Валькирия поневоле
Шрифт:
Глава 20
Но что это! В то мгновение, когда остатки разума уже готовы раствориться в всесокрушающей ярости, противницы, словно по команде, останавливаются, и медленно, стараясь не поворачиваться спиной, пятятся к выходу. Миг, и зал пустеет, лишь только боль и опустошенность, возникающие следом за откатом ярости, свидетельствуют, что бой не привиделся в страшном сне, навеянном тяжелыми тренировками прошедшего дня.
Ольга со вздохом оперлась на стену, скользнула вниз, позволяя телу расслабиться. Сознание поплыло, восстанавливаясь после опустошительных эмоций, глаза сами собой закрылись, отгородившись от мира непроницаемой ширмой. Глубоко и равномерно дыша, как учили на тренировках, Ольга постаралась максимально расслабиться. Кровь понеслась по телу, легко проникая в ранее труднодоступные места, мышцы приятно заныли, а по коже пробежали мурашки.
Чувствуя, как стремительно возвращается жизнь, Ольга открыла глаза, замедленно встала, и осторожно, стараясь не делать резких движений, пошла в сторону призывно распахнутой двери. Хотя еще недавно, она точно помнила, дверь была плотно притворена. Проход, куда скрылись девушки, Оля опасливо обошла по дуге. Понимание, что очередное испытание закончилось, успокаивало, но болезненные ощущения, оставшиеся после недавнего боя, были еще слишком свежи, и заставляли лишний раз соблюдать осторожность.
Сразу за залом вновь начался коридор, с небольшими пустыми комнатками по обе стороны. Вспомнив о замаскированном выключателе, Ольга не поленилась, и шаг за шагом тщательно осмотрела каждую. Усилия оказались вознаграждены. В последней комнатушке, под толстым слоем пыли, нашелся нож. Несмотря на потрепанный вид, нож внушал доверие крепким клинком, а гладкая от частого употребления рукоять так и просилась в ладонь.
Оружие придало уверенности, но, одновременно, вызвало ряд неприятных мыслей. Такая находка не могла быть случайностью, а это говорило только об одном — предстоящее испытание грозило гораздо большим, чем просто синяки. Нахмурившись, Оля перехватила нож удобнее и крадучись вышла из комнатки.
Коридор расширился, превратившись в вытянутый зал. Через два десятка метров зал плавно закруглялся, заканчиваясь очередной дверью. Ольга остановилась, с подозрением всмотрелась в дальнюю стену. По обе стороны от двери, в стене чернели провалы. Невысокие, словно сделанные для малолетних детей, провалы как магниты притягивали взор. На мгновение Ольге почудилось, что из темной глубины за ней наблюдают чьи-то недобрые глаза. Ощущение оказалось таким сильным, что она невольно попятилась. В предчувствии опасности тело невольно напряглось, а пальцы крепче сжали рукоять ножа. Обратившись в слух, Оля замерла, но кроме гулкого стука в груди так ничего и не услышала. Собравшись с духом, она замедленно двинулась к двери.
Шаг, другой. Вокруг по-прежнему пусто, но ощущение опасности становится все сильнее, а сердце уже не просто бьется — бешено колотится, подготавливая тело к неведомому, но неотвратимому бою. Слуха касается едва уловимое царапанье, словно чьи-то когти скребут древний бетон стен. Глаза в ужасе распахиваются, а мелкие волоски на теле встают дыбом. В мозгу рождаются кошмары, один страшнее другого. Возможно, обсуждая особенности «экзамена» поздними вечерами, девушки были не так далеки от истины. Кто знает, что происходит на нижних ярусах лагеря. Какие чудовищные опыты проводят в подземных лабораториях. И не является ли экзамен финальной стадией эксперимента, на которой воспитанниц превращают в ужасных монстров…
Заскреблось сильнее, раздался приглушенный рык, и из проемов одновременно вышли две собаки. Ольга на мгновение опешила, испуг мгновенно сменился радостью, что, в свою очередь, превратилась в опасение. В собаках Оля узнала доберманов. Поджарые, с длинными ногами и мощными челюстями, эти псы широко применялись в военных нуждах. Отличающиеся бешеным нравом и обладающие высокой скоростью, они представляли из себя опасных противников, и Ольга содрогнулась, на мгновение представив, что бы она делала, не обыщи вовремя комнаты.
