Шрифт:
Сон был гадкий, путаный, с какими-то угрозами, лестницами без ступенек, лабиринтами, потерей сумок и чемоданов. А пробуждение — еще хуже: открыв глаза, Наташа увидела заросший затылок и невольно воскликнула:
— Ой, мамочки! Это что еще?..
После вчерашнего память отказывалась служить. Мужской затылок… лестница, поцелуй… слезы и мудрая мысль «пропади все пропадом»… Так, ясно. Приехали!
С днем святого Валентина, голубушка!
Что у нас на сегодня запланировано? Дневная общая вылазка в Юрмалу на трех машинах? Ресторан с праздничной программой? Все —
А ведь как прекрасно все было задумано!
Две недели назад они устроили военный совет. Они собрались втроем на кухне у Настасьи — три подружки не-разлей-вода еще со школьной скамьи, три умницы-красавицы, которым отчего-то все не везло да не везло в личной жизни. На повестке дня был вопрос: как бы так поинтереснее отпраздновать день святого Валентина, чтобы сразу после него всем трем пойти под венец?
— К этому нужно подойти по-научному, — сказала Алена. — Если мы с ними вечером отправимся в ресторан, это не то!
«С ними» — означало тройку мужчин, которые состояли при подружках в бойфрендах. Годились ли они в мужья — Бог весть, у Насти этот роман длился пять лет, куда ж больше-то, у Алены — три года, а у Наташи только-только начался. И пора бы уж услышать заветное «Будь моей женой!».
— А что ты предлагаешь? Никакого ресторана, а просто попить чаю на кухне? — спросила Настя. — Мы же решили — их нужно спровоцировать! Нужно создать все условия, чтобы они наконец-то разродились! Шампанское, сердечки! Ну, вы ж понимаете!
— Не в сердечках дело, а в народной мудрости, — сказала Алена. — Вот у тебя в квартире сплошной фэншуй, а толку мало. Почему? Потому, что он для других климатических условий и вообще для другой расы создан, для монголоидной. А день святого Валентина — европейский, более того — английский и шотландский, а Шотландия — это уже наши широты. Он должен подействовать, если все делать по правилам. Думаешь, шотландцы покупали все эти сердечки? Они шли рано утром к дому будущего жениха или невесты и ждали, пока суженый или суженая выйдет. То есть — кого первым в этот день увидишь, тот твоя судьба.
— Ну и как ты себе это представляешь? — спросила Наташа. — Мне с ночи занимать пост у Сашкиного подъезда на лавочке?
— Вот! — воскликнула Алена. — Вот в чем твоя ошибка! Ты не хочешь отнестись к правилу творчески! А мы сделаем вот что — мы будем встречать Валентинов день так же, как встречают Новый год! И тогда первое, что утром увидит твой Сашка, — это твоя физиономия на подушке! Поняла? И все сбудется!
Наташа задумалась. Это действительно было бы красиво — встретить Валентинов день в хорошей компании, тем более что выпал он на воскресенье. А потом можно и пообедать, и на концерт. Конечно, Сашка вряд ли так сразу позовет замуж, они не так давно встречаются, чтобы принимать роковые решения. Но мысль у него в голове укоренится, чтобы потом когда-нибудь расцвести…
Встречать решили у Наташи — она одна в трехкомнатной квартире, родители в Ирландии. Пригласили в компанию одну супружескую пару, одну мужнюю жену, чей муж уехал в командировку, и Настиного дядю — он как раз приехал в Ригу по делам, и девать его было некуда.
Поскольку Валентинов день — все же не Новый год, решили сесть за стол в восемь или около того. Без четверти восемь подружки, нарядные и возбужденные от предчувствия авантюры, стояли у стола, готовые дружно бежать к дверям, когда прозвучит звонок.
В половине девятого собрались почти все. Кроме Саши.
Его телефон не отвечал, и где он — было непонятно.
— Ты не расстраивайся, — шептали поочередно Настя и Алена. — Никуда он не денется! Ну, задержался… Подумаешь!.. Сейчас придет!
И тут в дверь позвонили.
Наташа побежала открывать и увидела на пороге человека, которого вовсе не приглашала.
— Сережа? — спросила она. — Что случилось?
Это был Сергей, официальный алкоголик транспортного отдела той мебельной фирмы, где трудилась Наташа. Его еще не выгнали потому, что он в трезвом виде пахал за весь отдел и справлялся с самыми сложными заданиями. А выглядел он так, что запросто можно было спутать с бомжом — еще не совсем опустившимся, но все же бездомным и неприкаянным.
— Ничего. Я же обещал привезти тебе книжные полки. Вот, привез…
— Наконец-то! Раздевайся давай! Заходи! Разувайся! — закричали Алена с Настей, протискиваясь в прихожую. Увидели Сергея — и остолбенели.
А он уже стаскивал куртку, расшнуровывал ботинки, а сам смотрел в приоткрытую дверь — на стол с блюдами и бутылками.
— Ничего, — шепнула Наташа Насте. — Заодно сделаем доброе дело, покормим человека. Ему только наливать не надо…
К полуночи стало ясно, что Саша уже не придет. На звонки не отвечает, сам не звонит — это он так дает понять, что рвет отношения, что ли? Настроение у Наташи испортилось — дальше некуда. И, главное, никуда не сбежать — все видят ее унижение…
В полночь гости стали расходиться. Подружки, Настя и Алена, уводили своих чуть подгулявших бойфрендов — у них-то все складывалось отлично! Наташа закрыла двери за последним гостем, вошла в комнату, посмотрела на стол с грязной посудой — и совсем затосковала. Им хорошо — ушли и довольны, а ей порядок наводить!
Вдруг послышалось сопение. И откуда? Из-за дивана! На цыпочках Наташа подкралась и увидела спящего на полу Сергея. Как он туда соскользнул, как его никто не заметил — непонятно. Видимо, ему все-таки налили — и неоднократно. Она, опустившись на корточки, стала трясти сослуживца. Он сел, потом с трудом встал, оглядел пустую комнату.
— Что, все ушли? А ты, значит, одна осталась?
И тут она заревела. По-настоящему, в три ручья. Сергей, перепугавшись, обнял ее, стал гладить по плечу, успокаивать и наконец, по логике пьяного мужика, стал целовать. Она не возражала — потому что в голове у нее огненными буквами высветился девиз бабьего отчаяния: «А, пропади оно все пропадом!»
И вот наступило утро.
Осознав, что натворила, Наташа выбралась из постели и пошла варить кофе. Нужно было прийти в себя.