Валэри

Белых Любовь

Люди, не воспринимавшие эту информацию серьёзно, корчили гримасы недовольства и продолжали свой путь дальше, как ни в чём не бывало. Но подавляющее большинство всё-таки прислушивались. Они сеяли панику, да. Но вместе с тем меняли траекторию своего движения, звонили родным и близким, распространяли жизненно важную информацию.

– Вот ещё одна!
– Ваня указал на отъезжающую от закусочной патрульную машину, которую я едва не упустила из виду.

Спустя пять минут по городу носились уже две машины и сеяли панику. Разъехавшись в разные стороны, мы изредка встречались

на поворотах и махали друг другу в окна, как малые дети. Несмотря на надвигающуюся угрозу, моё настроение сразу поползло вверх, стоило только начать хоть что-то делать, а не сиднем сидеть и ждать...с моря по морде. А угроза, кстати, что-то опаздывала. И это заставляло надеяться на благоприятный исход. Вил определённо остановил наступление.

Но как же я ошибалась...

Первые взрывы прогремели далеко за пределами центра. Чёрно-огненные всполохи поднялись в небо. Занимались пожары. Хруст металлоконструкций, обрушений и бесконечные крики оглушили.

Паника! Внутри меня поднялась паника. Я казалась себе уже жалкой и бесполезной, в этой машинке с громкоговорителем в руках, на фоне выпущенных снарядов.

Соберись! Соберись же!!!

??????????????????????????

Почувствовав сильный толчок, я наконец-то смогла опомниться. Взглянув в зеркало заднего вида и заготовив пару едких словечек, я выдохнула. В меня врезался Ваня. Судя по всему, на полном ходу. И сейчас он уже выходил из машины, удивлённо на меня таращась:

– Ты оглохла? Я кричал тебе ещё с соседней улицы!

– Прости, я... растерялась...

Выбравшись, я оглянулась на полупустые улицы, и редких бегущих людей. Взрывы стихли. Но ни людей, ни меня это не обнадёживало. Я чувствовала, что они возобновятся.

– Бежим.

– Куда?
– развёл руки в стороны Ваня, пытливо всматриваясь в моё лицо.

– Туда...
– я указала на северо-запад, где в небо поднимались столпы огня и дыма.

– Самоубийца...
– выдохнув, он взял меня за руку и улыбнулся. А мне так хорошо от этой улыбки стало, так легко и тепло. Волшебным образом она придала мне не только сил, но и уверенности в принятом решении.

И мы побежали.

Первым моим потрясением стало то, что я на этот раз ни во что не врезалась, а уверенно мчалась рядом с Ваней, крепко вцепившись в его руку. Спасение человечества — это хорошо, но и позориться не хотелось, вписавшись в очередное здание, или даже памятник. Вторым потрясением стало то, что не достигнув и километра до стены нам начали встречаться снующие туда-сюда охотники. Они эвакуировали людей! Провожали до микроавтобусов и увозили в неизвестном направлении. Один транспорт сменят другой, а они все бегали по улицам, спасая ЛЮДЕЙ!

– Остановимся.
– попросила я, переходя на человеческий шаг.

Встав на пути у одного из капюшонов, я чуть ли не раскрыла ему объятия. Такая радость и вера в добро внутри меня бушевала, что хотелось обнять целый мир. Парня от моей доброжелательности и широкой улыбки перекосило. Словно кило лимонов в рот засунул, он ещё и забавно надул щёки.

– Что тебе нужно? Не видишь, я занят?

Значит,

знает кто я. Это хорошо. Плохо, что я его не помню, ну или не знаю. Или моя слава бежит впереди меня.

– Где Алекс? Кто руководит эвакуацией людей?

– Алексии нет. Крис руководит. Это всё?
– с его словами, моя вера в добро немножко пошатнулась. Я же уже успела раскатать губу, что Алекс одумалась.

Зато Крис жив. Не всё так плохо.

Но новые залпы отрезали меня от этих размышлений.

– ЛОЖИСЬ!
– кто-то кричал и отдавал команды, укладывая людей на асфальт. Люди валились друг на друга, крича и вознося молитвы. А я замерла и смотрела на эту душераздирающую картину.

Здание сзади меня рухнуло. Внутри что-то взорвалось. Ударной волной меня швырнуло в другую сторону от людей, от Вани. Припечатало в чью-то машину. Боль пронзила адская. Словно всё моё тело перекрутили через мясорубку.

Подняв голову, я смогла лишь увидеть туман из пыли, мусора, дыма, и ничего в нём. Сердце стучало, как сумасшедшее. Я слышала крики. Значит, живые остались и им нужна помощь. Как собственно и мне... Сколько бы я пыталась, я ни могла пошевелиться. Ни руки, ни ноги совершенно меня не слушались и отказывались подчиняться. Мне не было страшно. Мне было больно. Сжав плотно губы, я тихо заплакала. Боль отступала. Пока я безмолвно рыдала, проклиная себя, свою жизнь и всех, боль ушла совсем.

На её место пришёл страх. Я всё ещё не могла заставить своё тело двигаться и шевелиться. Боли нет, значит, мои раны зажили, но ничем, кроме головы, я не могу пошевелить.

Страх сковал все внутренности в глыбу льда. Он поглотил каждую клеточку тела, каждый уголок разума. И я закричала. Кричала от боли, бессилия, ненависти. Кричала, пока не заложило уши от этих звуков. Кричала, выпуская всю свою ярость на волю! Срывая голос, до горечи в горле, до огня в лёгких и головокружения. Задыхаясь в агонии и бешенстве...

– Здесь есть врач? Девушке плохо.
– не сразу, но я интуитивно разобрала чьи-то слова.

– Отойди от неё! Я врач!

Ваня навис над моим лицом, всматриваясь в мои глаза. Не сдержавшись, я снова заплакала, стараясь заставить себя говорить.

– Ну-ну... Не надо. Не плачь, пожалуйста.
– бережно обхватив руками моё лицо, он вытер пальцами бегущие слёзы и нервно улыбнулся.
– Кивай или мотай головой, если не можешь говорить. Хорошо, хорошая моя?

От его заботливого тона с нотками тревоги, я всхлипнула ещё больше, едва сдерживая рвущиеся рыдания.

– Где-то болит?
– я покачала головой.
– Встать можешь?
– он старался говорить уверенно и беззаботно, но страх скользнул в вопрос. Пришлось снова покачать головой.
– Совсем нет болезненных ощущений?

Истерику вытеснило раздражение. Он совсем болван? Врач, чёртов! Помнится, он ветеринар! Я что-то на морскую свинку не похожа! Очень вовремя вспомнилось, что с языком-то у меня проблем нет:

– Ваня! Не тупи! Если я могла бы встать и уйти, я бы давным-давно это сделала! Душевная боль считается Моральная? Другой я не чувствую!!!