Псы ненадолго замерли, словно оценивали противника, а секунду спустя одновременно рванулись с места. Ольга застыла. Инстинкт властно требовал убегать от надвигающейся опасности, но разум призывал стоять. Не смотря на возникшую панику, Оля отдавала себе отчет, что, повернись она спиной, схватка закончится не начавшись.
Собаки подлетели почти мгновенно, но тело среагировало вовремя. Ольга резко отпрыгнула в сторону, одновременно с силой ударив ближайшего пса в бок. Костяшки пальцев тут же занемели, а на запястье возникла кровавая борозда. Ольга чертыхнулась, коря себя за неосмотрительность: шеи собак щетинились стальными иглами ошейников. Перехватив нож острием вниз, убивать животных не хотелось, Ольга ударила пса, что уже успел развернуться, точно в нос. На теоретических занятиях, посвященных основам боя с собаками, показывали уязвимые точки животных, особо акцентируя, что нос являлся наиболее слабой из них, и Оля не поверила глазам, когда собака кинулась в атаку, никак не среагировав на удар.
Увернувшись от ощеренной пасти, Ольга с силой пнула пса, отскочив так, чтобы не попасть под зубы второго. В голове вертелись отрывки лекций, и раз за разом повторялись слова преподавателя — «при ударе в нос собака теряет ориентацию на время до пяти секунд». Сцепив зубы, Оля вновь и вновь прокручивала воспоминания, пытаясь вспомнить еще хоть что-то важное.
Под коленом щелкнуло, прикушенная кожа отозвалась болью. Рука рефлекторно дернулась вниз, кулак ткнулся в твердое, бессильно скользнул, не причинив псу повреждений. Резко развернувшись, Ольга с силой ударила животное коленом, по счастливой случайности вновь попав по носу. Но, как и в пошлый раз, собака не отреагировала, сразу же дернувшись следом. С шумом лязгнули челюсти, не прихватив ногу лишь чудом.
Не дожидаясь, когда очередной укус достигнет цели, Ольга перешла в нападение. Руки замелькали, как крылья, стремительно нанося удары один за одним. Непрерывно отмахиваясь руками, Оля одновременно сдвигалась по кругу, так, чтобы псы не расходились далеко в стороны. Морды собак покрылись многочисленными порезами, шерсть намокла от крови, но псы не издали ни звука, продолжая нападать с бешенным остервенением.
Мелькнула смутная догадка. Выбрав момент, Ольга извернулась, и резким движением ударила ножом по лапе, срезав несколько пальцев, но пес, как ни в чем не бывало, продолжил скакать, оставляя на бетоне кровавые отпечатки. Глядя, как обнажившаяся кость с глухим стуком ударяется в пол, Оля с обреченностью поняла, в чем именно заключается задание.
Собравшись с духом, она стиснула челюсти. Мышцы на руке напряглись, готовясь совершить неизбежное. Левая рука ложится на морду пса, мягко, словно лаская, придерживает, в то время как правая резко выстреливает, целясь в глаз. Удар. Лезвие легко, словно играючи, входит через глазное отверстие в мозг. Руки не успевают вернуться в исходное положение, а пес, мгновенно обмякнув, замедленно падает на подломившихся ногах.
Сильный удар в бок. Левое плечо обжигает болью. Но это уже не имеет значения. Короткий, почти незаметный поворот. Пока левая рука бережно придерживает собаку, правая устремляется к ребрам, туда, где под тонкой кожей, прикрытое жестким каркасом ребер, истошно бьется перегруженное анальгетиками и адреналином сердце. Лезвие аккуратно входит между ребер на всю длину, заставляя собаку вздрогнуть всем телом. Глаза пса затуманиваются, и уже безжизненный, он падает на труп собрата.