Валерий Харламов

Макарычев Максим Александрович

На следующий день предстояла игра со сборной США. Комментаторы по традиции перед игрой спускались в раздевалку сборной, чтобы узнать о настроении игроков, их прогнозах и пожеланиях болельщикам. Писаревского поразило обилие одинаково одетых людей в плащах и шляпах, которые, по его словам, охраняли всю раздевалку, включая и санузел. Валерий Харламов первым появился на раскатке из раздевалки советской команды. На пути к ледовой площадке также стояли несколько человек во всё тех же серых плащах и шляпах. Стало ясно, что на подмогу к офицеру по безопасности, обслуживающему команду, вызвали «людей в штатском».

«Они буквально обложили весь дворец, в котором должна была пройти игра, чтобы никто из наших хоккеистов не сбежал. Валера подошел

ко мне и спросил: “Владимир Львович, что происходит? У нас в стране что-то случилось, власть, что ли, переменилась? А может, китайцы к нам вошли?” При этом так хитро улыбается, — продолжает Писаревский. — Я ему объясняю, что вчера произошел такой-то эпизод. Валера развернулся и сказал несколько раз с укоризной, но улыбаясь, с явной издевкой, как бабушки на лавочках: “Эх, что же ты наделал, Владимир Львович? Зачем ты сказал, что за нас такие деньги дают, сейчас бы улетели? Что ты наделал?”». «Обхаживания» советских хоккеистов со стороны иностранцев вскоре прекратились.

Напоследок Мальцев с Харламовым устроили дружескую пирушку в одном из немецких баров. Игрокам тогда в качестве премиальных раздали по 700 марок. Неплохая сумма, но они рассудили, что много на них не купишь. После того как приобрели свои любимые пластинки, небольшие подарки себе и близким, решили покутить. Пригласили некоторых чешских игроков в местный ресторан — отметить победу. Та совместная с чехами вечеринка удалась. Правда, в карманах друзей не осталось ни гроша. Зато местные хоккеисты в очередной раз поразились щедрости русской души. «Знаешь, почему так сблизились и дружили Саша и Валерка? — спрашивал у автора этих строк Виталий Семенович Давыдов и тут же отвечал: — Оба были ребята широчайшей души. Деньгам не придавали такого значения, как некоторые. Они были для них ничто».

Несмотря на настоящие сражения на льду, между чехословацкими и советскими хоккеистами за пределами площадки в целом поддерживались нормальные отношения. Иржи Холик признавался, что в советской команде было много харизматических лидеров, с которыми дружить ему доставляло истинное удовольствие. «Саша Якушев был блестящим организатором. Если мы приезжали в Москву, то по окончании турнира он непременно отвозил нас за 30 километров от города — там находился хороший ресторан, где мы могли расслабиться вдали от чужих глаз. В эту же компанию входили Давыдов, Мальцев и, конечно, Валера Харламов — самый коммуникабельный человек в сборной СССР», — говорил он в интервью белорусскому изданию «Прессбол» в 2000-е годы. Другой легендарный чешский игрок Владимир Мартинец признавался, что Харламов запросто мог прийти к чехословацким хоккеистам после чемпионата мира, выпить водки и просто поговорить, как с хорошими друзьями. Конечно, это не относилось к таким провокаторам, как, например, Вацлав Недомански, которого особенно не любили в советской сборной. Да и свои его тоже не привечали.

Победу на чемпионате мира 1975 года и окончание успешного сезона игроки отмечали уже в Москве с гусарским размахом. В своих любимых кафе и ресторанах. Кое-где ели мороженое с клубникой, как в «Метелице». В заведениях поосновательнее, например, в «России», «Арагви» и «Советском» (нынешнем «Яре»), гуляли по-чемпионски под радушно накрытую хозяевами «поляну победителей».

«Сижу я как-то в “Яре” в 1975 году за ширмой, ужинаю, — рассказывал автору этих строк один из прославленных советских спортсменов. — Слышу оживление и знакомые голоса. И понимаю, что это Лутченко, Харламов, Мальцев и еще несколько игроков, чемпионов мира, в гости “к цыганам” пожаловали». Харламов был особенно вдохновлен. Он недавно познакомился с Ириной, которая вскоре станет его женой.

