Валькирия

Вагнер Рихард Вильгельм

пить ему дала...

Зигмунд

(все время спокойно и твердо глядя на Хундинга)

Здесь приют

мне был дан:

ты недоволен этим?

Хундинг

Свят мне мой очаг:

свят он будь и тебе!

(Он

снимает с себя оружие и передает его Зиглинде; обращаясь к ней.)

Ужин ставь нам, мужам!

Зиглинда вешает оружье на ветви ясеня; затем, достав из кладовой пищу и питье, она ставит ужин на стол. — Взор ее снова невольно устремляется на Зигмунда.

Хундинг пронизывающим и удивленным взглядом измеряет гостя, сличая его внешность с внешностью своей жены.

Хундинг

(про себя)

Как сходен он с нею!

Таким же огнем

глаз пришельца сверкает...

(Он скрывает свое удивление и с деланным простодушием обращается к Зигмунду.)

Долго, знать,

длился твой путь, —

ты без коня

пробрался к нам;

какой тропой

тяжелой ты брел?

Зигмунд

Чрез лес и поле,

степь и кусты

гнали меня

гроза и рок;

неведом мне путь, где я шел;

где очутился, —

тоже не знаю:

ты мне поведай о том.

Хундинг

(сидя за столом и предлагая место Зигмунду)

В своем дому

приют и кров

Хундинг дал тебе;

если направишь

на запад путь, —

родни моей

там живут семьи,

что честь мою охраняют. —

Сделай честь мне, мой гость,

и себя теперь назови.

Зигмунд, присев к столу, задумчиво смотрит в пространство. Зиглнида, севшая рядом с Хундингом. против Зигмунда, глядит на последнего с заметным участием и ожиданием.

Хундинг

(наблюдая

за обоими)

Если мне

не хочешь сказать, —

то ей вот —

молви смело:

взгляни, — она

так жадно ждет!

Зиглинда

(просто и участливо)

Гость, назови мне себя!

Зигмунд

(вскидывает голову, глядит ей в глаза и начинает в строго-сдержанном тоне)

«Мирным» зваться нельзя мне;

«Радостным» думал я быть,

но «Скорбный» — вот мое имя. —

«Волк», — это был отец мой;

с сестрой я родился, —

близнецами были мы с ней.

Мать вскоре же

я потерял,

а с ней и ту,

кто со мной родилась;

мне их не вспомнить теперь. —

Волк был силен, отважен;

врагов он много имел.

С собою сына

он брал на охоту;

однажды домой

мы с травли пришли, —

а волчий дом был пуст.

Дотла сгорел

сверкающий зал,

и пнем наш дуб

цветущий стоял;

лежала убитой

мать на земле,

исчезла бесследно

в огне сестра:

нам столько бед принес

злых Нейдингов мрачный род. —

Бежал со мной

гонимый отец;

в дикой чаще

юноша прожил

со старым немало лет;

часто их

пытались схватить, —

но храбро пара волков дралась! —

(обращаясь к Хундингу)

Волчонка видишь ты здесь,

а Волчонка знают враги!

Хундинг

Странен рассказ твой смелый,

повесть чудна твоя,

Скорбный Волчонок!

Хотя об отважных Волках