все закончилось – наши американские каникулы, теплая погода и мир волшебства, как сказал Лент у берегов океана. Настоящие плавно перешло в прошлое, то есть октябрь сменил ноябрь и с нашим возвращением в Европу пришла северная зима. Вот и все – хочется поставить жирную точку в истории с Костой, но почему–то ручка ставит многоточие. Многоточие оттого, что я сама себе не могу поверить, что моя жизнь вошла в иное русло. За чертой осталась сломленная Валентина и вот «новая я» – девушка, которая впустила в свою жизнь своего личного демона. Я впервые в жизни послушала не холодный рассудок, а …я даже не знаю, как назвать этот голос. Я совершила поступок не от разума, а от сердца – наверно, правильнее будет написать так…
Мое сердце, мои чувства, мои персональные демоны требовали, чтобы я осталась с Лентом. Ну, осталась. Ну да, выбрала путь для сердца. Однако я почему–то думаю, что не сердце просило меня совершить это безумие – это было скорее как наваждение, я хотела быть опять его. И что я получила? Ничего. Я опять осталась один на один со своим одиночеством. Он уехал на следующий день даже смс – ки не написал. Просто загадочно исчез из моей жизни также как и появился в ней. Нет, ворвался. Нарушил мой покой, встревожил чувства, заставил вспомнить то, что я спрятала за семью замками и старалась забыть. Забыть, стереть из памяти и желательно вычеркнуть алым маркером из моих воспоминаний… и вот я осталась опять со своими вопросами, на которые нет пока ответов. Что же ты со мной творишь Валентин Харт? Уже во второй раз я не знаю, что мне делать… Почему мой мир рушиться? Почему?…»
Валентина закрыла тетрадь и отпила немного кофе из пластикового стакана. Напиток остыл, пока она делала записи в дневнике. Девушка вздохнула и достала кошелек, чтобы набрать из автомата еще кофе:
– София у тебя мелочь есть? У меня одни рубли, – просматривая содержимое, сказала она.
– Минутку, – сестра положила на стол свежий выпуск газеты, на него поставила тарелочку с булочками, а сама стала искать в сумочке портмоне.
– Лиза с Мишей ушли за мороженным и пропали. – заметила Валентина, забирая газету к себе.