Естественно, заказали свое любимое «Советское шампанское», которое на таких посиделках, особенно после побед на мировых чемпионатах, иногда лилось рекой. «Что, мы не гусары? — предложил кто-то в компании. — Давайте бокалы на счастье разобьем!» Пыл игроков, только что выигравших очередной чемпионат мира, остудил хитрый Мальцев. Он предложил продолжить празднование дома у Харламова, заметив, что видел у Валерия в шкафу фужеры из венецианского стекла. К счастью, бокалы в тот вечер не полетели на пол ни в «Яре», ни дома у Харламова…

Знакомство Валерия Харламова с девятнадцатилетней Ириной Смирновой состоялось в начале 1975 года.

До Ирины у него был роман с девушкой по имени Наташа из Архангельского. Воспитанная девушка, из хорошей семьи, она работала заведующей секцией в универмаге. «У них были отличные отношения. Валера спокойный и Наташа спокойная, не пьяница какая-то. Но что-то не сложилось в последний момент», — признавался один из людей, хорошо знавших Харламова.

А с будущей женой он познакомился следующим образом. У ее подруги был день рождения, и они вдвоем пошли отметить это событие в ресторан «Россия». Сюда заявилась компания — Харламов с друзьями. Одет был Валерий Борисович не как чемпион. Пришел в легкой кожаной курточке коричневого цвета, темном джемпере и кепке. Ну, вылитый таксист. Обратил внимание на девушку, сидящую за столиком напротив. Харламова привлекло в ней то, что она не смотрела на него, словно не знала, кто он такой. Пригласил ее на танец. Девушка засмущалась, но ответила согласием. «Кем вы работаете?» — спросила она. «Таксистом, — улыбнулся Харламов, поняв, что девушка действительно не узнала его. — На “Волге”. Я вас бесплатно до дома довезу». Валерий довез девушку до дома, подарил ей цветы. Так завязалось знакомство, которое переросло в роман.

Свадьбу решили сыграть по окончании сезона 1975/76 года, который стал, пожалуй, самым неудачным в карьере Харламова. Во многом из-за эпизода, произошедшего зимой. Во время матча Харламов ударил кулаком хоккеиста «Химика», своего бывшего партнера Владимира Смагина. Они вместе играли когда-то в уральской «Звезде», потом в ЦСКА. За этот проступок он был удален с поля на пять минут. «Видел, как мне доставалось от защитников?! Ну и я в конце не выдержал. Но все равно не имел права так играть против Смагина. Он ведь вообще был ни при чем… Знаешь что: давай завтра поедем к нему домой. Я хочу поговорить с ним, извиниться», — попросил Валерий Харламов журналиста Леонида Трахтенберга.

Вместе с Трахтенбергом Харламов поехал извиняться к Смагину, зная, что тот живет «где-то в Люберцах». Целый день потратили на поиски, и только к вечеру местные ребята, игравшие на хоккейной коробке, подсказали номер дома, где жил Смагин. Но там его не оказалось: он уже уехал в Москву на игру. Они поехали во Дворец спорта, но не успели даже к концу игры. Лишь поздно вечером, узнав номер домашнего телефона игрока «Химика», Валерий Харламов позвонил Смагину: «Ты извини, Володя, погорячился…» — «Ничего страшного, — ответил тот. — В игре всякое бывает». После этого, впервые за день, Харламов улыбнулся. Обаятельной, но усталой улыбкой. 39

39

Три скорости Валерия Харламова. М., 1984. С. 69, 71.

«Валера очень переживал о том, что под горячую руку попал Володя Смагин, которого он знал столько лет. Успокоился, и то немного, лишь после того, как извинился. Смагин потом неизменно говорил о том, какой Валера вежливый и воспитанный. Уже после его смерти часто приходил на могилу Валеры. Один, без какого-либо повода», — вспоминала Татьяна Харламова.

Казалось бы, инцидент исчерпан. Но всё только начиналось. Как и Мальцева годом ранее, Харламова «решили опустить с небес на землю». Надо было видеть, как обрушились на Валерия Харламова те, кто публично восторгался его мастерством. Всё началось с письма Анатолия Тарасова, для которого его любимый «Валера» сразу превратился в изгоя. И «машина пропаганды», которая умела подавлять личность, включила обороты.